Валерий Ефремов - А этот пусть живет

Кассир, однако, на вопросы не отвечал и требовал встречи с Прохором знал, видно, гад, что босса нет в Москве.

Тогда для устрашения Финка бригадир надел на свой пудовый кулак кастет и пару раз хорошенько вмазал по хлебальнику этому козлу. Конечно, он мог бы неслабо отделать говнюка и голыми руками, но железо более впечатляет.

Но Финк - вот падло! - попросту вырубился, и привести его в чувство, поливая водой из чайника, не удалось.

Что было делать? Оставаться в этой квартире слишком долго Гангут считал опасным - неизвестно, с кем сотрудничал теперь Финк и кто сюда вообще мог заявиться. А лишние разборки и проблемы были совершенно ни к чему.

По уму, следовало бы отвезти кассира в Арканово, и там спокойненько, с расстановкой, под пивко и перекуры, вытряхнуть из этого дохляка необходимые сведения. Расколется - никуда не денется. Но уже наступила ночь, и гаишники в это время суток особо придирчивы на выезде из Москвы. И его шикарную "БМВ" ни за что не пропустят, остановят точно. Могут заглянуть в салон, потребовать документы, в том числе и у отключившегося Финка. А если сунуть кассира в багажник - тоже небезопасно: менты обычно и багажник предлагают открыть. Особенно почему-то тогда, когда имеют дело с Гангутом. Как посмотрят на него повнимательнее, так сразу и устраивают шмон.

К тому же день у бригадира выдался чересчур нервным. Он устал и душой, и телом. Ему хотелось выпить пива и попросту отоспаться.

Тогда и возникла у Гангута мысль вкатить кассиру дозу снотворного и запереть его в багажнике "БМВ" в собственном гараже. Тем более что живет бригадир совсем рядом. А завтра он спокойно отвезет Финка в Арканово - в светлое время суток гаишники машины не досматривают...

И вот, блин, чем все это закончилось!

Гангут отчетливо ощутил, что ему самому возникшую проблему не потянуть. Нужно обратиться к кому-то за помощью. Но к кому?

И тут его пробило. Ну, конечно, к Окуню! О чем тут думать!

Окунь являлся ближайшим помощником и советником Прохора, у него даже вторая кликуха была - Советник. И он явно благоволил к Гангуту, всегда защищал его перед боссом в трудные для бригадира минуты. Быть может, выручит и сейчас... Наверняка выручит! Придумает что-нибудь, уж очень он головастый, этот Окунь.

Гангут набрал домашний номер телефона Советника, но никто не откликнулся. Тогда бригадир позвонил на его мобильный.

- Слушаю, - раздался сухой и строгий голос помощника Прохора.

- Привет, Окунь. Это Гангут.

- И тебе привет. Что стряслось?

- А... ты как догадался?

- Да ты мне по другим делам не звонишь.

Гангут, смутившись, замолк.

- Ну, говори, в чем дело? - нетерпеливо осведомился, похоже, чем-то занятый Советник.

- Это касается кассира, - выдохнул бригадир.

- По телефону, я так понимаю, лучше не говорить? - В голосе Советника сразу почувствовался живой интерес.

- Не стоит, срочно встретиться надо.

- Давай у меня дома. Подъезжай через час.

- Заметано.

Уже разъединившись, Гангут сообразил, что подъезжать-то ему и не на чем. Он все время думал о пропавшем кассире, но ведь у него еще и тачку угнали!

Бригадир скрипнул зубами, пошел домой, переоделся и отправился ловить частника.

4

Полковник Сбитнев

Начальник малининской милиции ехал на дежурном "уазике", и в голове его роились самые разнообразные мысли. Но так или иначе все они были связаны с недавним чепэ - обнаружением трупа в багажнике частного автомобиля.

Водителя этой машины, несмотря на недолговременный визуальный контакт с ним, Сбитнев узнал сразу, что вызвало у полковника настоящую бурю эмоций, которая внешне, однако, ничем не проявлялась.

Нынешний инцидент пробудил у Николая Ильича воспоминания о теперь уже далекой молодости. В ту пору он, работая все в том же Малининским РУВД, но будучи пока еще старшим лейтенантом, отвечал за взаимодействие с городским штабом ДНД - добровольной народной дружины. Одним из активистов этого штаба являлся Павел Семенович Козлов, мастер местного кирпичного завода и ударник коммунистического труда, а с сегодняшнего утра - подозреваемый в убийстве неустановленного лица.

Паша Козлов был совсем ненамного старше Коли Сбитнева, оба они - один по долгу службы, другой, видимо, по велению сердца - немало времени проводили в помещении Малининского РУВД и в конце концов стали довольно близкими приятелями. Защищать друг друга от бандитской пули им не доводилось, но как-то раз Паша действительно спас старшему лейтенанту Сбитневу жизнь.

Поступил сигнал о пьяной драке в старых кварталах. Впрочем, в ту пору почти все кварталы в Малинине были старыми. Как обычно в таких случаях, разнимал дерущихся Сбитнев, а трое дружинников во главе с Пашей Козловым стояли в сторонке. Так было положено по инструкции. Дело происходило в большом дворе, у всех на виду, но многочисленные зеваки так оказались поглощены кулачной разборкой, что никто не обратил внимания, как из подъезда ближайшего дома выскочил мужик с топором и набросился сзади на Колю Сбитнева. Наверняка бы этот в дупелину пьяный, как потом выяснилось, бывший зэк, привыкший орудовать таким инструментом на лесоповале, проломил старшему лейтенанту голову. Но выручил Паша. Он бросился Сбитневу на помощь и буквально в последний момент успел толкнуть озверевшего уголовника в плечо. Этого оказалось достаточно, чтобы топор просвистел мимо цели, то есть головы Николая Сбитнева. И потом уже сам старший лейтенант обезоружил и скрутил несостоявшегося убийцу.

С той поры и завязались у офицера Малининского РУВД и командира ДНД дружеские и, можно сказать, взаимовыгодные отношения. Коля пару раз вытаскивал не равнодушного к хорошей выпивке Пашу из местного вытрезвителя, спасая того от публичной выволочки по месту работы и лишения квартальной премии, тринадцатой зарплаты плюс профсоюзной путевки в дом отдыха на берегу Азовского моря. Паша, в свою очередь, используя свои служебные возможности, вывез с родного завода для строительства приусадебного домика Коли Сбитнева два самосвала дефицитного кирпича.

Но в смутные девяностые годы их дружеские узы ослабли, а потом и оборвались совсем, вероятно потому, что сломался стержень, скреплявший их отношения, - в стране были ликвидированы ДНД.

У каждого из приятелей началась сугубо своя, отдельная, жизнь. Коля поступил в Высшую школу милиции, а Паша уволился с простаивающего кирпичного завода и стал частным образом трудиться на строительстве загородных коттеджей.

И сейчас, еще до беседы со старым дружком - или, по-другому, допроса подозреваемого,

полковник пытался представить себе такую жизненную ситуацию, в результате которой командир отряда ДНД и ударник комтруда стал хладнокровным убийцей, запихавшим свою жертву в багажник автомобиля с целью вывести ее за город, в ближайший лес, и втихаря похоронить, без всяких там ритуальных процедур.