Александр Горохов - Голый на маскараде

Но – от кого? – мелькнуло пугающее соображение. – От Куравля с Фраковым? От друга Васи Блинова? От той девчонки-попрыгуньи, лица которой так и не разглядел? Или Коверкотов все же кроме пустой болтовни дал в этом кабинете точные результаты своих ночных наблюдений?

Леня почувствовал себя преданным и проданным, и понял, что петля дознания сейчас захлестнется на его шее. Придется выкладывать всё до конца, поскольку иной системы защиты просто нет.

Но Свиридов неожиданно тяжело вздохнул и сказал, словно пожалился.

– Не везет мне сегодня, Волохов. Один свидетель болтает чепуху, придумывает то, что не видел, я Коверкотова имею ввиду. А ты – ушел в несознанку. Глупо это Волохов. Ну, да оставим тему. Племянницу Лимоновой не знаешь?

Вот она – ловушка милицейская! – сообразил Леня и счел за благо не запираться.

– Слышал, что такая существует, но имени не помню.

– Виктория. Лобова. Коль не знаешь, то пусть так. – Свиридов поднялся со стула. – Пойдем Волохов, я тебя на выхода провожу.

Леня потерялся – уже «на выход»?! На волю или в камеру натурального ареста? Не может же того быть, чтоб ради такой безобидной беседы его привозили в столь грозное учреждение!

В коридоре Свиридов спросил негромко.

– На «мерседесе-600» покататься тебе не хотелось?

– Нет. Я просто искал секретаршу. – обиженно заявил Леня. – По приказу своего шефа, Куравля Степана Степановича!

– Он так и сказал, правильно. – на ходу кивнул Свиридов, остановился перед лестницей, повернулся и спросил быстро.

– Леня, а может её из-за «мерседеса» придушили? Прямо в гараже?

– Я не знаю.

– Но какие-то соображения у тебя должны же быть? Не чурбан же ты безмозглый и бесчувственный?

Леня заколебался.

– Я думаю, что Лимонова в КГБ долго работала. Может быть там ...

– Оставь это, – отмахнулся Свиридов. – В КГБ она сортиры мыла, ковры пылесосила. Десять последних лет лифтами заведовала.

– Лимонова – лифтерша?! – поразился Леня.

– Да. – кивнул Свиридов. – Модно это стало и так прибитых чекистов во всех сегодняшних бедах винить.

– Но говорят, они «золото партии», миллионы прячут и...

– Чушь. – обрезал Свиридов. – Нет никакого «золота партии», не верь базарным сплетням. А если и было, давно его пропили и развеяли. Всех бывших чекистов простили, и живых, и мертвых. Пенсионеры по дачам сидят, мемуары пишут.

Они уже спустились в большо й холл при колоннах, приостановились в дверях и Свиридов подал Лене картонку визитной карточки.

– Будь здоров, Волохов. Позвони мне, если возникнут какие-нибудь соображения.

И это предложение прозвучало формально, обыденно – Свиридов явно не ждал от Лени никаких телефонных сообщений.

Леня сунул визитку в карман и они простились.

Вот и свобода. – признал Леня на улице факт очевидный – Вот и весь допрос в МУРе! Допрос откровенно бюрократический, без напряжения и борьбы.

Леня даже огорчился – знаменитый МУР оказался такой же убогой чиновничьей организацией, как, скажем, контора домоуправления. Да и то сказать – велико событие: смерть секретарши затрапезной фирмы «Кураре»! Нынче убивают крупных банкиров, фирмачей, известных журналистов, взрывают офисы и все это стало уже столь надоедливым, что публика и не ждет от правоохранительных органов сенсационных разоблачений. Нет этих разоблачений! Потеряла бывшая советская милиция свой авторитет, а новая русская ещё не набрала его.

Леня спустился по Петровке к Большому Театру, по дороге наткнулся на ларек и взял пенный бокал чешского пива за шесть рублей. Ополовинив бокал, он призадумался, попытавшись вычислить – кто, все же, при такой оперативности навел на него милицию? Мог, понятно, дать нужную информацию хитрован Коверкотов. Или – Куравель с Фраковым. Или – Виктория Лобова, племянница Лимоновой – если именно с ней он столкнулся прошлой ночью.

На донос Коверкотова, как и на очевидное предательство руководства родной фирмы Лене было наплевать, а вот встретится с племянницей очень хотелось, поскольку Леня поймал себя на мысли, что о каких бы несуразицах случившегося не размышлял – все время возвращался мыслью к этой девчонке, прыгнувшей с высоты забора ему в руки, словно с небес.

Солнце уже залило город заполуденным жаром, улицы разомлели, кружек в пивном ларьке не хватало и возле Лени нетерпеливо топтался немолодой мужчина – глядел в рот, ожидал, когда освободится посуда.

Леня допил пиво, отдал кружку в руки жаждавшего и решил, что надо ехать на фирму, чтоб обо всем доложиться шефу, а уж он, Степ-Степ Куравель, пусть принимает генеральное решение, коль скоро его волей Леня попал в переплет.

Леня вспомнил про утерянный сотовый телефон и закручинился – этого шеф не простит ни при каких ситуациях, хорошо если останешся только без месячной премии.

... Торопиться навстречу служебным неприятностям смысла не было, а потому Леня по дороге на фирму не удержался от визита к «Тимофею»

Первым, кого он увидел в зале кафе, оказался Вася Блинов. Тот восседал за столиком в эркере и расцарапаная, подкленная пластырями физиономия его излучала такую гордость, словно он пострадал прошлой ночью при освобождении из лап террористов заложников в детском саду. Едва Леня присел к столу, как друг накинулся с вопросами.

– Ты где пропадаешь?! Дома нет, на фирме тоже, Куравель тебя везде ищет, волнуется, аж заикается.

– Я под колпаком. – ответил Леня внушительно.

– Каким колпаком? – вытаращил глаза Вася.

– У милиции под колпаком.

Герой осовобождения заложников изменился в лице.

– Из-за вчерашней битвы?! Тебя уже притянули?!

– По другим делам. – нехотя ответил Леня, а дружок обиделся.

– Ленька! Ты решил, что поумнел за последнее время?! Ты от меня начал что-то скрывать, а потому попадешь в такую переделку, что даже я тебя из неё уже не вытащу!

– Ага. – ответил Леня и взглянул на подлетевшего Тимофея, лицо которого было озабоченным.

– Леня, – сказал тот негромко и многозначительно. – Тебя с утра искали очень серьезные люди. Нехорошие люди. Спрашивали, был ли ты тут в пятницу.

– Да? – равнодушно спросил Леня.

– Да. И я, и весь оркестр, официанты показали, что ты торчишь здесь каждый вечер, а в пятницу ушел утром на рассвете субботы.

– Спасибо.

– Это вам спасибо. – сказал Тимофей и неожиданно выложил перед друзьями по конверту. – Ваш гонорар, парни, за вчерашнюю работу.

– Мое боевое ранение ты учел?! – ерепенисто спросил Вася.

– Учел. – Тимофей передернул плечами. – Мне уже шеф-повар рассказал, как ты ночью грабил банк! А швейцар Аркадий думает, что ты застрелил мента. Ну ты и трепло!

– Они меня неправильно поняли! – возмутился Вася, но уже в спину удалившегося Тимофея.