Эльвира Барякина - Рыба в чайнике

Лиля взбеленилась:

— Коля! Ты совсем «ку-ку»?!

— Я же о тебе забочусь, глупая! — воскликнул в негодовании Поручик. Я хотел с тобой еще с утра поговорить, но ты куда-то умчалась…

— Не лезь в мою личную жизнь! — возмутилась Лиля, но он ее перебил:

— Рощина! Ты попадешь в беду! Где ты нашла этого негодяя?

— Да почему же «негодяя»?

— А что, по нему не видно? — удивился Поручик ее недогадливости. Нашла на кого польститься! Черномазый какой-то… — Тут его осенила страшная догадка. — Вот поверь моему слову, он наверняка чеченский террорист!

Окаменевшим взором Лиля смотрела, как медленно, но верно Поручик сходит с ума. В течение пяти минут он заявил, что «ее хахаль» связан с арабскими боевиками, что он завлекает молодых моделей и продает их в рабство пропалывать грядки с наркотиками, что он «поматросит и бросит» и что он вообще — не пацан. А под конец монолога было добавлено, что «хахаль» наверняка бреет ноги и завивает челку на гвоздь.

Гвоздя Лиля снести уже не могла и, вскочив с кровати, стала молча выталкивать Поручика из комнаты. Он слегка упирался, выкрикивал какие-то новые обвинения, но через некоторое время ей все-таки удалось одержать победу.

Лиля заперла дверь на ключ и снова упала на свои конспекты. Поручик оказался невообразимой сволочью: он не только наступил на горло ее песне, но и окончательно отвлек от зачета. Поэтому Лиля стала придумывать, как бы ему отомстить покруче. Этот мыслительный процесс вконец ее измотал, и она уснула.

Поручик Ржевский был вне себя от ярости. Мало того, что Рощина оказалась Дурищей с большой буквы «Д», так она еще посмела выставить его за дверь! Его! Того, кто пришел ее спасти! Нет, на такое была способна только совершенно безмозглая женщина. Подумав об этом, Поручик в очередной раз удивился своему благородству: ведь при его-то способностях он вполне мог найти себе кого поприличней. Но разве эту Рощину бросишь? Она же совсем пропадет! У нее даже не хватает ума правильно оценить, кто есть кто в этой жизни. Ну надо же: нашла себе какого-то бандита на иномарке и думает, что на нее того гляди свалится счастье неземное. О чем это говорит? Это говорит либо о глупости, либо о продажности. Но в Лилину продажность Поручик почему-то не верил. Не та Рощина девка, чтобы за иномарку… А вот глупости ей, конечно, не занимать…

Это соображение вконец расстроило Ржевского. Самое тяжкое в этой ситуации было то, что неизвестно, как ей мозги-то вправлять.

Размышляя об этих плачевных обстоятельствах, он добрел до своей комнаты. Там сидел Борис и разливал водку по пластиковым баночкам из-под майонеза.

— Это что? — удивился Поручик.

Борис окинул его хмурым взглядом и понял, что оказался прав в своих подозрениях. Говорили же Кольке, что ничего хорошего с этой Рощиной не выйдет… Нет, ему все не верится!

— Садись! — сказал Борис, протягивая Поручику импровизированную стопку.

Поручик нехотя взял, посмотрел на остро пахнущее спиртом содержимое и решил, что в такой ситуации лучше всего напиться и забыться.

— За прекрасный пол! — произнес он торжественно.

— За дубовый паркет! — ухмыльнулся Борис.

Дальнейшие события показали, что пить вредно и опасно. Сначала в комнате № 205 было тихо. Потом там врубили магнитофон, причем звук явно усиливали прямо пропорционально течению времени. Потом что-то грохнулось и зазвенело, потом из-за неплотно прикрытой двери стали доноситься песни, исполняемые с пьяным энтузиазмом. Ближе к двум ночи известный отличник Поручик Ржевский и его друг культурист Борис выволокли в холл большой пакет с бутылками, расставили их в ряд, а сами принялись кидаться в них тапочками.

Дело кончилось вызовом милиции и водворением хулиганов в милицейский «крокодил».

Поручик Ржевский с трудом понимал, что происходит. Он помнил, что сначала ему было очень грустно и обидно, затем наступило веселье, а вот что случилось после веселья, он никак не мог проанализировать. Честно говоря, Поручик чувствовал себя хреново. Он сидел на какой-то лавке в какой-то темной комнатенке с зарешеченным замерзшим окошечком и пытался понять, почему это комната подпрыгивает. Ураган? Землетрясение? Иное стихийное бедствие? Что-то подсказывало ему, что ничего такого в Среднерусской полосе быть не может. Но как иначе объяснить тот факт, что комнату встряхивает, и от этого Поручикова макушка больно бьется о потолок?

Так и не разрешив сей загадки природы, он постарался оглядеться кругом. Это было трудно. Шея болела, как будто по ней кто-то хорошенько накостылял, да и скулу чего-то сводило… Хорошо хоть глаза открывались.

Прямо напротив Поручика на лавке лежал мужик, весьма напоминающий бомжа. От него слегка пованивало. Ободранная кроличья шапка скатилась с его головы и валялась на полу.

Комнату опять тряхнуло, и на Поручика упало что-то тяжелое и мощное. Это был Борис. Он сидел рядом и мирно похрапывал, а при очередном толчке завалился на бок и чуть не придавил лучшего друга.

Борис испуганно сел и вытаращил глаза.

— Где мы?

Поручик пожал плечами.

— Не знаю…

Тут до него дошло, что они едут в машине. Судя по решетчатому окошку, машина, скорее всего, являлась милицейской. А раз они пили (это Ржевский тоже постепенно вспомнил), значит их везут в вытрезвитель.

От этой мысли Поручик пришел в ужас. Он же хотел стать сначала великим экономистом, который выведет Россию из кризиса, а потом — если не Президентом, то, по крайней мере, Премьер-министром! А с таким пятном в биографии разве его куда-нибудь выберут? Поддавшись панике, Ржевский вскочил на ноги и принялся стучать в ту стенку, за которой, по его мнению, должны были находиться представители закона.

В это время проснулся бомжеватый мужик. Он быстро оценил ситуацию и схватил Поручика за то, что было ближе.

— Ты что?! — заорал он неожиданно звучным голосом. — По рогам получить захотел?!

Поручик смутился.

— Они должны нас выпустить, — чуть не всхлипнул он. — Мы ни в чем не виноваты!

Мужик усмехнулся.

— Все не виноваты!

— Но мы совсем…

— И я совсем… — Мужик чуть-чуть подумал, а потом наклонился к «финикам». — Что, в первый раз здесь, мальцы? Ну, это ничего, я тоже когда-то в первый раз… Только вы это… Лучше бы не стучали. Они все равно вас дольше пятнадцати суток держать не будут.

Поручик почувствовал, что с ним вот-вот случится приступ. Пятнадцать суток?! За что?! А как же зачеты?!

Видя, что «мальцы» до смерти перепугались, мужик раздобрился еще больше и решил научить их жизни.

— Сейчас нас никуда не повезут. А будут катать с собой до окончания дежурства. Полный кузов нашим братом набьют, а потом уж в вытрезвитель отправят. Бензина-то у ментов нынче мало, вот они и не возятся с каждым отдельно… Вы только, ребятки, не шумите, а делайте, что вам велят.