Роберт Дугони - Возмещение ущерба

— Возможно, здесь он поджидал свою жертву.

— Возможно. Только тогда орудие убийства он наверняка принес бы с собой.

Нучителли сморщила носик:

— Ах ты, умница!

Логан проследовал назад, к телу.

— Убийца подошел к жертве со спины. Тот поворачивается к нему и получает удар стоя, что и объясняет брызги на этих масках, висящих на стене на высоте шесть футов. — Логан указал рукой на лампу. — А лампа горела?

— Насколько я знаю, да.

Из глубины комнаты послышался голос сержанта:

— Горела. Это был единственный свет во всем доме.

— Но почему он не собрал бумаги с пола? — Нучителли сделала жест в сторону разбросанных в холле бумаг.

Логан повернулся к ней:

— Каково предположительное время смерти?

— Если судить по окоченению, смерть наступила где-то между половиной одиннадцатого и полночью. Плюс-минус.

Логан секунду что-то прикидывал.

— Допустим. Он возвращается домой усталый после напряженного дня. Он голоден и направляется в кухню. Или же идет пописать, хотя нет, не думаю, ведь если преступник находился в спальне, у него тогда было бы время улизнуть.

— А может, он был наверху, — предположила Нучителли.

— Тогда жертва, наверно, услышала бы его. Нет. Я считаю, что преступник определенно находился в спальне. — Логан повернулся в дверях, встав лицом к комнате, где продолжала действовать команда. Чуть отступив, он изобразил идущего по коридору человека.

— Он скидывает бумаги на стол, роняя некоторые на пол. Сверху стопки кладет очки, кидает на перила пальто и идет поесть.

— А зачем ему снимать очки?

— Не знаю. — Логан секунду подумал, но так и не придумал объяснения. — Как бы там ни было, когда он входит сюда, в комнате темно, и он зажигает свет. Слышит звук у себя за спиной и уже хочет повернуться, как — бац! Следует удар. Его бросает о столик, фигурки падают, он ударяется о кушетку. — Изображая все эти движения, Логан упал на колени, упал так, чтобы не повредить вещдоков. — И второй удар он получает в затылок.

Опустившись на колени, Логан заметил под черной кожаной кушеткой какой-то предмет. Он подозвал одного из сержантов и попросил дать ему пластиковый пакетик. Тот выбрал один из висевших у него на поясе и протянул его Логану. Пошарив под кушеткой, Логан вытащил оттуда сотовый телефон. Поднялся.

— Ха! Я ошибся! Возможно, он и шел в кухню, но бумаг он не собрал и очки забыл, потому что разговаривал по телефону!

— Откуда ты знаешь, что это его телефон?

— Потому что, будучи пессимистом, я просто не в состоянии поверить, что убийца был так любезен, что предоставил нам свой сотовый для опознания.

Логан опустил телефон в пакетик. Потом через пластик нажал кнопку определения последних звонков — с номера и на номер.

— Время смерти десять минут двенадцатого, — сказал он, поворачивая сотовый так, чтобы Нучителли могла его видеть. — Плюс-минус. — Он записал в блокнот номер последнего звонка и передал телефон сержанту: — Нам потребуется полный список всех номеров, которые он набирал. Начни с последних суток. — И он опять повернулся к Нучителли: — А что нам известно об убитом?

Но Нучителли лишь покачала головой:

— Ведь ты меня знаешь, Логан. Наша работа тяжелая и без того, чтобы вникать, кто и что.

— А как мы узнали о случившемся?

— Соседка позвонила. Ее сейчас там в чувство приводят. Очень уж расстроилась. — Нучителли ткнула в сторону соседней комнаты, куда вел дверной проем без двери. — А Родригес в кухне.

Логан отправился в кухню. Небольшого роста латинос стоял, наблюдая, как сержант пытается снять отпечатки с дверных ручек задней двери — наружной и внутренней. Генри Родригес возглавлял криминалистическую лабораторию городской полиции Сиэтла. Маниакально педантичный, он не упускал ни малейшей детали. В деле, где счет идет на микроны, а значение имеет каждая мелочь, такой человек был незаменим.

Когда Логан приблизился, Родригес повернулся к нему и изумленно указал на его ботинки:

— Бахилы. Почему ты никогда ими не пользуешься?

— Прости, Генри. Забываю положить в машину. Есть что-нибудь стоящее?

Родригес досадливо мотнул головой:

— Что-нибудь стоящее, Логан, всегда есть. Надо только это найти. Отпечатков пальцев здесь уйма. Но принадлежат ли они убийцам — не знаю.

— Убийцам? Разве их несколько?

— Я бы предположил двух. Перед дверью на рыхлой земле отпечатались два разных следа от башмаков. Судя по глубине отпечатков, ретировались они бегом, спрыгнув с заднего крыльца. Отпечатки разные, и это четко видно. Один — словно бы от теннисной туфли размера, как мне кажется, восьмого. Другой — от ботинка. Этот побольше. Двенадцатого размера. Видимо, человек этот более крупный.

— А отпечатком жертвы один из них быть не может?

— Вряд ли. Следы свежие. — Родригес ткнул пальцем в сторону трупа. — А у него на ботинках нет земли, и это кроссовки десятого с половиной размера. Снимем слепки и сравним отпечатки с отпечатками других пар обуви в доме.

— А еще что ты знаешь о жертве?

— Это не мое дело, Логан.

— Ну, не в службу, а в дружбу, Генри… Нуч говорит, что ты сказал, будто в полицию позвонила соседка.

— Судя по всему, парень преподавал юриспруденцию в универе Сиэтла. Соседка стукнула к нему в дверь утром — ей был обещан кофе. Когда он не ответил, она решила, что он запамятовал. Отойдя от дома, увидела дальше по улице его машину и решила, что, может быть, он в душе и не слышал. Она вернулась и постучала опять, погромче. Когда он и на этот раз не отозвался, она посчитала это странным и сходила за ключом, который он ей дал.

— За ключом? У них что — был роман?

— Ну, если только как повторение истории Гарольда и Мод.

— Чего-чего?

— Гарольда и Мод. Кино такое есть. Культовое. Классика кинематографа. Двадцатилетний парень влюбляется в восьмидесятилетнюю старуху.

— Похоже, меня сейчас вырвет, Генри. Я ведь поел не так давно.

— И тем не менее. Очевидно, жертва и его соседка обменялись ключами на случай, если вдруг окажутся на улице перед запертой дверью. Знаешь, соседи нередко так страхуются. Она рассказала, что открыла дверь, вошла, окликнула его и тут увидела на полу его ноги. Первой ее мыслью было, что ему плохо, но, подойдя, она увидела кровь. — Он помолчал, глядя на тело. — Слыхал, что они уже связались с его сестрой.

Логан вздохнул.

— Вот уж кому не позавидуешь, — сказал он.

Она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.

— Его соседка обнаружила, Дана. И вызвала полицию.

— Нет, — сказала она. — Я говорила с ним вечером. — Она запнулась. Ее охватила дрожь. — Говорила. Мы собирались вместе пообедать. Мне пришлось отменить.

— Дана, Дана!..

— Вчера. Я говорила с ним вечером…