Алессандро Периссинотто - Моему судье

Кстати о Гуиди. Скажите, что вы задержали Эннио Лаянку и он признался в убийстве Мирко. Скажите, господин судья, потому что вот уже несколько дней как у меня в голове вертится старый припев: выяснить и убить, выяснить и убить.

Сегодня утром я написал, будто чего-то жду. Я не знал чего, но ждал. Теперь знаю: жду подтверждения, хочу услышать от вас, что это Лаянка-отец убил Мирко Гуиди.

Дата: Понедельник 14 июня 18.01

От кого: miogiudice@nirvana.it

Кому: angelo@nirvana.it

Тема: Никаких известий

Никаких известий об Эннио Лаянке. Жаль тебя разочаровывать, но это так. Тебе, однако, надо выбросить из головы этот припев: прошло время убивать и немного теперь уже остается узнать.

Похоже, что вторая гипотеза объясняет все. Все очень логично, очень ясно. Я попросила моего коллегу узнать, верно ли, что компания, которую ты называешь АО «Икс», обращалась в «Мида Консалтинг» и она ли была твоим заказчиком. Если все на самом деле так и коль скоро об этом станет известно, для Эннио Лаянки будет лучше, чтобы его нашли мы, а не они.

Но ты об этом больше не думай.

Лучше рассказывай о Марике: меня увлекает ее история, ваша с ней история.

В прошлом году на День святого Валентина Энрико подарил мне целую коробку романов Лиалы и Каролины Инверницио. Знаешь, такие книжки пятидесятых годов в мягких переплетах, со сценой из романа на обложке, как в воскресном приложении к «Коррьере».

— Вот, раскопал на блошином рынке, — сказал он. — Когда ты наконец решишься написать роман, можешь взять их за образец.

Говорит, что мне нужно бросить свою работу и писать сентиментальные романы.

— У тебя призвание, — повторяет он.

И все потому, что мне нравится придумывать любовные истории. Нравится смотреть на пары, обедающие в ресторане, и гадать, сколько времени пройдет, прежде чем они расстанутся или поженятся, изменят друг другу или заведут детей.

Расскажи мне о вас с Марике.

Дата: Понедельник 15 июня 15.23

От кого: angelo@nirvana.it

Кому: miogiudice@nirvana.it

Тема: Алая буква

Как это назвать, господин судья? Женская интуиция? Профессиональное заболевание? Романтическая натура? Или просто способность к предвидению в обыденной жизни?

Было ясно, что у нас с Марике закончится постелью. Ясно, что когда я вчера вам писал, это уже произошло. И не потому, что Марике доступная или ее выступления в эротических спектаклях сделали из нее проститутку, просто люди вроде нас легко сходятся.

Это случилось в четверг. В обед у нас было назначено свидание: никаких особых планов. Я проснулся рано, на пляже светило тусклое солнце — впервые с тех пор, как я здесь. Я позавтракал и немного поиграл с Кандидом. Проверил, хватит ли ему еды, и поменял в мисочке воду, потом ушел, оставив слегка приоткрытой дверь на балкон. Выйдя из дому, я поднял глаза: голова Кандида уже торчала, просунувшись между прутьями решетки, он следил за мной. Правду говорила Элоди: будет компания.

Я отправился на пляж, но раздеваться не было никакой охоты. Я разулся, снял носки, подвернул штаны и прошелся вдоль берега. Изредка попадалась стайка смельчаков, пытавшихся загорать, подставляя молочно-белую кожу под убогие лучи, которые не грели даже сквозь свитер. Смельчаки вдавливались в песок и вместо зонтов ставили матерчатые ширмы, заслоняясь от холодного ветра.

Я все шел и шел. Несмотря на солнце, пляж все равно наводил грусть. В голове опять звучала песня Бреля.

«Mon рèге disait / C'est le vent du Nord / Qui a fait craquer la terre / Entre Zeebrugges et l'Angleter-re… / C'est le vent du Nord / Qui port era en terre / Mon corps sans ame / Face à la mer». [23] «От северного ветра, / Как говорил папаша, / Меж Зеебрюгге и Англией / Разверзлась землица наша… / И северный ветер погонит / По черной земле поврозь / Душу мою и тело, / Что к морю давно рвалось» (фр.). Перевод А. Курт.

Ведь после промывания мозгов, устроенного мне месье Арманом, именно из-за этих песен я и приехал сюда, чтобы смотреть на Северное море и чувствовать, как дует в лицо этот самый северный ветер, который прибивает к берегу и выносит на землю бездыханные тела утонувших в море.

Я прошел весь пляж из конца в конец. Прошел через весь городок, если можно так назвать место, где летом бывает до ста тысяч жителей. Иногда песчаную полосу пересекал деревянный причал, он шел к морю от самой дороги и заканчивался чем-то вроде нефтяной платформы, только вместо бура там стоял ресторан. Я насчитал их восемь и для нашего с Марике обеда выбрал третий с востока.

Марике чуть опоздала на свидание.

— Прости, на почте была ужасная очередь. Если в выходной не переделать все дела…

— Ерунда, забудь.

Я пригласил ее в ресторан, и она согласилась.

Ресторан был необъятных размеров, а может, просто выглядел таким большим потому, что столики пустовали, а стеклянные стены, казалось, уходили прямо в море. Кроме нас сидели еще три или четыре пары, немолодые люди, на таких смотришь и думаешь: вот бы так же состариться.

Жареная рыба под мозельское. Под две бутылки мозельского, потому что первая сразу кончилась.

Мы поговорили о наших кошках, о людях, которым не хватает денег до зарплаты, о том, что бы там могло быть за этим морем и какими мы были в детстве…

Подали сладкое, потом какой-то непонятный ликер, который мы только пригубили.

— Хочешь заняться любовью? — спросила Марике.

Не знаю, какое у меня стало лицо — изумленное ли, обрадованное, смущенное. Во всяком случае, странное, потому что она добавила:

— Имей в виду, хоть я и зарабатывала этим десять лет, у меня еще не пропала охота заниматься этим с теми, кто мне нравится.

Я заплатил, и мы поскорей поднялись. На улице, идя вдоль причала, я взял ее за руку. Мне казалось, что нужно отдать хотя бы такую скромную дань романтике, прежде чем перейти к сексу: что-то вроде любовной прелюдии.

Держась за руки, мы прошли по пляжу до моего дома, и мне казалось, что Марике рада происходящему и тому, что произойдет после.

Мы вошли в подъезд и сели в лифт. Когда двери автоматически закрылись, она поцеловала меня долгим поцелуем, как целуются влюбленные.

Только я отворил дверь, Кандид выбежал мне навстречу, но увидев Марику, полез прятаться под кресло.

Она его подозвала:

— Ну иди сюда, дай тебя погладить. Но Кандид оставался непреклонным. Марике опять поцеловала меня, уже не так долго, потом с обычным «сейчас приду» исчезла в ванной.

Я разложил диван. Она вернулась в комнату совершенно голая.

В отличие от лица, время не оставило следов на ее теле. Оно все еще было стройным, нежным, красивым.

И мы занялись любовью.

Сначала в ресторане, когда она мне это предложила, я думал, а как это будет с профессионалкой. Не с проституткой, которая торопится поскорей отделаться, чтобы заняться следующим клиентом, а с профессионалкой в эстетическом смысле, в смысле зрелища. Может, это похоже на балет, думал я, на какой-нибудь танец: заученные жесты, рассчитанные движения… А оказалось наоборот — нежность, естественность, непосредственность. Марике была со мной и была собой, не пытаясь стать кем-то еще, это чувствовалось. Думаю даже, что и оргазм у нее был настоящий.