Джайлс Блант - Сезон мошкары

Коронер отступил от тела, а Арсено подозвал Коллинвуда, и они вдвоем перевернули останки. На плече у трупа обнаружилась ранее скрытая татуировка: рогатый шлем, а под ним флаг с надписью «Викинг-байкеры».

— Не знаю, можно ли считать татуировку удостоверением личности, — заметила Делорм, — но, на мой взгляд, сюда совершил свою последнюю вылазку Уолтер Вомбат Гатри.

Кардинал кивнул.

— Вопрос лишь один: дружки ли его так постарались? Стиль не тот, правда же? Расчленить и оставить тело вот так, в открытую.

— Да, могли бы сунуть тело куда-нибудь в бочку, так что его вовек бы не нашли. Интересно, не связано ли это как-нибудь с нашей мисс Имярек.

— Может, она увидела что-то, чего не должна была видеть.

— Возможно. Но что? И когда?

Коронер был врачом, ранее с ними не работавшим. Выглядел доктор Рэйборн очень молодо, как школьник, лишь недавно познакомившийся с бритвой. Иметь с ним дело было проще, чем со злобным стариком, их бывшим коронером. Доктор Рэйборн заполнил бланк вопросов и, вырвав два листка, вручил копию Кардиналу:

— Судя по всему, насилие это самого худшего свойства. Смело переправляйте дело на Гренвилл-стрит, а там уж патологоанатом покрутится с ним всласть.

— Почему?

— Но вы же, наверно, заметили, что кисти рук и стопы отсутствуют.

— Да, док. Даже я сумел это уловить.

— Больше того, с задницы срезан большой кусок кожи.

— Неужели убийца пытался его освежевать?

— Да, и как это ни грустно, еще живого. Я не патологоанатом, но и то могу сказать, что большинство увечий было нанесено еще при жизни. Если не все. Кровь еще текла.

— И вы можете установить причину?

— Вы хотите сказать, могу ли я определить, которая из ран его доконала? Не могу, но патологоанатом сможет. Скорее всего, умер он от потери крови, после чего уже был обезглавлен.

— От потери крови? — удивилась Делорм. — Но крови-то почти нет.

Доктор Рэйборн взглянул на труп и покачал головой: ученик, которому не под силу решить задачу.

— Объяснить это я не могу.

— Бывает, убийцы подстилают полиэтилен, — сказал Кардинал. — Но чтобы это делали на открытом воздухе, я что-то не слышал. Эй, Желаги!

Из-за острого отрога скалы выглянуло большое лицо похожего на медведя венгра Кена Желаги.

— Пусть проверят на «Викласе».

«Виклас» — общенациональная база данных по самым жестоким убийствам. Офис аналитиков располагается в Орилье.

Желаги простонал:

— Господи, ты хоть понимаешь, на сколько вопросов нам придется ответить?

— На двести шестьдесят два, — сказал Кардинал. — Так что лучше поторапливаться.

— Ясно. Как всегда.

— И заодно попроси их исследовать эти иероглифы. Как часть медицинской экспертизы и отдельно: может быть, они не имеют отношения к преступлению, а может, были сделаны тогда же.

Они стали заполнять пакетики вещдоками, хотя и трудно было так называть найденные ими разрозненные предметы. Всегдашняя беда с уличными преступлениями — Предметов находят массу, а вещдоками из них можно счесть лишь немногие. Спичечные коробки, сигаретные окурки, жестянки из-под лимонада, отпечатки подошв, волоски, волокна ткани — кто знает, что из всего этого обилия будет признано никак не связанным с преступлением, а что имеющим решающее значение в его раскрытии? Поэтому все это тщательнейшим образом фотографировалось, упаковывалось и надписывалось. Что требовало времени.

Кардинал вел список найденного. Кроме обычной ерунды, которая в дальнейшем могла оказаться ценной, имелся ряд интересных находок.

Во-первых, швейцарский армейский нож, который Арсено обнаружил за трупом. Он находился в расщелине между двумя камнями, образующими спуск. Нож был слишком мал, чтобы служить орудием убийства. К нему был приделан брелок для ключей с серебряным медальоном.

Арсено, не снимая перчатки, раскрыл медальон. Внутри была черно-белая фотография: мужчина и женщина сорока с лишним лет. Мужчина был в форме, но какой именно, на маленьком снимке не разглядеть.

— Конечно, есть вероятность, что это просто какой-то турист обронил, — сказал Кардинал, но все же взял на заметку и этот ножик.

— Нож в хорошем состоянии, — сказал Арсено. — Наверно, пролежал здесь не так долго. И уж конечно, не всю зиму.

Коллинвуд нашел заржавленный железнодорожный костыль.

— А что этот костыль тут делает? — удивилась Делорм. — Железная дорога проходит милях в двух отсюда, за шоссе, за индейской резервацией и полицейским участком. Случайно здесь очутиться костыль не мог.

— Но у нас нет оснований считать, что его принес убийца, — сказал Кардинал. — И зачем бы ему это делать? Для оружия он не подходит — слишком тупой.

Но и костыль был положен в пакет и надписан.

Нашлось и несколько палок примерно в дюйм толщиной и одинаковой длины — около ярда. Палки были срезаны с березы и оструганы, очищены от коры. Нашла их Делорм немного в стороне, под кустом. Сначала она подумала, что заготовлены они для костра. Такими палками обычно, как кочергой, шевелят угли, а могут их использовать и для разжигания костра. Все три палки до половины изменили цвет.

— Тут могла быть кровь, — сказал Коллинвуд, указывая на изменение цвета.

— Эксперт по холодному оружию определит, швейцарским ли ножом срезаны палки, — сказал Арсено. — Сопоставит кровь жертвы и кровь на палках, укажет, имеет ли отношение нож к палкам и кому принадлежит медальон.

— Арсено уже все ясно, — заметил Кардинал.

— Мы все можем быть свободны.

— Нет, ну, право же… — начал было оправдываться Арсено.

— Конечно, — сказал Кардинал, — мечтать не вредно.

Коллинвуд поместил палки в большой бумажный пакет.

Кардинал прошел к другому краю водопада.

Лиз Делорм, стоя на гранитном уступе, звонила по сотовому; одной рукой она затыкала ухо от шума воды, другую прикладывала ко второму уху, чтобы лучше слышать абонента. В позе ее было что-то крайне сексуальное, а что именно — Кардинал так и не понял.

Щелкнув крышкой сотового, она подняла глаза и встретила взгляд Кардинала.

— Звонила в перевозку, — сказала она. — Скоро прибудут за телом, хотя большого рвения они и не проявили. — Она ткнула телефоном в сторону знаков на стене пещеры: — Ты разобрался, что это может быть?

Кардинал, подойдя поближе, вгляделся в странные стрелы и луны. В столбцы цифр.

— Не знаю. Похоже, здесь потрудился сатанист.

— Разве они не пентаграммы рисуют? А пентаграмм здесь нет. И свечей, похоже, здесь не жгли. Следов воска на камнях что-то не видно.

— Астрологические знаки отсутствуют, а змея вот нарисована. А что такое скрещенные молоты — один бог ведает.

— Конечно, может быть, что все эти знаки к убийству не имеют ни малейшего отношения. Вомбат был байкером. Им врагов не занимать. Вот получим список и сопоставим даты.