Анита Фротсак - Крыс белый уссурийский

— А где же ваша жена? Тоже страну от врагов охраняет?

— Я разведен, Валюша…

Вадимыч, всё-таки, засунул руку в дверцу. Но Дуся никогда не была дурой.

— Ой! Ну, и тараканы у тебя! Чисто бультерьеры!

— Эт не тараканы… Это Дусенька… моя хорошая…

— Кто-о-о?

— Отойдите подальше, я вас представлю друг другу… Дуся, поздоровайся!

Дуся пискнула. Вадимыч вознегодовал.

— Пищит как мышка, а кусается как тигра!

— Ага! У нас порода — «крыс белый уссурийский»…

— Два тигра на одной кухне — это уже слишком… Я умываю лапы…

Вадимыч хотел было уйти, но вдруг останавился. Оттянул резинку трусов.

— Валюш, а я ведь вспомнил, зачем шёл… Мы ведь с тобой ещё не договорили!

— Хотите продолжить?

— Хочу… Можешь в следующий раз отчёт не приносить… Сам напишу… Только… давай, а?

Спинка Валиной кровати, торшер, и колокольчик исполнили скоростной финал. В оперу ходить без надобности. Не хватало только оратории. Хвалебной.

— Ну, как я тебя идейно воспитываю? А?

— Вы просто молодец, Сергей Вадимович, просто герой!

— А до меня у тебя много таких героев было?

— Ни одного!

— Как?! Совсем ни одного?!

— Таких, как вы, ни одного!

— То-то, цени хорошее начальство…

— Ценю-ю-ю… Ой, ой… о-о-ой… Вот сейчас совсем оценила… Ой, хорошо как!

— То-то…

Оркестр умолк. Валя снова села лифчик надевать.

— Слышь, тебе не надоело каждый раз эту фигню пялить? Ты бы так походила… Зачем тебе бюстгальтер? У тебя грудь симпатичная… Не то, что у моей бывшей…

Вадимыч тоже сел на кровати.

— И достала ж ты меня, Кузнецова! Весь день теперь работать не смогу…

— Так я кофе несу? Остыл уже, наверное…

— Неси, что с тобой делать…

Валю волновал не кофе, а стол-шкафчик, в котором Дуся несла вахту.

— Молодец, Евдокия! Отстояла мою собственность! Всё, что нажито непосильным трудом… За это тебе медаль полагается…

Валя бросила Дусе кружочек сыра.

Сзади раздались громкие шаги. Вадимыч успел обуться.

— Какая ещё медаль?! За что?! Я ж тебя люблю, дура! Для тебя — всё, что хочешь!

Безо всякой медали!

Таёжный тигр успел не только обуться-одеться, но и напшикаться одеклоном.

— Да это я так, себе под нос… Ваш кофе, сэр…

Вадимыч хлопнул чашку кофе залпом. Как рюмочку «Столичной».

— Ну, я помчался…

И двух минут не прошло, как позвонила Подлиза Лизон.

— Скажи честно, Вадимыч у тебя сегодня ночевал?

— Так ты у нас телепат? Ну, допустим… Дальше что?

— Ты считаешь, он порядочный?

— Придурок, конечно, но, вроде, не скотина… А в койке — так просто зверь! Я тащусь от его розовых трусов…

— В горошек?

— Да-а… Ты и про трусы в курсе?

— Кто ж его трусов-то не знает! Все гостиничные бабы от них тащатся, не только ты одна…

— Хм! Вот так: работаешь, работаешь, и не знаешь, какие страсти бушуют в коллективе… вокруг обычных семейных трусов…

— Я не из-за трусов тебе звоню…

— А из-за чего? Рожай скорей!

— Помнишь Сашку Боровкова с итальянским языком?

— Помню, как же!

— А Володьку Меринова, с немецким?

— И Меринова помню! Отличный мерин был!

— Вот именно, что «был»!

— А что с ним?

— А Ёсика Кофмана помнишь?

— И Ёсика помню, отличный мужик… семьянин… двое детей… А что случилось? Не томи!

— Ты ж с ними, вроде бы, встречалась… со всеми тремя…

— Ну, не сразу со всеми… «с тремЯми»… а по отдельности… Сразу троих я не потяну!

— У тебя всё хохотульки на уме, а я серьёзно… Их всех троих упрятали… лет на десять… за валюту…

— Да ты что?!

— Из-за тебя, между прочим!

— А я-то тут при чём?! Кто вам сказал этих глупостей?

— Сама не можешь догадаться? Ты же, вроде, хитрая… по жизни… Вадимыч их из ревности посадил. Он к тебе давно не ровно дышит…

Хитрая по жизни Валя Кузнецова всего лишь женщина. Как другим советы давать, так пожалуйста, а как насчёт себя мозжечком пораскинуть, так времени нету…

Попёрла Валя на Вадимыча, аки танк по весне на берёзу, хотя на дворе был сентябрь…

Бедный Вадимыч, ничего не зная про заговор, курил трофейный «Кэмел» и подсчитывал расходы на немолодёжную свадьбу. Друзей приглашать собирался минимум.

Только самых близких. Валькину родню строго выборочно. И никаких подружек. А то нащебечут чего-нибудь. Раньше времени…

Распахнулась дверь, ввалилась Валя. С таким видом, будто ей уже нащебетали.

— А, Валюша, соскучилась?

— Да не успела ещё…

— Присаживайся, не стой… Хочешь, чайку сварганю? У меня нормальный чай, нет то, что твой кофе… моча молодого поросёнка…

Валя присела на краешек стула. Лишь с тем, чтобы достать из ридикюля сложенный листок.

— Что это? Опять отчёт? Ё-ё-ё… Вроде, ещё и не поработала…

— Достаточно поработала, хватит… Это — моё заявление. Бухгалтер велела сначала у вас подписать.

— На отпуск?

— Нет, уволиться хочу…

— Погоди… Может, я чем обидел?

— Нет… Просто, всё надоело…

— Ну, ни фига себе! И куда ж ты пойдёшь?

— Ещё не решила…

Вадимыч, конечно, подпись поставил. Однако подумал нехорошо. А он ещё на ней жениться собирался. Ну, бабы… Так и педиком не долго стать…

Кем собирался стать Вадимыч, Вале было пофиг. Требовалось срочно сесть и обзвонить турфирмы. Насчёт работы.

Письменный стол, блокнот, пепельница — всё что нужно для начала новой жизни.

— Алё! «Спутник»? Я по поводу работы… Да, гид со стажем… два языка… прописка местная… Сколько лет? Двадцать восемь… Из рядов ВЛКСМ выбыла… Нет, не исключили.

Говорю вам — выбыла по возрасту…

Валя бросила трубку, закурила.

— Хм! Понятно… «В джазе только комсомольцы»… Пусть катятся. «Спутник» — не фирма…

Говно… Кто там следующий? «Интурбюро»… Профсоюзники вонючие… Но зато там почти не стучат. Валюты почти нету. Одни чехи…

— Алё! «Интурбюро»? Я насчёт работы… Кем? Гидом… Какие языки? Английский, итальянский… Могу по-быстрому освоить чешский… Кем?! Диспетчером по транспорту?!

Нет, извините! Не подходит!

Валя снова затянулась дымом болгарской сигареты.

— Водилами командовать! Ешё чего! Б-р-р!

Валя набирала номера до самой ночи. Чуть не озверела. Боевая пепельница лопалась от возмущения…

Куда ещё податься? Вроде, все каналы перещупаны…

Вдруг память выдала пенку. Запоздалую, но… центровую!!!

— Ур-р-ра! Генка! Крокодилыч! Как же я про него сразу не подумала!

Замордованный телефон выдержал последнюю пытку.

— Алё! Гена? Это я, Валя… Не узнал? Да нет, не Галя… Валя… Валя Кузнецова…

Вместе практику проходили… на теплоходе… Дувр, Гавр, Амстердам… Ну, как, вспомнил? Молодец!

На фасаде Генкиного института пестрело множество табличек. Там успели поселиться и другие фирмы. В тесноте, да не в обиде.