Владимир Дугин - Цена Суассона

Владимир ДУГИН

ЦЕНА "СУАССОНА"

1

Там живут несчастные люди-дикари,

На лицо ужасные, добрые внутри.

Песня из к/ф "Бриллиантовая рука"

Было очень жарко, и, наверное, поэтому, когда я открыл глаза и увидел склонившиеся надо мной страшные черные рожи, обрамленные вздыбленными космами, мне показалось, что я попал в ад, и это черти разглядывают меня, уточняя, в каком круге подвергнуть соответствующей кулинарной обработке.

Однако, секунду спустя, я догадался, что это всего лишь папуасы, представители одного из многочисленных племен, населяющих Западную Меланезию. В отличие от моей, их одежда больше соответствовала местному климату и состояла из тоненькой веревочки, охватывающей бедра и поддерживающей специальный футляр, или чехол, надетый на половой член. Футляр этот был сделан из чего-то, напоминающего гигантский высохший стручок или оболочку длинной тыквы, и своим ярко-желтым цветом резко контрастировал с землисто-серой кожей папуасов. Кончался он набалдашником, наподобие ножен кавказского кинжала, а размеры его достигали - думаю, что скорее из тщеславия - полуметра или немного больше.

Зато на шее у каждого висело роскошное украшение - ожерелье из сушеных головок неизвестных мне грызунов, напоминающих крыс. Головки были нанизаны на сплетенные из волос шнуры и перемежались кисточками растрепанных побегов пальмы, раковинами и разноцветными стеклянными бусами.

Все эти подробности я рассмотрел несколько позже, а пока обрадовался, заметив сосуды из полых колен бамбука, в которых что-то плескалось.

- Пей! - сказал один из "чертей", протягивая мне сосуд.

Вода отдавала тухлятиной, но я с жадностью напился.

Они изъяснялись на "бейсик-инглиш", упрощенном английском, и мы достаточно хорошо понимали друг друга. Деревня их находилась совсем близко, через нее проходил путь к соседнему селению, откуда через горы можно было выйти к небольшому городку, центру провинции, связанному чартерными авиарейсами с Порт-Морсби. Оттуда, уже регулярным рейсом, можно было добраться до Дарвина или, через аэропорт Брисбена, прямо до Сиднея.

После неудачной вынужденной посадки моя "сессна" не подлежала ремонту, поэтому я решил выбираться из этого забытого Богом уголка пешком. Все равно я опоздал, и заключение контракта на поставку крупной партии автоматов Калашникова придется перенести на другое время - если только наши контрагенты продержатся до той поры у власти. Неустойка моей фирме не грозила, поэтому затяжка мало беспокоила меня. Спрос на товар был достаточно стабильным.

Я вытащил из кабины кейс и дорожный чемодан, в котором лежала смена белья и вечерний костюм. Вряд ли он мог здесь пригодиться даже для представления совету старейшин - очень уж он отличался от принятой в этих краях моды - однако, бросать его было жалко. Выпив еще глоток воды, я отправился в путь вместе со своими новыми знакомыми.

После часа ходьбы по тропе, которую вполне можно было приравнять к туристскому маршруту высшей категории сложности, мы подошли к окраине деревни. Она представляла собой два десятка крытых травой хижин, в уличной пыли копошились дети и худые, напоминавшие скорее собак, пятнистые свиньи.

Мои провожатые остановились у околицы, и один из них отправился, как мне объяснили, к вождю. Через несколько минут он вернулся в сопровождении покрытого морщинами и складками высохшей кожи патриарха, футляр которого, украшенный кисточкой из волокон пальмы, своей непомерной длиной свидетельствовал о высоком социальном статусе владельца.

- Ты хочешь пройти через нашу деревню? - спросил старик.

Я отвечал утвердительно.

- Тогда ты должен подвергнуться обряду посвящения в члены племени. Чужим мы не позволяем проходить по нашей земле.

Какое-то мгновение я колебался. Обряд инициации у некоторых племен связан с довольно мучительными процедурами. С другой стороны, мне не хотелось ссориться с аборигенами. У меня не было ни воды, ни оружия, чтобы путешествовать в одиночку, а здесь все еще встречались охотники за головами, и череп белого являлся особенно ценным трофеем...

Может быть, попробовать откупиться? Доллар, он и в Западной Меланезии доллар. Я вытащил бумажник и отсчитал несколько зелененьких.

Глаза старика алчно блеснули, но он отвел мою протянутую руку величественным жестом.

- Это потом... Ты должен снова родиться и стать одним из нас.

Смысл его фразы был не совсем мне понятен, однако, пришлось согласиться. Пока мы беседовали, вокруг собралась кучка зевак. Вождь произнес несколько громких слов, взмахнул рукой, и они разбежались.

Минуту спустя из хижин начали выходить жители деревни. Я заметил, что все женщины собрались отдельно и выстроились в затылок друг другу, образовав на центральной площади замысловато изогнутую вереницу красоток, как бы стоящих в очереди на конкурс "Мисс Деревня".

Мои провожатые, которым вся эта процедура доставляла видимое удовольствие, под руки подвели меня к стоявшей впереди пышной матроне. На ней была совсем коротенькая юбочка из травы, на шее красовалось ожерелье из раскрашенных ягод, косточек плодов и раковин. С расстояния в несколько метров я почувствовал резкий запах пота и прогорклого жира, которыми были намазаны ее волосы. Когда мы приблизились к ней вплотную, матрона осклабилась, уперлась руками в бока и широко раздвинула ноги, уподобившись гротескному варианту колосса Родосского...

Я уже приготовился было не посрамить чести белого человека, но мне объяснили, что я должен всего-навсего проползти на брюхе между ног всех взрослых женщин деревни. Когда я закончил свое путешествие по этой живой анфиладе, одежда моя являла собой наглядный пример нерациональности европейского костюма в условиях тропиков.

Меня подняли, кое-как отряхнули от пыли и повели в большую хижину, дабы отпраздновать "рождение нового члена племени".

Не стану описывать меню - до сих пор я теряю аппетит, стоит только вспомнить о некоторых блюдах, которые подавались на этом пиршестве. В самый разгар веселья я случайно коснулся рукой локтя сидевшего рядом со мной папуаса...

В хижине вдруг наступила гробовая тишина. Мой сосед вскочил, остальные отодвинулись от меня и смотрели с каким-то странным выражением ожидания. Я не понимал, в чем дело, но судя по тому, что мой недавний сосед и сотрапезник вытащил из-за спины кинжал самого зловещего вида, сделанный из расщепленной вдоль трубчатой кости какого-то крупного животного, и занес его над моей головой, я грубо нарушил местные правила приличия.

Однако, извиняться было некогда. Мой противник нанес удар.

Он был левша, поэтому пришлось блокировать его руку правым предплечьем.