Роберт Уилсон - Севильский слепец

Матадоры вывели свои облаченные в trajes de luces квадрильи следом за тремя выхоленными серыми в яблоках жеребцами, восхищавшими высотой шага и послушанием узде. Пепе Леаль, вполне овладевший собой, был просто великолепен в своем ярко-синем с золотом костюме. Судя по его серьезному лицу, он настроился делать дело.

Жеребцы скрылись, а за ними, потряхивая красными бубенцами на челках, удалились и мулы, которым предстояло уволакивать с арены туши убитых быков. Три матадора принялись проделывать медленные эффектные пассы своими красными плащами. Возбуждение зрителей нарастало. Два матадора скрылись за щитами барьера, оставив Пепе Леаля одного для схватки с первым быком.

Ворота во тьму распахнулись. Тишина. Раздался понукающий окрик, и на залитую солнцем арену под рев толпы вылетел пятисоткилограммовый бык. Он огляделся, рванул вперед, осадил и перешел на рысь. Пепе окликнул быка, который с грохотом пронесся мимо, не проявив никакого интереса к плащу, и яростно вонзил рога в один из щитов. Пепе заставил его вернуться и выполнил плащом две полувероники, [118] Вероника, полувероника, чикелина, натураль — приемы корриды заслужив одобрение зрителей.

Под звук трубы на арене, с пиками наперевес, появились пикадоры, ехавшие на укрытых стегаными попонами и зашоренных лошадях. Пепе привлек внимание быка к одной из лошадей. Когда бык поддел ее рогами, пикадор посылом всего тела вонзил пику в бугор мышц у него на загривке. Передние ноги лошади заболтались в воздухе. Толпа возгласами и аплодисментами выразила свое восхищение агрессивностью быка и его силой.

Пикадоры покинули арену. Бандерильеро один за другим повтыкали свои бандерильи в бычью холку. Пепе вышел с мулетой и шпагой, и Хавьер с Пако подались вперед, готовясь к заключительному акту.

Нервозность и безразличие к плащу, выказанные быком в начале боя, проявились еще ярче в последней его части — фаэне. Почти половину отпущенного на фаэну времени у Пепе заняли попытки повести его за мулетой. Когда бык в конце концов поддался, оркестр заиграл медленный пасадобль. Пепе умело довершил дело. Хавьер и Пако согласились в том, что он достойно провел этот поединок с шалым гигантом. Зрители аплодировали, но белые носовые платочки не запорхали в воздухе, требуя в награду победителю бычье ухо.

Первому быку Пепина Лирьи арена не понравилась. Он громко взревел, пробежал шагов десять и повернул назад, к воротам. Потом затрусил по кругу, то и дело бодая барьер. Его звездный час пробил, когда, несясь на плащ, бык ткнулся рогом в землю и выполнил идеальное для его веса в полтонны сальто.

Бык Висенте Бехарано был силен, проворен и проявлял живой интерес к мулете. Зрителям это животное пришлось по душе, но Бехарано был явно не в ударе. Ему никак не удавалось найти подход к зверю, и хотя он провел несколько потрясающих по своей пластической красоте маневров, добиться власти над быком так и не сумел.

В 18.40, когда солнце еще припекало энтузиастов, заполнивших Sol , [119] Sol — солнечная сторона арены с недорогими местами, где сидят настоящие любители и ценители корриды ворота в очередной раз открылись. На арену выбежал Фаворит и остановился. Ни тебе шальных метаний, ни тебе бессмысленных наскоков на барьеры. Бык обвел взглядом арену и сразу решил, что он тут хозяин.

Публика взволнованно загалдела, гадая, что на уме у этой твари. Пепе подошел к быку и положил перед ним плащ. Бык счел это вторжение неуместным и атаковал Пепе быстро, прямо, с низко опущенной головой. Зрители мгновенно поняли, что это настоящий фаворит дня и что если Пепе сумеет втянуть его в игру, то это будет уникальное зрелище.

— Этого быка следовало бы отдать Пепину, — заметил мужчина, сидевший рядом с Пако.

— Вы смотрите, смотрите, — посоветовал Хавьер. — В конце вы будете вместе со всеми кричать «браво».

Пепе проделал плащом две вероники и чикелину. Возбуждение публики нарастало. Тореро и пикадор обменялись несколькими словами, и когда Фаворит врезался в защищенный попоной бок лошади с такой невероятной силой, что она вместе с всадником отлетела к самому барьеру, зрители разразились восторженными воплями. Они влюбились в этого быка.

Пако обхватил брата за шею и чмокнул в лоб.

— Eso es un toro, no? [120] Вот это бык, да? (исп.)

Один бандерильеро с особым блеском воткнул свои бандерильи. Кончики рогов оказались у него прямо под мышками, когда он завис в наклонном броске. На какое-то ошеломительное мгновение человек и зверь слились воедино, а затем чудесным образом разделились.

Пепе вышел для последней схватки, и на трибунах воцарилась самая священная для Испании тишина. Дань уважения быку.

Бык со сжатыми челюстями, ходящими боками и алой лентой крови, спускающейся от загривка к правой ноге, смотрел на Пепе. Крутанув мулету, Пепе распустил полотнище. Он двинулся на быка, ставя ступни строго параллельно и пряча мулету за спиной. Бык выжидал. В четырех метрах от Фаворита Пепе повернулся к нему плечом, прогнулся в талии и медленно вывел из-за спины мулету, как бы говоря: «Позвольте предложить вам вот это». Бык сорвался с места и опустил для атаки рога. Пепе, казалось, придержал его, заставив сбавить темп, и только когда нос Фаворита коснулся мулеты, матадор позволил ему продолжить бег, маня его, показывая, что вот он — настоящий королевский шаг. Это была великолепная картина: плавный упругий извив юного торса, гладкого и крепкого, как докрасна раскаленный железный прут.

Пепе водил Фаворита взад и вперед, и с каждым взмахом мулеты танец совершенствовался, отношения крепли, взаимное уважение углублялось. Все происходило так постепенно, что публика не уловила момента, когда человек и зверь как бы заключили между собой соглашение: проиграть спектакль до единственно возможного финала.

Ни разу Пепе не попытался показать свое превосходство: он понял, какую нужно избрать тактику, в тот самый момент, когда Фаворит вышел на арену. Это было пространство быка, и он допустил в него Пепе.

Пепе выполнил натурали. Земля тряслась под копытами Фаворита, словно он таскал на рогах всю Испанию. Затем Пепе встал перед быком и просто показал ему из-за спины маленький — не больше кафельной плитки — уголок мулеты. Послышались испуганные женские вскрики. Бык на бешеной скорости пронесся мимо одинокой фигуры — тростинки, слегка покачнувшейся на ветру. Не оборачиваясь, Пепе показал ему другой уголок мулеты, и снова Фаворит промчался в миллиметре от него. Вот тут ахнули даже мужчины. Пако прижал кулаки к глазам. Его сосед плакал. Они понимали, что сейчас видят. Невероятную гениальность человека и зверя в их смертельном танце.