Мария Брикер - Апельсин–желание

– Прикольно! – с восхищением воскликнул Троянцев, сунул третью бабочку в карман и выглянул за дверь.

В коридоре горел приглушенный свет и было тихо. Наверное, все уже спят, подумал Троянцев, хотел было вернуться в комнату, но страстное желание найти еще одну бабочку не отпускало. Он поправил воротник Шанца и ступил на мягкое ковровое покрытие. Прошелся по коридору сначала влево, потом вправо, внимательно осматривая пол – бабочек больше не обнаружилось. Стало отчего-то грустно. Он уселся на ступеньку лестницы, вытащил бабочек из кармана, расправил им крылышки и тяжело вздохнул. Розовая бабочка слетела с руки и теперь планировала куда-то вниз. Макс перегнулся через перила и отпрянул, торопливо запихав бабочек обратно в карман. По ступенькам поднималась дочь Гайворонского – босая, в пижаме, с плюшевой игрушкой в одной руке и с кружкой в другой. Дарья заметила его и замерла. Минуту они смотрели друг другу в глаза.

– Молока хотите с инжиром? – откашлялась девушка. Покраснела и спрятала игрушку за спину.

– С инжиром? – спросил Троянцев. – Никогда не пил молоко с инжиром.

– Попробуйте… – Дарья поднялась на несколько ступенек и протянула ему кружку.

Он сделал глоток и вернул кружку обратно. Улыбнулся:

– Ничего так.

– У вас усы, – хихикнула Даша.

– Два дня не брился, – сказал Макс.

– Да нет – молочные.

– Ах, эти! – рассмеялся Троянцев и стер молоко ладонью.

Дарья тоже сделала глоток.

– Теперь у вас усы, – хихикнул Макс.

– Не может быть! – Дарья расхохоталась, достала из кармана носовой платочек, промокнула губы и протянула кружку Максу.

Он сделал глоток и облизал губы.

– Божественно вкусно! Никогда не пил ничего подобного!

– А мне мама перед сном всегда молоко с инжиром делала, чтобы я спала хорошо и не болела, – сказала Даша.

– Замечательная у вас мама, – сказал Троянцев.

– Мама умерла, когда мне было восемь лет. – В глазах Даши мелькнули тоска и боль.

– Простите, – смутился Троянцев, чувствуя, как холодок по спине пробежал.

– Не стоит, вы же не знали. Спокойной ночи, Максим.

Даша пошлепала вверх по лестнице. Хлопнула дверь. Оказалось, что ее комната располагается на третьем этаже, судя по звуку – над его апартаментами.

– Спокойной ночи, – запоздало пожелал Макс и вернулся к себе.

Господи, какой он тупой! Надо же такое спросить! Светка ведь говорила, что Гайворонский свою жену… того… Макс улегся в кровать и задумался. Его тоже скоро… того… Опять он забыл изобразить влюбленного. Завтра обязательно изобразит.

Троянцев проворочался в постели до утра, уснуть получилось, когда за окном запели птицы и в комнату ворвалось яркое весеннее солнце.

Его разбудил стук в дверь. В комнату вплыла очкастая горничная. Макс потянулся. Не жизнь, а «День Сурка».

– Что желаете на завтрак? – прогундосила девушка.

– Кофе и то же самое, что вчера, а еще спицы и пару клубков пряжи.

– Что, простите?

– У вас вязальные спицы есть?

– Что, простите?

– Ладно, не надо, – расстроился Макс.

– Вязальные спицы? – дошло наконец-то до девушки.

– Да, и пара клубков пряжи. Скучно просто так в постели лежать.

– Я попробую вам помочь, – сказала горничная и удалилась.

Вернулась через пятнадцать минут с объемным пластиковым пакетом.

– Нашла! В кладовке лежало, – счастливо сообщила горничная и вытряхнула содержимое пакета на кровать – по одеялу в разные стороны разбежались разноцветные пушистые мячики. – Тут еще спицы разных размеров, крючки и коробочка с пуговицами, бисером и стразами, нитки, иголки. Я все принесла на всякий случай.

– Огромное спасибо!

– Да не за что. Это от прошлой поварихи осталось. Она постоянно спицами стучала. А вы правда умеете вязать?

– Ага, меня бабуля научила, – похвалился Макс.

– Офигеть! – пискнула горничная, поправила фартук, вновь стала чопорной и удалилась.

После завтрака Троянцев потер руки, перебрал клубочки, разложил их по цветам, устроился на постели удобнее, подложив под спину подушки, и взялся за спицы. Через пару часов на прикроватной тумбочке собралась стайка бабочек с ажурными разноцветными крылышками и перламутровыми глазками-бусинками. Пальцы с непривычки болели, шея затекла, глаза слезились от напряжения. Он собрал клубочки обратно в пакет, убрал его под кровать, сунул бабочек в карман пижамы, поднялся на третий этаж, разложил крылатых у двери в комнату Дарьи и на цыпочках вернулся к себе. Зачем он это сделал, Макс понимал с трудом. Почесывая макушку и глупо улыбаясь, лежал на кровати и ждал. Чего ждал, Троянцев тоже не мог понять.

Звук торопливых шагов он услышал прежде, чем распахнулась дверь и в комнату ворвался лохматый вихрь в коротком цветастом платье и оранжевых гольфах. Вихрь прыгнул на его постель, чмокнул в щеку и унесся прочь. Поцелуй распустился на скуле маковым бутоном.

– Сумасшедшая… – Троянцев озадаченно потер полыхающую щеку, почувствовал ладонью щетину и странное ощущение в груди, теплое и пушистое, как клубок мохера.

Где-то звонил сотовый. Трезвонил и трезвонил. Мать честная, он забыл позвонить матери родной!

– Твою мать! – Макс заметался по комнате, на ходу придумывая оправдание. У него отключили телефон, заблокировали сотовый, отрубили инет… Если он маман так скажет, то даже нисколечко не соврет… Телефон нашелся в брюках, он вытряхнул его на диван, схватил сотовый, бодро сказал «слушаю» и отвел трубку подальше от уха. Что выдаст мама, Макс прекрасно знал и со словами родительницы согласен был заранее. Да, он неблагодарный сын, тунеядец и так далее. Пусть мамуля выговорится, а потом он порадует ее новостью, что нашел работу…

– Троянцев, ты неблагодарная скотина! – донеслось до него.

– Света? – Макс прилепил трубку к уху. – Свет, ты?

– Уже и не узнаешь, да? Старых друзей не узнаешь? – заплетающимся языком говорила Прохорова. – Должность новую получил и зазнался? – В трубке послышались пьяный смех и всхлипы одновременно. – Предатель! Я тебя ненавижу! Жениться он собрался… Да я вам такую свадьбу устрою! На всю жизнь запомните! Сволочь, скотина, будь ты проклят!

– Свет, ты что, напилась? – ошарашенно спросил Макс, но Светлана уже отсоединилась.

Точно напилась. В хлам. Переживает. Все еще любит. Ревнует. А он тут бабочек всяким дурам вяжет…

Троянцев вытряхнул на пол содержимое пакета, сломал о колено спицы и расшвырял клубки ногами по комнате. Чтоб они сквозь землю провалились, эти Гайворонские! Чтоб им пусто было! Не станет он никакую влюбленность изображать! И жениться не станет! Пусть Гайворонский его в асфальт закатывает. Все! Хватит! Надоело! Он свободный человек и вправе сам распоряжаться жизнью!

Макс стянул пижаму, переоделся в свою одежду и выскочил за дверь. Слетел по лестнице вниз и чертыхнулся: пройти к выходу незаметно было невозможно – в гостиной находилась Дарья, сидела за роялем, шуршала нотами и выстукивала одним пальчиком по клавишам какую-то мелодию. К ней подошла темноволосая стройная дама.