Мария Брикер - Апельсин–желание

– Русалка, я сейчас за тобой заеду, и мы поедем в офис.

– Ага, щаз прямо, размечтался! А чего надо? Хочешь совершить взлом кабинета шефа? – с любопытством поинтересовалась она.

– Не угадала, хочу взломать отдел кадров. Мне срочно нужен адрес Лемешева. Сотрудника, которого уволили из-за меня.

– Так записывай, на фига крамолу совершать! – возмутилась Верочка. – Лемешев в Подмосковье живет. Мы у него один раз Новый год отмечали. Вернее, после корпоратива забурились. Душа требовала раздолья, а Лемешев начал пальцы гнуть, типа у него крутая фазенда, особняк. Отстроил, мол, недавно, квартиру в Москве продал. Мы и ломанулись табором. Оказалось, не особняк, а хрень какая-то на отшибе цивилизации. В общем, пиши адрес…

Хренью на отшибе цивилизации оказался огромный и нелепый деревянный сруб в новом коттеджном поселке в пятидесяти километрах от Москвы по Ново-Рижскому шоссе.

На территорию его без пропуска не пустили. Пришлось вспомнить занятия в театральной студии и наплести охраннику про тяжелую курьерскую службу, злых начальников, которые отправили его незнамо куда, чтобы вручить лично в руки срочную депешу гражданину, проживающему на территории поселка. Охранник сжалился, но Лемешеву, собака, позвонил, предупредил о явлении к нему курьера. Машину Макс оставил у будки охраны, прогулялся пешком до дальней улицы, граничащей с лесом. Строительство в поселке еще не закончилось, но даже на фоне растущих особнячков дом Лемешева смотрелся уродом и прятался за высоким забором из гофрированных листьев оцинкованного железа (тоже не самое эстетичное изобретение человечества). С Лемешевым они никогда друг друга не видели, но Макс подозревал, что выглядит он таким же нелепым огромным уродом, как и его хибара. Каков хозяин, таково и его жилище.

Макс нетерпеливо прошелся вдоль забора. Погода портилась, набежали тучи. От ветра забор подвывал, как голодная собака. Внутри все болело от напряжения. Даша там, Троянцев чувствовал это сердцем. «Открывай, скотина, открывай, открывай!» – мысленно умолял он, но гостеприимно распахивать перед ним ворота Лемешев не торопился. Прошло пятнадцать минут, напряжение нарастало. Перелезть забор было нереально. Поковырял ногтем шурупы – привинчены намертво, без отвертки не обойтись. Можно, наверное, камнем продолбить, только где его взять, кругом все заасфальтировано.

В канавке перед самым забором валялся кусок кирпича, Макс поднял его, но в тот момент услышал, как дверь в доме открылась. По дорожке протопали торопливые шаги, звякнула цепь, клацнул засов. Забаррикадировался, падаль… Троянцев достал из внутреннего кармана конверт, в котором ему выдали аванс, натянул на лицо бодрую улыбку курьера и поправил монтировку в рукаве, прикидывая, ударить хозяина фазенды сразу или попытаться под каким-нибудь предлогом просочиться за ворота. Калитка открылась.

– Ты? – удивленно произнес Лемешев.

Перед глазами что-то мелькнуло. Монтировка выскользнула из рукава и воткнулась в землю, в следующую секунду в землю воткнулся фейсом Макс.

– Максим, очнись! Пожалуйста, очнись, Максим!

Бархатный голосок пощекотал мозг, что-то легкое и прохладное, как крыло бабочки, коснулось его щеки, потом лба. Троянцев открыл глаза.

– Даша… – улыбнулся он. – Я нашел тебя, принцесса.

– Спасибо, – шепнула девушка и заплакала, как тогда, когда они увидели друг друга впервые.

Над головой висела тусклая лампочка без абажура. Бетонные стены, маленькое окошко, забранное металлической решеткой, грязный матрас на полу. Похоже, они в полуподвале уродливого дома.

– Как ты?

– Не знаю, как-то нереально все, – сказала Даша. – Вообще-то Матвей не злой, просто сорвался человек, сбился с пути и теперь плутает в темноте. Он меня держал не здесь, а в комнате, подле себя. К кровати привязал, как собачку, но кормил нормально, воды давал, не обижал, рассказывал много о своей жизни. Сюда спрятал, когда охранник позвонил и сообщил о курьере. Матвей не поверил, потому что прописан у родителей.

– Зачем Лемешев это сделал? – спросил Макс, хотя уже прекрасно знал ответ: Лемешев мстил за свое увольнение.

– Очень на папу разозлился, когда его уволили, – подтвердила догадку Даша. – Я слушала рассказы о его жизни и поняла. У Матвея амбиции завышенные, увольнение сильно ударило по его самолюбию, долги опять же на нем мертвым грузом висят. Квартиру он продал, но пришлось половину от продажи отдать сестре и взять кредит, денег не хватило, чтобы обустроить дом своей мечты, сборы за коммунальные платежи, охрану и благоустройство общей территории поселка тоже очень высокие. Работу в кризис найти сложно, Матвей боится увязнуть в долгах и лишиться дома, поэтому собирался выкуп за меня у отца просить в качестве компенсации за увольнение.

– Что же не попросил?

– Не успел. Он составил анонимное письмо – вырезал из газеты буквы и на лист наклеил, а в подтверждение, что я у него, прядь моих волос отрезал и в конверт вместе с письмом вложил, но никак не мог решиться его подкинуть папе. Ждал несколько дней, но как раз сегодня вечером собирался ехать в Москву. Забавно.

Еще бы, решиться на убийство тяжело, даже такому моральному уроду, как Лемешев, мрачно подумал Макс. В отличие от Даши, ничего забавного в сложившейся ситуации он не видел. Раз Лемешев составил анонимное письмо, значит, Дашу возвращать не собирался, а держал девушку для подстраховки и планировал избавиться от нее, как только получит деньги. «Триллер какой-то банальный», – мелькнуло у Макса. Сколько раз он видел в фильмах, читал в книгах такие эпизоды, но представить себе не мог, что когда-нибудь сам окажется в подобном положении, причем по собственной дурости. Понадеялся на свои силы. Что ему мешало позвонить в милицию? Что мешало связаться с Артуром Георгиевичем и рассказать о своих подозрениях?

– Он нас убьет, – тихо сказала Даша.

Выходит, Макс ошибся, все она прекрасно понимает. От злости к Лемешеву потемнело в глазах.

– Не переживай, придумаем что-нибудь, нам умирать рано. У нас сегодня свадебная церемония, – оптимистично сказал Макс, усиленно пытаясь придумать вывод.

– Правда? – обрадовалась Даша.

– Да, и твой папа готовит нам настоящий праздник.

В глазах слегка троилось, но чувствовал Троянцев себя неплохо. Воротник товарища Шанца спас его от очередного вывиха шейных позвонков. Руки были связаны спереди, ноги тоже связаны, зато голова не болит. Только лежать неудобно, что-то острое упирается в бок. Макс попытался сесть, карман отвис.

– Даша, что у меня в кармане? Я не могу посмотреть, воротник мешает.

Дарья подползла ближе.

– У тебя там кирпич. Вернее, не целый кирпич, а половина.

– Надо же… А ты можешь его вытащить из кармана?