Шарль Эксбрайя - Последняя сволочь

Макс, Чак и капитан признали, что столь выдающиеся личности везде сумеют настоять на своем.

— Я хочу, чтобы между вами не было никаких недоразумений, — продолжал Войддинг. — Поначалу Берт и его парни, возможно, станут поглядывать на вас немного свысока. Не обращайте внимания. Просто покажите им, что тоже не лыком шиты. А потом все пойдет как по маслу. И зарубите себе на носу, что хозяин тут я и что я не допущу, чтобы кто-то обсуждал мои приказы, будь то даже родной братец.

Все горячо поддержали готовность своего босса управлять пополнившейся бандой.

— Утром я разговаривал с Бертом по телефону. Он согласен, что лучше всего приехать в Стоктон незаметно. Поэтому все трое остановятся на границе нашего штата, а там вы их встретите, Тед. И разве кому-нибудь взбредет в голову, что на полицейской машине въезжают в город трое опасных гангстеров?

Моска, Чак и капитан рассмеялись. Ну кто, кроме их босса, может выдумать такую забавную шутку?

— Вы отвезете Берта и остальных в «Монтану», Мелфорд. Это очень скромная гостиница, но вы им объясните, почему сейчас не стоит поднимать особой шумихи. Никто не должен знать об их приезде в Стоктон раньше времени. Пусть кое для кого это станет сюрпризом… А вечером мы все вместе выпьем тут шампанского, и вы познакомитесь. Вы же, Тед, наведайтесь, пожалуй, к судье Хэппингтону и расскажите ему обо всем.

Тед позвонил домой и предупредил, что не приедет обедать, поскольку ему предстоит долгая и довольно-таки дальняя поездка. Мэри восприняла это с полным равнодушием. Она давным-давно перестала расспрашивать мужа о работе, предпочитая ничего не знать.

Поручив Баду Зигбургу дежурить в управлении, капитан залил полный бак бензина и тронулся в путь. Сначала он заехал в больницу.

Пат О'Мэхори чувствовал себя гораздо лучше. Только ужасная мигрень напоминала, что накануне он едва не отправился в мир иной.

— Морин рассказала мне насчет того звонка, — сразу начал лейтенант, увидев Мелфорда. — И как я не сообразил, что звонили не вы? Вы еще не выяснили, чья это работа?

Пат указал на бинты, обматывавшие его голову.

— Нет, пока не удалось.

— И даже если бы вы знали имя этого типа, все равно не сказали бы. Так ведь?

— Нет, не сказал бы.

— Оберегаете своих дружков?

— Нет, вас.

— А Пэ-Пэ?

Мелфорд пожал плечами:

— Я советовал Пэ-Пэ уехать, а она не пожелала меня слушать. Но теперь она все же ускользнула от них, бедная девочка…

— А за что они ее…

— Слишком много говорила…

— И вы считаете, это достаточно веская причина?

— Я?

— Конечно, раз вы покрываете тех, кто совершил это гнусное убийство…

— Не нервничай, Пат, — смешалась Морин.

— Я не нервничаю, но только из-за того, что капитан пришел узнать о моем самочувствии, не могу изменить мнение о нем!

— Замолчи!

— Да, конечно! Ты его всегда поддерживала… Честное слово, можно подумать, ты к нему неравнодушна!

Мелфорд улыбнулся Морин.

— Благодарю вас, миссис О'Мэхори.

И, оставив лейтенанта препираться с женой, Тед тихонько закрыл за собой дверь.

Выезжая на бульвар, он вдруг вспомнил, что должен повидать судью Хэппингтона.

Тот занимал прекрасный особняк в колониальном стиле. Дверь открыл чинный негр в красном жилете. Судья Хэппингтон заканчивает обедать, сообщил он капитану, и наверняка не захочет, чтобы его беспокоили. Мелфорд хлопнул чернокожего по плечу.

— Ты когда-нибудь видел, Аполлон, чтобы кто-то отказался принять полицейского?

— Верно…

— Ну, так беги и скажи хозяину, что я жду его в библиотеке.

— Да, сэр… прошу прощения, капитан.

Слуга проводил полицейского в небольшую восьмиугольную комнату, выходившую прямо в сад.

— Может быть, господин капитан согласится чего-нибудь выпить?

— Да… немного виски.

— Сию минуту, господин капитан.

Не успел Мелфорд допить виски, как в библиотеку с недовольным видом вошел судья. Хэппингтон был высоким, крепким, рыжеволосым мужчиной и на первый взгляд производил впечатление человека сильного. Однако, приглядевшись внимательнее и заметив бегающий взгляд, тот, кто имел с ним дело, быстро понимал, что на самом деле это жалкое, слабовольное ничтожество…

— Не понимаю, зачем вам понадобилось беспокоить меня в такое время. Я сижу за столом, в семейном кругу…

— А я?

— Что вы?

— Разве я сейчас обедаю со своими домашними?

— Но, дорогой мой, ваша личная жизнь меня не касается!

— Довольно, Хэппингтон! — вдруг резко оборвал его Мелфорд.

— Что?

— Хватит паясничать! Со мной этот номер не пройдет.

— Но… но…

— Слушайте, Хэппингтон, вы — отъявленный мерзавец, и мне это известно лучше, чем кому-либо другому, поскольку я сам пользуюсь той же кормушкой. Поэтому, прошу вас, поубавьте гонору. Какой смысл одному подонку ломать комедию перед другим?

— Говорите же потише, ради Бога! Чего вы хотите?

— Мэл просил сообщить вам, что я еду за его братом Бертом и еще двумя убийцами.

— Многообещающая новость… — простонал судья. — Ах, Мелфорд, если бы я только знал, куда это все меня заведет…

— Слишком поздно, судья.

— Еще бы! И что с нами теперь будет, и с вами, и со мной?

— Что будет с вами — не знаю. А мне Кэмден велел подать в отставку. Но могу вам сразу сказать, что, если Войддинг и его брат не заберут в руки город, вам придется подыскивать другую работенку — через неделю меня заменит Пат О'Мэхори.

Хэппингтон тяжело плюхнулся в кресло.

— Все кончено…

— Ну, может, еще не совсем…

Судья с живостью вскинул голову:

— Вот как? Вы имеете в виду, что, если Берт и в самом деле такой дока, как утверждает его брат…

На лице Хэппингтона появилось хитрое выражение.

— Послушайте, ведь коли Берт — такой лихой малый, он ведь запросто может скинуть старшенького?

— Кто знает…

— Но тогда не разумнее ли сразу же встать на его сторону?

Весь кабинет Войддинга был уставлен цветами. Бутылки шампанского охлаждались в ведерках со льдом. От пестрых этикеток на бутылках рябило в глазах. Мэлу хотелось устроить брату такой прием, чтобы у него сразу потеплело на сердце. С тех пор как Мэл Войддинг решил пригласить Берта в Стоктон, в глубине души его денно и нощно глодало сомнение. Он вовсе не испытывал никакой уверенности, что Берт уразумеет, насколько ему выгодно подчиняться старшему брату. А заставить такого парня передумать — задачка не из легких, особенно учитывая, что он притащит с собой двух матерых убийц. И Мэл решил сразу же расставить все точки над «i».

В кабинете тихонько играло радио. Алландэйл выглядел еще красивее, чем обычно, но все-таки продолжал полировать ногти — у него это превратилось в своего рода нервный тик. Макс курил сигару, раздумывая, на кого лучше поставить: на босса или на его брата. А как всегда невозмутимые Эл Сирвел и Брайан Уингфилд играли в кости.