Карина Тихонова - Капкан для бабочки

– Можно, я продолжу? Ты зашла в квартиру, предложила Холоду пройти в кухню. А сама надела мои перчатки, открыла шкаф, взяла статуэтку и…

– Да, это было самым сложным. В конце концов, с этим парнем я провела немало приятных часов. Но любое дело требует жертв. Потом я закрыла дверь на ключ и побежала к выходу. Самым опасным было не столкнуться с тобой. Поэтому я выключила свет на каждом этаже – у вас там очень удобные кнопочки на распределительных щитках. Но, как оказалось, эта идиотская авария спутала мне все карты. План рушился на глазах. На следующее утро я позвонила тебе на мобильный и чуть не упала в обморок, когда ты мне ответила. Я-то рассчитывала, что менты не будут долго раздумывать…

Да, тот звонок утром на даче, вспомнила Кики.

– А я все это время мучилась сомнениями. Я поняла, что убил кто-то из вас четверых. Но кто?

– Да, я видела, как ты бледнеешь и худеешь. Тогда, в ресторане, я попыталась перевести стрелки на Жанну. Скажи, ты ведь ее подозревала?

Кики ничего не ответила. Ей было почти физически плохо, но она держалась. Раменский, черт побери, где же он?!

– Но мне надо было найти деньги. Я несколько раз приезжала, перерыла весь дом.

– Да. Дом моих бабушки и деда. Ты неплохо потрудилась, чтобы перевернуть его вверх дном.

– Не жалей о парочке древних кресел и старых шмотках, – весело сказала Лиза и помахала пистолетом. – Это все ерунда, древний хлам. Я открывала подпол, но не стала туда залезать. Решила, что оставлю на потом. Я не хотела туда лезть, в эту отвратительную дыру, там столько…

– Паутины?

– Гадость какая! – Лизу передернуло. – Но этот гад и вправду спрятал деньги в подполе, так? Да еще и в банки засунул, что за остроумный мальчик! Но ничего, главное, я их нашла, и теперь могу спокойно уйти. Но с тобой надо что-то придумать… Не оставлять же тебя здесь, напичканную такой информацией? Ведь ты, чего доброго, и ментам все это расскажешь…

Почуяв в ее голосе угрозу, Кики вскинула глаза. Ствол пистолета смотрел прямо ей в лицо. Рука Лизы сделала едва уловимое движение, ствол шевельнулся, и Кики медленно прикрыла глаза.

В следующий миг что-то темное мелькнуло перед неплотно сомкнутыми ресницами, раздался вскрик и шум падения двух тел, а в следующий миг грянул выстрел.

В плече что-то взорвалось острой нечеловеческой болью, и навалилась темнота. Рядом жалобно выругался майор Раменский, но Кики этого уже не слышала.

– Привет! Смотри, кого я привела. – В дверях палаты стояла Жанна и широко улыбалась. Позади нее маячила мешковатая фигура в допотопном костюме, словно присыпанная серой пылью.

Кики приподнялась в кровати и помахала здоровой рукой:

– Здравствуйте, господин майор.

– Там еще Дружинин мается в холле, но я запретила ему подниматься. Он притащил букет, который займет половину твоей палаты. Нам это надо? Разумеется, нет.

– Пусть погуляет, – подтвердила Кики. – А лучше – на работу возвращается.

– Как вы себя чувствуете, Кира Сергеевна? – Раменский подтащил стул и уселся напротив кровати.

– Нормально. Врачи обещают, что скоро отправят домой. Но я им не верю: если бы вы знали, какие они хитрые! Уже три раза обещали выписать.

– Кики, не хулигань, – велела Жанна, набивая тумбочку гостинцами. – Вот, я тебе апельсины привезла, груши, в баночке – тушеная рыбка и салат.

– Слушай, а можно мне гамбургер? Обычный, с майонезом и котлетой? Сил нет, как мне эти салатики надоели! – Кики закатила глаза.

– Ну какие тебе гамбургеры? – тоном матери-наседки заворчала Жанна. – В нее, понимаешь, стреляют, а ей гамбургеров хочется!

– Я вам привезу, Кира Сергеевна, – заговорщически подмигнул Раменский.

– Вот спасибо.

– Да ну вас, – обиделась Жанна. – И вообще я пойду покурю. Кики, я скоро вернусь. – И она вышла из палаты, погрозив Кики пальцем.

– Что вас привело в это богоугодное заведение? – поинтересовалась Кики лукаво. – Неужели решили навестить боевую подругу?

– Подумаешь, небольшое пулевое ранение! У меня их три, и ничего.

– Но я-то не сыщик, так что…

– Не сыщик, – согласился Раменский. – А вообще вам повезло, что пуля попала в плечо. Если бы чуть правее…

– Да, врачи мне сказали, что я в рубашке родилась. Тоже мне везунчик, уже две недели тут валяюсь как овощ. Ладно, Всеволод Андреевич, давайте к делу. Вы же знаете, я сгораю от любопытства. Жанна ничего мне не рассказывала, а ваши коллеги… Из них и слова было не вытянуть. Они завалили меня вопросами, а сами ничего не рассказали.

– Ну что вам сказать. Подружка ваша под следствием. Сначала нипочем не хотела признаваться, но потом поняла, что лучше выложить все как есть.

– Ну тогда расскажите мне все в подробностях.

И Раменский рассказал.

Заполучив вожделенные полмиллиона долларов, Павел Холод решил обезопасить себя от возможных посягательств милиции и службы безопасности банка. С мертвого какой спрос? Поэтому он и решил исчезнуть, подсунув правоохранительным органам свой «труп». Разумеется, в машине сгорел Максим Матвеев, безобидный пьянчужка.

Познакомились они возле метро «Кантемировская», недалеко от дома, где жил Матвеев. Павел ездил по округе, ненавязчиво присматривался к бомжам, пьяницам и прочим маргиналам, которые кучковались на рыночной площади возле метро. Летом их там было предостаточно. И высмотрел Матвеева, который чрезвычайно походил на него ростом, телосложением, формой головы… Познакомиться с парнем и расспросить его о жизни было делом нетрудным. За бутылку водки Матвеев с радостью поведал незнакомцу историю своей горемычной жизни. И что живет один и что некому о нем позаботиться.

Как видно, Матвеев Холода устраивал на все сто. Дальнейший ход событий восстановили по неохотным показаниям Лизы, а также проведя дополнительное следствие.

Неизвестно, что Холод наплел Максиму, но тот пришел рано утром на назначенное место – в лесок неподалеку. Место пустынное. Наверное, Холод посулил тому бутылку и придумал какое-то мелкое поручение. Выехали за город, достигли нужного места – безлюдно, ближайший поселок в трех километрах, до станции далеко. Холод остановил машину, а Матвеев, вероятно, дремал. Тем проще было накинуть на его шею удавку и слегка затянуть, чтобы парень только потерял сознание.

Дальше Холод действовал быстро. Разделся сам, стянул одежду с Матвеева и переодел его в свои джинсы, майку, куртку. На шею повесил свой крестик, на палец натянул кольцо-печатку. В матвеевские тряпки побрезговал переодеваться и предусмотрительно прихватил с собой одежду. Из дома не брал, купил накануне. Взял паспорт Максима, положил в карман, а свой засунул ему в карман джинсовки. Потом пересадил парня на водительское кресло и занялся подготовкой декораций. Пластмассовый бензобак «Жигулей» легко было пробить острым камнем, которые в изобилии валялись на выщербленной дороге. С собой у Холода была бутылка с бензином, и он щедро полил под машиной, а потом сделал бензиновую дорожку длиной метров десять. Таким образом должно было создаться впечатление, что камень пробил в бензобаке дыру совершенно случайно.