Карина Тихонова - Мятная полночь

– А нам долго лететь? – поинтересовалась я.

– Не очень. Часа полтора.

– До Монголии? – закинула я пробный шар.

Не успел пилот открыть рот, как Димка сильно дернул меня за руку и прошипел:

– Держи рот на замке, понятно?

Пилот снова подарил мне сочувственный взгляд. А я села и начала расшнуровывать кроссовки. Ботинки оказались огромными, примерно сорок второго размера, и болтались на ноге. Зато в них было очень тепло.

– Нам пора, – сказал пилот.

Димка засопел и полез в кабину. Пилот помог мне взобраться следом, усадил на переднее сиденье рядом с собой. Он подал мне клетчатый плед, который, как волшебник, выудил откуда-то из-за сиденья.

– Спасибо, – сказала я благодарно.

Пилот кивнул и бросил на Димку неодобрительный взгляд. Но бывший муж чихать хотел на чужое мнение: он возился на заднем сиденье, устраиваясь поудобнее.

– Ремень пристегните, – велел пилот.

– А как это делается? – спросила я.

Пилот вытащил сбоку плотную плетеную ленту, перекинул ее через мою грудь, закрепил металлическим замком. Похоже на автомобильный ремень безопасности. Пилот оглянулся на Димку.

– Ну, готово? – спросил он.

Я набросила плед поверх куртки, хотя в кабине было жарко. Полуденное солнце нагревало плотное стекло с радостной летней энергией.

– Давай, поехали, – велел Димка. – Я уже спекся.

Пилот украдкой перекрестился. Я подумала и последовала его примеру. Самолет вздрогнул, тронулся с места, набирая скорость. Центробежная сила мгновенно сплющила меня, вдавила в глубокое сиденье. Я с трудом перевела дыхание и ухватилась за специальные ручки на приборной доске. Должна сказать, что взлет на спортивном самолете – удовольствие ниже среднего. В отличие от больших тяжелых лайнеров, нашу легкую коробочку трясло, колотило и подбрасывало вверх на каждом метре. Правда, с увеличением скорости тряска пошла на убыль и вдруг совсем прекратилась. Я выглянула в окно. Самолет несся вперед, не касаясь колесами земли. Серая асфальтовая полоса медленно проваливалась и вскоре исчезла.

«Взлетели. Так быстро взлетели?» – удивилась я.

И уже потом узнала, что спортивные модели самолетов имеют очень короткий взлетный и посадочный путь. Поэтому могут садиться не только на специально оборудованной полосе, но практически где угодно: в пустыне, в степи, в горах, где есть хотя бы небольшой пятачок ровной земли.

Самолет быстро набрал высоту. Я уткнулась носом в боковое стекло. Самолет покачивал крыльями, ложась то на правый, то на левый бок. Тоже не очень приятное ощущение, но я решила, что это можно пережить. Наконец пилот выровнял курс и крикнул мне:

– Укачало?

Я затрясла головой. Слава богу, вестибулярный аппарат у меня в порядке, поэтому ни морской, ни летной болезнью я не страдаю.

Вот под нами поплыли городские многоэтажки. Самолет летел очень низко, я хорошо видела маленькие фигурки людей, спешащих по своим делам. Несколько минут я с интересом наблюдала за жизнью, бурлящей внизу. Потом город остался позади, под нами потянулась степь. Ее пустынный простор глубокими морщинами рассекали кривые проселочные дороги, элегантно расчерчивали линейки асфальтовых трасс. Вот появились дачные участки: небольшие домики, окруженные деревьями и кустами. Пейзаж разнообразили не только фигурки людей, но и животных. Вот коровы, пасущиеся неподалеку от поселка. Вон собаки затеяли драку с пришлым псом. А вон мальчишка трусит верхом на лошади по направлению к поселку…

Я так увлеклась наблюдением, что совершенно забыла о времени. И только когда под плед начали пробираться щупальца холодного воздуха, я поняла, что прошло не меньше часа с момента взлета. Я посмотрела на пилота. Тот уловил мой взгляд, повернулся ко мне, сделал вопросительный знак бровями.

Я наклонилась к нему и прокричала:

– Долго еще?!

Пилот покачал головой. И крикнул в свою очередь:

– Замерзла?!

– Нет! – соврала я. Закуталась в плед поплотнее, запахнула на груди куртку.

Слава богу, что на мне теплые ботинки, а не дешевенькие кроссовки. Представляю, что бы со мной было в кроссовках. Отморозила бы ноги к чертовой матери. Пилот указал рукой на ленту, вьющуюся между холмами. Издали лента казалась стеклянной.

– Почти прилетели! – крикнул он мне. – За рекой Монголия!

Я ничего не ответила. Меня снова пробрала дрожь. Но уже не от холода, а от волнения. Солнце перевалило за горизонт и начало путь к закату. Небо подернулось фиолетовой завесой, степь под нами приобрела бурый оттенок. На горизонте показались горы. Я подалась вперед, но крепкий ремень удержал мой порыв. Я прикусила губу, разглядывая очертания горной гряды.

Горы вырастали перед нами с неумолимой быстротой. Пилот взял штурвал вправо, самолет послушно лег набок. Меня прижало к стеклу, и я увидела у подножия гор широкую медлительную реку. Ее берега были странного коричневого цвета: словно высохшая кровь. Не успела я как следует разглядеть торжественный и мрачный пейзаж, как самолет повело в другую сторону.

Димка хлопнул по плечу пилота.

– Нужно садиться! – прокричал он, заглушая шум двигателя.

– Я место ищу! – так же громко ответил пилот.

Самолет развернулся, совершил над долиной еще один полный круг и начал снижаться. Я закрыла глаза. Господи, помоги… Меня резко подбросило вверх. Я не удержалась и вскрикнула.

– Все в порядке! – прокричал пилот. – Не бойся!

Я не ответила. Только крепче вцепилась в ручку на приборной доске.

Самолет несся вперед по ухабистой степной дороге. Я изо всех сил стиснула зубы, чтобы они не стучали, но все же не удержалась и пару раз больно прикусила язык.

Не знаю, долго ли продолжался этот кошмар. Но он, к счастью, кончился. Самолет подпрыгнул еще пару раз, развернулся хвостом к горам и остановился. Двигатель чихнул и умолк. Тишина обрушилась на нас, как хвост кометы.

Несколько минут у меня ушло на то, чтобы перевести дух. Вот мы и добрались до пункта назначения, целые и невредимые. Трудно поверить, но это так. С приездом!

– Слава богу, – проворчал Димка сзади.

Пилот отстегнул ремень, нажал на какую-то кнопку. Стекло над нами с тихим шумом отъехало назад. И кабину немедленно затопил водопад степных запахов. Пахло полынью, влажной землей, мятой, жирной речной глиной, пылью и чем-то еще неуловимо чужеродным, незнакомым. Так пахнет чужая земля. Я сбросила с себя плед. Уходящее солнце было по-прежнему жарким, и я моментально взмокла в своем походном облачении.

– Отстегните меня, пожалуйста, – попросила я.

Пилот расстегнул замок, запихал ремень куда-то за сиденье. Я стянула с себя куртку и вылезла из кабины. Спрыгнула на землю, запуталась в огромных ботинках и чуть не пропахала носом. Черт побери! Надо быть осторожнее! Не хватает мне к треснувшему ребру присоединить сломанную ногу! Я уселась на выжженную траву, расшнуровала ботинки, стянула их с себя. Поднялась на ноги, с наслаждением прошлась босиком по колючей сухой траве. Закинула руки за шею и потянулась.