Марина Серова - Черная кошка

– Хорошо, я подумаю.

– Встретимся завтра после обеда, часа в два.

– Договорились.

– Теперь я хотела бы узнать, как ваши успехи, есть ли какая-то информация по завещанию?

– К сожалению, так быстро это не делается. Я еще раз звонил своему человеку, он сказал, что нашел контору, которая занимается завещанием Колобкова, но проникнуть, так сказать, в ее недра ему пока не удалось.

– Понятно. Что ж, будем надеяться на лучшее. Но в любом случае, как только появится информация, я попрошу вас сразу же сообщить мне. Слышите – сразу же! От этой информации очень много зависит.

Я не стала говорить ему, что от условий завещания зависит, могут ли злодеи просто уничтожить девочку или, чтобы получить деньги, им необходимо оставить ее в живых и пойти по более хлопотному пути психиатрических экспертиз. Зачем добавлять причины для переживаний и без того расстроенному человеку?

– Звоните на сотовый в любое время суток, номер у вас есть, – сказала я.

– Как только что-нибудь станет известно, я обязательно позвоню. Завтра мне подъехать к вам домой?

– Нет, я не уверена, что в это время буду дома. Лучше перед встречей созвонимся. Главное, чтобы у вас было минут сорок свободного времени, чтобы мы могли подробно все обсудить.

– Хорошо, тогда до завтра.

– Минуточку. Еще один вопрос. У вас случайно нет фотографии Насти? А то ведь, в сущности, я даже не знаю, кого ищу.

– Увы! Фотографии нет. Есть одна, когда Галю сфотографировали на выходе из роддома, но это вам, конечно, ничего не даст.

– Да, пожалуй.

– Я уже думал насчет фотографии, но, боюсь, ничем не смогу вам помочь. После того как у всех образовались семьи, мы и вообще не так уж часто собирались вместе, сами понимаете – у всех свои заботы... Вот с Галей мы чаще виделись, да и то только потому, что дела нас сводили. Пару раз, правда, мы выбирались на отдых всей компанией, с этих встреч у меня есть фотографии. Но мы предпочитаем отдыхать активно – горы, реки... ну, и все такое в этом роде, а дети у всех тогда были еще маленькими, поэтому сидели с бабушками. Так что... увы! Но сам я видел девочку несколько раз, если хотите, могу описать вам ее.

– Да, разумеется.

– Впрочем, никаких особых примет у нее нет. Худенькая, светленькая. Волосы длинные. Глаза голубые. В общем, обыкновенный ребенок. Очень улыбчивая, добрая. Ну, вот и все, пожалуй.

«Не густо», – подумала я про себя, но вслух этого не сказала. В конце концов, человек старался. Что ж, помог, чем смог.

– Спасибо, буду иметь это в виду, – дипломатично ответила я. – А вот еще вопрос. Он уже давно интересует меня, но боюсь, что сейчас, когда прошло столько времени со смерти Дмитрия Колобкова, трудно будет найти на него ответ. Но все-таки мне бы хотелось услышать ваше мнение. Как вы думаете, почему сам Дмитрий не нашел Настю? Ведь по логике вещей, кто, как не родной отец, смог бы лучше всех позаботиться об интересах девочки? Если он чувствовал, что ему недолго осталось, мне кажется, он первым делом должен был выписать к себе дочь.

– Что вам сказать, Татьяна? Могу только повторить ваши же слова – сейчас уже трудно найти ответ. Мы можем только предполагать. Если вас интересуют мои предположения, то они состоят в следующем. Онкология – вещь коварная. Иногда до последнего момента человек не чувствует даже небольшого недомогания. Тем более такой человек, как Дима. Он по натуре был оптимист, очень энергичный, успешный в делах... Люди подобного типа не склонны носиться со своими недугами. Наоборот, даже если и заболеют, обычно рассматривают это как мелкий досадный пустяк, мешающий делу. Думаю, так было и на этот раз. Дима до последнего держался и обратился к врачам, когда болезнь уже зашла слишком далеко. Но и в этой ситуации он вполне мог не представлять себе всего масштаба угрозы. И характер его, как я уже сказал, не способствовал этому, да вспомните еще и то, что таким больным обычно не принято сообщать их диагноз. Думаю, ему называли какую-то другую болезнь и он сам не предполагал, чем все может закончиться. Поэтому он и не спешил вызывать Настю. Может быть, даже специально ничего не сообщал ей, чтобы зря не расстраивать. Думал – вот поправлюсь... А потом, когда состояние его совсем ухудшилось и ему стали колоть сильные обезболивающие, тогда уж ему было не до чего... Причем ведь все это произошло очень быстро, я уже говорил вам. Дима буквально сгорел. Сгорел, как свечка. Возможно, так и не поняв, что происходит с ним. Думаю, поэтому он и не успел повидаться с дочерью перед кончиной.

– Что ж, вполне возможно, что все так и произошло. Больше вопросов пока нет, кроме пожелания вам вспомнить как можно больше адресов в Петербурге, о которых мы с вами говорили. Завтра около двух часов я вам позвоню.

– Да, конечно, я постараюсь.

Мы попрощались, и я положила трубку.

Итак – я еду. Решено. Еду, не имея на руках почти никакой информации, в незнакомый мне город, разыскивать девочку, которую я никогда в жизни не видела (в отличие от чернявого, между прочим). Все преимущества в руках моих врагов. Они владеют ситуацией, а я – нет, они читали завещание, а я – нет, они знают, что они собираются делать, а я – нет. Кроме того, они опережают меня по времени, и если бы какие-то непредвиденные обстоятельства не задержали чернявого в Тарасове еще на день, то, возможно, ехать куда-то мне уже не было бы никакого смысла. Но пока еще смысл есть, и я еду.

Однако до отъезда мне необходимо успеть кое-что сделать. И для начала неплохо было бы определиться с тем, на чем я еду. Конечно, быстрее и удобнее всего на самолете, но, учитывая, что я планировала прихватить с собой кое-что из снаряжения, тщательный досмотр пассажиров, который осуществляется в аэропортах, был мне совершенно ни к чему.

Лучше всего было бы поехать на машине, но это очень долго. А времени у меня было в обрез. Оставался поезд. Туда можно пронести некоторые несанкционированные технические средства, и время в пути не будет слишком затянутым. Не таким, как на самолете, конечно, но все-таки...

Я набрала телефон круглосуточной справочной и узнала расписание поездов до Санкт-Петербурга. Оказалось, что они уходили ежедневно, в одиннадцать часов ночи. Что ж, вполне подходит. На сегодня, разумеется, планировать отъезд уже не стоит, поскольку на часах половина двенадцатого, но на завтра вполне можно заказывать билет. Так я и поступила.

После того как у меня приняли заказ и вежливо сообщили, что завтра я смогу выкупить билет в любое время после 13.00, я решила, что пора уже мне отойти ко сну. Завтра предстоял очень хлопотный день.

На следующее утро я первым делом нанесла визит подполковнику Кирьянову.

– Собираешься в Питер? – не дожидаясь моих сообщений, спросил старый друг.