Петер Андрушка - Избранное общество

Как только был закончен осмотр трупа и его послали на вскрытие, милиционеры принялись за поиски неизвестного молодого человека. Лило как из ведра, село словно вымерло. Рыскать по нему – не слишком большое удовольствие. В корчме никого постороннего не было, в кафе местного футбольного клуба тоже. Субчика обнаружили только в станционном зале ожидания. Дрожа от холода, он ежился возле погасшей печки.

В окружном отделении милиции, куда доставили задержанного, выяснилось, что это фотограф из популярного иллюстрированного журнала, с Алисой, девицей, которой до сих пор никто не заинтересовался, он познакомился на какой-то вечеринке. Естественно, уже не помнил – где и когда, а милиционеры и не настаивали. С такими «провалами памяти» им приходилось сталкиваться довольно часто. Зато как бы в свое оправдание молодой человек заявил:

– Не могу же я вести учет всем случайным знакомствам! Красотки приходят и уходят. Нам, мужчинам, вообще нелегко. На иных из нас девушки так и вешаются. Только узнают, что у тебя интересная профессия да еще водятся деньжата, – клещами не оторвешь! Устоять против такой девицы – это вам не фунт изюму!

Его широкие воззрения на жизнь, сдобренные воспоминаниями о сорванных цветах удовольствия, не расположили к нему шефа, скорее наоборот – настроили недоброжелательно. Он бы с радостью накостылял этому пустобреху по шее, сбил бы с него наигранную браваду. Но вовремя взял себя в руки. Даже предложил промокшему хлюпику сигарету. Это была обыкновенная «Быстрица». С ее помощью шеф проверял психическое состояние своих подопечных – хулиганов, драчунов и ворюг. Молодой человек жадно к ней потянулся, будто ему предложили «Мальборо» или «Кинг сайз». Говорил он сбивчиво, бессвязно, точно пытаясь заглушить дурные предчувствия, вызванные загадочным молчанием собеседника.

– Видите ли, уважаемые, я журналист, вот мой документ, прошу убедиться, то есть фоторепортер, что в общем-то одно и то же – оба делают газету… Могу вас заверить, мне очень неприятно, что я вел себя так у этой дамочки, да, признаю, я поступил глупо, зря полез на рожон, не сдержался… Со мной никогда еще такого не случалось… Попадаешь в разные переплеты, но надо владеть собой, держать нервы в узде – в нашей профессии без этого нельзя… Тут, правда, дело касалось не работы, а личной жизни, моей личной жизни… Но все обернулось как-то очень уж неожиданно, никогда еще ничего похожего со мной не бывало, а все она, Алиса… Да, главное – Алиса и алкоголь, такой приятный албанский коньячок, не знаю, известна ли вам эта марка… Признаться, я прямо-таки сгорал от нетерпения… Такую девушку, как Алиса, не каждый день встретишь, хотя с женщинами я умею обращаться, правда, это к делу не относится… Понимаете, Алиса – не обычный ресторанный тип, с первого взгляда в ней видна культура, а это у таких женщин особая редкость, они не жеманятся, хотя и культурные; провести с такой женщиной вечер – одно удовольствие. И они, естественно, не безупречны, стоит выпить с такой бокальчик, как культура с нее живо соскакивает, и сразу видно, что у нее на уме… Не хочу утверждать, что у Алисы были какие-то задние мысли, но кое-какие признаки этого наблюдались. Но сейчас важно другое: я и теперь убежден, что женщина, которой я переворошил курятник, – мать этой крали, так что я, собственно, и не должен особо перед ней извиняться, какие тут могут быть угрызения совести, ежели тебя обвели вокруг пальца, сделали из тебя идиота, барана, посмешище…

– Вы ошибаетесь, – остановил его начальник окружного отделения милиции. Болтовня этого субъекта вызывала у него отвращение. Тут уже переставало действовать правило, что задержанного нужно первым делом «разговорить». Этот наплел с три короба, видно, понадеялся на свое красноречие, решил взять их измором, доконать своим монологом. Шеф с удовольствием сказал бы ему: «Дорогой мой, намотайте себе на ус: терпеть не могу всяких суперменов, которые любят задирать нос, а только прижмешь их каким-нибудь фактиком к стенке – вмиг скисают». За нынешнюю ночь шеф разжился несколькими такими фактиками, но пока не хотел пускать их в ход, еще не настало время.

– Что ж, – согласился фотограф, – может, я и правда ошибаюсь. Вы наверняка больше насчет этого в курсе. Ведь милиции всегда все известно. Я с самого начала подозревал, что эта девица водит меня за нос. Сперва затащила в винный погребок и заставила раскошелиться, потом захотела, чтобы я раздобыл для нее картину – понимаете, у меня кое-какие связи среди художников, при моей профессии иначе нельзя, а она мечтала приобрести оригинал. Мне бы сразу скумекать, что все это чистый блеф! А я-то принял ее за порядочную – и влип. Недаром говорится: не доглядишь оком, заплатишь боком…

– А не кажется ли вам, что вы слишком много сваливаете на девушку?

– Я сваливаю?! – Фотограф вытаращил глаза. – Если вы так истолковываете мою искренность, мою готовность сотрудничать с вами, то пожалуйста – могу и помолчать. Я полагал, для милиции важно, чтобы я рассказал все как было…

– Безусловно, важно, – согласился начальник отделения. – Но в данный момент у меня есть основания думать, что вы с такой готовностью и так пространно рассказываете об этой Алисе, скорее всего, потому, что ее вообще не было.

– Не было?! – возопил фотограф, и начальник сразу понял, что это не фальшивый жест. – Выходит, я вру?! Конечно, вы можете так думать! Или это у вас особый подход? Вот уж никогда не предполагал, – он покрутил головой, – что милиция применяет подобные приемы! Но тогда объясните, зачем меня в такой гнусный дождливый вечер занесло в эту дыру?

– Например… – Начальник на мгновенье запнулся. А есть ли смысл продолжать в том же духе? Ясно: весьма странный визит фотографа в село ни в коей мере не связан со смертью Крча. И все же шеф сказал себе: «Э, чего там, уж коли этого типа сцапали и придется коротать с ним ночь, стоит с него хотя бы спесь сбить». – Например, чтобы участвовать в убийстве!

Он пристально взглянул на фотографа. Так, игра окончена. Молодой человек свесил голову и больше не мог произнести ни слова. Весь затрясся, а когда поднял глаза, лицо его было белым как мел. Он попросил сигарету.

– Чуяло мое сердце, что меня ждет какое-то свинство! – цедил он слова сквозь крепко сжатые зубы. – Всю жизнь я был неудачником! Выходит, эта шлюха притащила меня сюда, чтобы впутать в грязную историю!

– Во что она хотела вас впутать?

– Вы говорите – кого-то убили…

– У вас есть конкретные подозрения? – спокойно задавал вопросы шеф. – Девушка вам что-нибудь рассказала? Из чего вы сделали вывод, что ей что-то известно?

– Нет у меня никаких подозрений, – лепетал молодой человек. – Я не занимаюсь слежкой, ни о чем не расспрашиваю и ничего не знаю.