Марина Серова - Десять карат несчастий

Я оправдывала себя тем, что он мне больше чем друг и его помощь носит сугубо добровольный характер… И теперь он должен был подъехать с минуты на минуту, а я, чтобы впустую не тратить драгоценного времени, решила извлечь «говорящие» косточки из чехольчика.

«Что-то он стал каким-то потрепанным, — заметила я. — Надо бы бархата прикупить, что ли? Вишневого или темно-синего. И выкроить полчасика на шитье. А то еще судьба на меня обидится!»

Я бросила кости с банальным вопросом: «Что делать?» Выпали числа: 25+7+17. И я получила не менее тривиальный ответ: «Ваши действия должны определяться вашими идеями».

Мой замысел в данном случае носил двоякий характер: я должна была во что бы то ни стало сохранить жизнь Владика Самойлова и обезвредить каким-либо образом его противников.

Смешная задача, не правда ли?

— Ты, как всегда, в своем амплуа, — приветствовал меня Сергей, когда я, вся промокшая от дождя, забралась на переднее сиденье его машины; захватить с собой зонтик я, конечно, не сочла необходимым.

— Что ты имеешь в виду? — невинно осведомилась я.

— Твою очередную выходку, — ответил Сергей. — Мчаться на ночь глядя черт знает куда. Кому еще, кроме тебя, такое может прийти в голову? — Он выглядел взъерошенным и помятым.

Я пришла к выводу, что телефон искажает голос до неузнаваемости. Сергей был не просто недоволен, он был почти в бешенстве. Однако я с удовлетворением отметила про себя, что, несмотря ни на что, уже сижу в его автомобиле. Интересно, а почему он не спал? Забавно, наверное, смотрелась его очередная подруга, когда он внезапно оставил ее в одиночестве.

«И почему я такая стерва? — удивилась я. — Ни себе, ни людям!»

«Да просто профессиональный долг обязывает!» — успокоила я себя.

— Серега, не будь занудой! — сказала я. — Наша служба… ну, как там дальше, ты сам знаешь.

— Прекрати дурачиться, не маленькая уже. И откуда в тебе столько энергии?

— От молнии, — ответила я.

— Что? — не понял он.

— Гроза — это же электричество, — объяснила я предельно доступно. Сергей безнадежно махнул рукой.

— Куда едем?

— Спасать одного товарища, — ответила я и рассказала ему, как добраться до дома, в подъезде которого чуть не расстался с жизнью мой заказчик.

Владик тоже весь промок — он дожидался меня на улице. Его костюм превратился в мокрую и изжеванную тряпку. Я не стала мучить его расспросами, пока мы не оказались под крышей Сережиного джипа. Заметив кровоизлияния на склерах его глаз и несколько багровых полос под воротником рубашки, я поняла, что дело принимало нешуточный оборот. Теперь уже просто было невозможно окончательно и всерьез не поверить в версию Самойлова.

Я познакомила Сергея с Владиком. От моего взгляда не ускользнуло, как Сергей выразительно посмотрел сначала на него, потом на меня. Я почувствовала даже некоторую неловкость: вот кто и впрямь не напрасно прошел курс криминалистики. От его проницательных светлых глаз никогда ничего не укрывалось. Однако, заключила я с чувством глубокого морального удовлетворения, на сей раз он ошибается на предмет моих взаимоотношений с Владиком, которому я представила Сергея как давнишнего своего приятеля. Он ничего не сказал, только удивленно поднял брови.

— Ты наконец объяснишь, что случилось? — включилась я в работу.

— Просто какой-то идиот набросил мне удавку на шею, — раздраженно ответил Владик и закашлялся. Было видно, что говорить ему нестерпимо больно. Когда приступ кашля отпустил, он продолжал: — Никогда бы не подумал, что удушенные так страдают перед смертью.

— Ты успел заметить, кто это был? — спросила я, подогреваемая нетерпением. — Неужели сам Свиридов?

Я была на сто процентов уверена, что нет: не станет он руки пачкать, заплатит кому-нибудь, и все. К тому же верность моей догадки подтверждал тот факт, что Самойлов жив. Если бы действовал Юрий Михайлович, не говорить бы мне больше никогда с Владиком, по крайней мере на этом свете.

— Не знаю, — с трудом выговорил Владик, кашель снова мешал ему. — Я спускался по лестнице, потом услышал, кто-то шел следом за мной и попытался прикончить меня со спины. Это продолжалось около минуты. Я еле вырвался, и то, когда наверху хлопнула дверь. Тогда этот ненормальный оставил меня и бросился бежать. И, ты уж прости меня, я его не рассмотрел…

Ничего другого я и не ожидала от его рассказа. Меня заинтересовало только одно: откуда сам Владик в такое время возвращался?

— Чем он тебя душил? — спросила я.

— Не знаю… — Владик задумался. — Чем-то вроде поводка.

— Чем-чем?

— Собачьим поводком, — прохрипел Владик, которого опять настиг приступ кашля. — У меня, наверное, отек гортани, — предположил он.

— Давай отвезем тебя в больницу, — вмешался Сергей, который до этого момента хранил глубокое молчание.

— Еще чего! — возмутился Владик. — Они меня и там достанут!

Сережа равнодушно пожал плечами: я заметила, что Владик ему несимпатичен.

— Так куда мы едем? — поинтересовался он.

— В бабушкину квартиру, — сказала я, немного подумав.

— Куда? — переспросил Владик.

— Узнаешь куда, — ответила я. Сергею не надо было объяснять дорогу — он и сам прекрасно знал, как туда добраться. В студенческие времена мы нередко с ним наведывались в эту квартиру, которая досталась мне по наследству, но тогда еще не стала «конспиративной». Ему явно не понравилась моя мысль, но он тактично держал свое мнение при себе.

С тех пор как квартира перестала быть «любовным гнездышком», она утратила свой привлекательный вид. Об этом мой друг не знал, но, конечно, догадывался.

Мы с Владиком расстались с ним у хорошо освещенного подъезда. И когда джип Сережи отъехал, мне почему-то стало грустно, и Владик обратил на это внимание, привлек меня к себе и обнял за плечи, но я тихонечко высвободилась из его рук, чтобы он ничего лишнего не возомнил о себе.

— Смотри, — сказал Владик и ткнул пальцем в бездонную черную глубь ночного неба.

— И что я должна там увидеть? — спросила я.

— Сириус — самая яркая звезда, — уточнил он.

— Ты еще и в астрономии разбираешься? — Я с трудом сдерживалась, чтобы не разозлиться. Лучше бы со своей женой разобрался!

— Я разбираюсь во всем, что меня интересует, — сказал Владик с умным видом. — А это созвездие Большого Пса, — объяснил он.

«Ну вот, — ужаснулась я. — Теперь мне придется его слушать ночь напролет».

Его планетарная лекция закончилась только у самой двери, на которую переключилось его внимание. Я постаралась, чтобы ни один взломщик не смог с ней управиться. Она так надежно крепилась к стене, что тут не помогли бы ни домкрат, ни гидравлические ножницы. Бетон заполнял ее стальные полости, а последний слой из специального волокнистого материала должен был гасить даже скорость пуль.