Наталья Андреева - Сто солнц в капле света

– Я скучал по тебе, – лениво протянул Серж, растянувшись на мягкой зеленой траве. Насытившись, он успокоился совершенно и теперь опять играл роль сибарита.

– Я не могу тебе сопротивляться. Но ты, по крайней мере, мог бы меня поберечь?

– Мог бы.

– Ты мог бы хотя бы сказать, что любишь меня?

– Мог бы.

– Вчера ты это сказал.

– Вчера я думал, что ты мне откажешь в свидании.

Он был невыносим! Но что толку злиться? Как будто это для нее открытие! Она сдалась.

– Извини, Сережа, меня подвела память. Ты не говорил вчера, что любишь меня. Ты говорил, что не можешь без меня жить, а это не одно и то же. К тому же ты не уточнял сколько.

– Что – сколько? – Серж приподнялся на локте.

– Сколько ты не сможешь без меня жить. День, два, неделю… Не думаю, что больше. Одного свидания довольно, чтобы вернуть тебе покой и сон?

Он рассмеялся:

– Ты лучшая из женщин! Я разве не сказал вчера, что люблю тебя? Так вот: я тебя люблю.

– Чем мне ответить? Что еще у меня осталось?

– Не надо хмуриться, Александрин, – весело сказал он. – Бери пример с меня. Ты, верно, знаешь, что у меня большие долги… Что там большие. Огромные! Я вчера опять проиграл в карты несколько тысяч. Ну, не повезло. Впрочем, это пустяки.

– Как это пустяки? – ахнула она. – А сколько же ты должен?

– Эти несколько тысяч ничего не меняют в моем положении, – беспечно сказал Серж. – Мне нужны миллионы. И только лишь выгодный брак меня спасет…

– Где же ты сыщешь такую невесту?

– В Москве и в Петербурге довольно богатых перезрелых девиц… А я нынче в большой моде… Хочу сделать тебе комплимент: вчера ты была самой красивой дамой на балу. Ты блистала бы и в Петербурге, клянусь! В таких-то бриллиантах! Кстати, откуда они? – вкрадчиво спросил Серж.

– Граф мне одолжил.

– Граф? – Он стал вдруг серьезен. – А с какой стати он тебе покровительствует? Ты что, его любовница?

Что-то такое было в его голосе, что она с опаской отодвинулась и потерла запястье, где были синяки от его пальцев.

– Алексей Николаевич – мой друг. Мы много разговариваем о литературе, об искусстве, о Петербурге и Париже, о нравах высшего общества…

– Ты что, у него бываешь? И часто?

– Каждое утро. Я беру книги в его библиотеке. Но я не его любовница.

– Однако же он одалживает тебе на вечер бриллиантовое колье немыслимой стоимости! Или это подарок? – хищно улыбнулся Серж.

– Нет, я бы ни за что не взяла!

– А он предлагал?

– Мне не нравится этот разговор!

– Мне нравится. Я хочу, чтобы ты знала: я делю своих женщин только с мужьями. И если он твой любовник…

– Что ты сделаешь?

– Увидишь. Может, он и алмаз тебе показывал? – как бы невзначай спросил Серж.

– Что ты знаешь про алмаз? – насторожилась Шурочка.

– Так ты видела его?

В ответ она еле заметно кивнула.

– Я всегда думал, что это всего лишь легенда. Таким камнем нельзя владеть тайно. Неужели же он так огромен? – жадно спросил Серж.

– Он прекрасен! «Сто солнц в капле света»! И в самом деле – сто! Ах, Сережа, какая же это красота! Я держала его в руках!

– Граф возит алмаз с собой?

– Да, всегда. Он сейчас лежит в сейфе, в его кабинете.

– Однако же вы с их сиятельством настолько близки…

– Мне же надо вернуть ему колье! – спохватилась она.

– Не возвращай.

– Что ты? Как можно!

– Я думаю, он этому только обрадуется.

– Но это означает, что я буду ему должна! Чем же мне расплачиваться?

Серж усмехнулся и выразительно посмотрел на ее грудь. Захотелось отвесить ему пощечину.

– Ты же сказал, что делишь своих любовниц только с мужьями, – зло напомнила она.

– Я могу с ним поменяться. Он отдаст мне алмаз, а я ему – любовницу. Это выгодная сделка.

– Ну, знаешь! – Она вскочила.

Серж тоже поднялся.

– Разумеется, я пошутил, – серьезно сказал он.

– Скажи, для тебя есть что-нибудь святое?

– Кто бы это говорил, – издевательски ответил он. – Давай принимать друг друга такими, какие мы есть, дорогая. А мы с тобой, право, друг друга стоим.

Она молча оседлала лошадь. А ведь он прав! Но она не предмет для торга, и никогда им не станет. Даже во имя любви. Он прав и в другом: они друг друга стоят. Пусть поищет беззащитную овечку! А она за себя постоять умеет!

– Когда мы увидимся, Александрин? – спросил Серж, задержав ее лошадь. – Тпру-у… Спокойно, спокойно… Завтра?

– Не знаю.

– Полно, – прищурился он. – Разве я так уж плох, как любовник?

– Черти бы тебя взяли!

– Где ваши манеры, барышня? Дамам не пристало так ругаться!

– Хорошо. Завтра. Здесь же. И если ты опять вздумаешь не прийти… Я тебя застрелю, слышишь?

Он засмеялся и отпустил повод ее жеребца.

– Пошел!

…Похолодало, чему она несказанно обрадовалась. Можно надеть платье с длинными рукавами или накинуть на плечи шаль, спрятав под ней синяки на запястье. Пристально глянув на нее, Евдокия Павловна спросила:

– Ты, часом, не больна, душа моя? Бледна, под глазами круги.

– Это после вчерашнего бала. Я так устала, – отмахнулась она.

– Вчера граф Ланин оказал тебе большую честь.

– Один лишь танец, маменька.

– Однако граф недурно танцует. Он еще молод, полон сил.

– Я не понимаю, о чем вы?

– Эти знаки внимания… Покровительство… – по-французски сказала Евдокия Павловна. – Все это наводит на определенные мысли.

– Маменька, перестаньте! Граф – мой друг. Кстати, мне надо вернуть ему колье.

– Что ж, поезжай, душа моя, – вздохнула Евдокия Павловна. – Кланяйся его сиятельству.

Она поспешила уйти. Как ни странно, сегодня ей вовсе не хотелось ехать в графскую усадьбу, но надо вернуть ему драгоценности. А то граф подумает, что она не держит слова.

Ворота были открыты, словно в усадьбе кого-то ждали. К Шурочке тут же кинулся конюх, принять лошадь, с поклоном поспешил лакей:

– Доброе утро, барышня.

Копошащиеся в парке дворовые оторвались от своих дел и тоже поклонились до земли. К ее частым визитам в усадьбу уже привыкли и знали, что граф с Шурочкой ласков.

– Могу я видеть Алексея Николаевича?

– Пожалуйте, барышня. Их сиятельству немедля доложат.

Граф принял ее на веранде. Он знал, что Шурочка ее уже полюбила. В доме ей и впрямь было неуютно, внутренние покои утопали в роскоши. Здесь же было попроще, к тому же чудесный вид из окна на парк, на ровные дорожки, цветущие клумбы. И хотя сегодня накрапывал дождь, она все равно предпочла бы веранду. Граф словно угадал ее мысли.

Подали чай. Шурочка достала из книги бриллиантовое колье и положила его на стол:

– Я вам так благодарна, Алексей Николаевич! Я обязана вам своим вчерашним успехом на балу.

– Ну, этим вы обязаны своей молодости и красоте, Александра Васильевна, – улыбнулся граф.