Сергей Романов - Автовор

Не нравилось Омельченко в своем коллеге и то, что Гнеушев оспаривал практически каждое его приказание. Он, видите ли, не желал нести дежурство на дороге в холодное время суток, тем более в ночное время, когда трасса пустела, мотивируя это тем, что Омельченко издевается над ним и не дает передохнуть во время несения дежурства.

Были и еще некоторые моменты, которые старший лейтенант Омельченко отразил в своем рапорте. Например, ему не нравилось, с каким подобострастием ведет разговор Гнеушев с крутыми водителями иномарок, которые грубо нарушают правила. Ему не нравилось, что иногда он подсаживается в кабины дорогих автомобилей, якобы погреться, и просиживает в них по полчаса. Какие отношения в этих случаях могут быть у постового инспектора и водителей-нуворишей, стоило только догадываться. Но больше всего не давал Омельченко покоя водитель «Рено-Лагуны», который с завидной периодичностью, как правило раз в неделю, подъезжал к их дежурной машине. Водитель вызывал Гнеушева, о чем-то с ним разговаривал, после чего Гнеушев запрашивал по рации центральный компьютер, диктовал номера неизвестной машины и справлялся, не находится ли та в угоне.

Омельченко несколько раз требовал от своего подчиненного объяснений, о проверке какой машины идет речь и кто этот обратившийся за услугой водитель «Рено». Гнеушев лишь с обидой отмахивался: «Все вам, товарищ младший лейтенант, расскажи да покажи. Ну, человек решил машину купить и обратился за помощью, чтобы я проверил, не находится ли автомобиль в угоне. Могу же я помочь ему в этом деле?»

Омельченко перечитал рапорт. Конечно, многие факты и случаи начальству могли показаться фантазиями чистой воды. Но, в конце концов, не за решетку же собирался отправить Гнеушева Омельченко, а просто просил подобрать ему другого напарника.

Он положил рапорт в планшетку и отправился в приемную начальника управления. Секретарша в его присутствии поставила на петицию номер и дату и хотела уже было вложить в папку под грифом «На подпись». Но в это время дверь раскрылась, и в приемную вышел начальник. За ним следовал его заместитель.

– А, Саша, – протянул руку Омельченко начальник ГАИ. – Ты свой пост рядом с моим секретарем обосновал?

Омельченко густо покраснел и опустил глаза:

– Никак нет, товарищ майор. Вот, рапорт принес.

– Уж не увольняться ли собираешься?

– Нет пока.

– А что же за рапорт? Ну-ка, ну-ка… – Он протянул руку и взял из папки верхний листок. Надел очки и, прищурившись, стал читать листок, держа его в вытянутой руке.

Начальник страдал близорукостью. Омельченко видел, как бегали по строкам его глаза. Наконец он снял очки, внимательно оглядел младшего лейтенанта и отдал листок своему заму:

– Ознакомься. Ведь в твоей компетенции, если мне не изменяет память, подбор кадров. – Он опять посмотрел в глаза Омельченко и жестом пригласил зайти его в кабинет.

Все расселись. Начальник ждал, пока выскажет свое мнение заместитель.

– Чушь собачья! – вдруг разъярился заместитель и бросил рапорт на стол. – Ни одного факта – сплошной оговор! Зачем смуту сеешь, Омельченко?

– Ничего я не сею. Только прошу не ставить меня в наряды вместе с Гнеушевым. Поэтому написал рапорт и, как мог, обосновал свои претензии.

– Да тебя за клевету можно привлечь, Омельченко, – продолжал негодовать заместитель по кадрам.

Начальник поднял руку в сторону своего зама, попросив несколько минут помолчать:

– Саша, ты ведь в своем рапорте выдвинул серьезные обвинения в адрес своего товарища…

– Не товарищ он мне!

Майор замолчал. Видно было, как на скулах заходили желваки.

– Вот что, – он легонько хлопнул ладонью по столу, – я тебя знаю не первый год. Пришел к нам безусым юнцом, до офицера дослужился, юридический заканчиваешь. У меня нет оснований не доверять тебе. Но, согласись, и Гнеушеву рано подписывать приговор. А ну как действительно оговорим человека? Он, понятное дело, молодой, прыткий. Как говорят, властью обласканный. Из грязи в князи. Так вот и наставь его на путь истинный. Ты старше, к тому же он твой подчиненный.

– Не хотелось бы мне из-за этого подчиненного по волчьей статье быть уволенным. Ведь случись что, и я под карающую руку попаду. Как непосредственный начальник.

– И я тоже, – хмыкнул майор, – и мой заместитель.

– Вы-то за что? – ухмыльнулся Омельченко.

– Рапорт-то зарегистрирован. Ты нас ставил в известность о своих сомнениях. И я эту бумагу ликвидировать не собираюсь. Пусть будет все, как положено. А время покажет, кто прав, а кто виноват. Согласен?

– Так не будет замены? – уперся Омельченко.

– В этом месяце не будет. Твой подчиненный, тебе и воспитывать, – отрезал начальник управления и поднялся, показывая, что разговор закончен.

Заказ на «семерку» поступил неожиданно. Нужен был именно ВАЗ-2107, с пятиступенчатой коробкой передач, желательно фиолетового или темно-бордового цвета, за что заказчик обязался доплатить премиальную сумму денег.

Когда ему отдали этот «горящий» заказ, его охватили и радость, и недоумение одновременно.

Обрадовался он тому, что для угона отечественного автомобиля, как правило, не требуется особой подготовки. Будь то ВАЗ или «Волга», все они обычно оборудовались под одну гребенку. Счастливые владельцы новеньких машин приезжали в фирму по установке сигнализации и просили подобрать что-нибудь недорогое и надежное. А менеджеры фирм, не долго думая, советовали то, что при монтаже не требовало большой волокиты и возни. И выезжал из такого сервиса автомобиль с недорогой электронной сигнализацией, вдобавок к которой прилагалась какая-нибудь запорная кочерга на руль или замковое устройство на педали. И все были довольны.

Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Российский обыватель, исходя из своих финансовых возможностей, предпочитал или подержанные иномарки, или новые отечественные автомобили. Этими же финансовыми возможностями диктовалась и установка нехитрой сигнализации. Правда, не обходилось и без курьезных случаев, но «извращением» занимались от скуки «толстые кошельки», или, как их еще называли, «новые русские».

Ему был известен случай, как один из богатеньких оригиналов купил шестую модель «Жигулей», выкинул из-под капота родной движок и установил на его место форсированный мерседесовский. Салон, конечно, тоже был оборудован по последней моде: анатомические сиденья, баранка из сандалового дерева, электроподъемники бронированных стекол, климат-контроль, ну и все остальные накрутки, которыми оснащаются дорогие и престижные иномарки. Переоборудование «шестерки» обошлось в семьдесят тысяч долларов. Великовозрастный дитятя развлекался тем, что на загородных трассах лихо обходил какую-нибудь «бээмвушку» или «мерс». Конечно, владелец престижной иномарки не мог допустить, чтобы какая-то вшивая «Лада»… И начинались гонки, победителем в которых оказывался водитель «шестерки». Поговаривали, что ту машину в конце концов у него сперли заезжие гастролеры с Украины, но он не только не предпринял никаких попыток к ее розыску, а даже обрадовался, что теперь сможет купить «ушастый запорожец» и оборудовать его роллс-ройсовским двигателем, дорожным компьютером, спутниковой связью и даже факсом.