Елена Арсеньева - Клеймо красоты

В углу раздался сдавленный смешок, замаскированный смущенным покашливанием. Катерина неприязненно покосилась на сидевшего там Асипова. Конечно, воображение у него на нуле, а тактичность – и вовсе ниже нуля. Ну почему хотя бы на миг не допустить, что ради нее может кто-то застрелиться?!

– Поклонники у меня, конечно, были, – соврала она с независимым видом. – Однако этого человека я вижу в первый раз, честное слово. А главное, сам он вряд ли мог застрелиться четырьмя выстрелами, не так ли?

Асипов снова закашлялся, но красные глаза капитана метнули в него такой взгляд, что он мгновенно исцелился.

– Да, что и говорить, вовремя вашу соседку прихватило, – пробормотал капитан. – И часто с ней такое бывает?

– Довольно часто, но так сильно, как этой ночью, ни разу не было. Она позвонила, конечно, в «Скорую», но они никак не ехали, а ей становилось все хуже и хуже. И тогда она постучала ко мне (звонок-то вместе с сигнализацией грабители сорвали) и попросила сделать укол. Ну, внутримышечно все умеют делать, это совсем не сложно, а вот внутривенно… – Катерина поежилась. – Я иногда знакомым своим делаю уколы, даже капельницы ставила, а все равно ужасно боялась, руки, знаете, как тряслись? Но, слава богу, все обошлось. И докторша из «Скорой» потом сказала, что все сделано очень хорошо и своевременно. Но я так с этим уколом перетряслась, что потом, когда началась вся эта суматоха вокруг трупа, даже не очень-то испугалась. До меня как-то только сейчас все это начинает доходить… И как же мне теперь там ночевать, в этой квартире?

Она испуганно огляделась и сгорбилась, обхватив плечи руками.

– А ночевать сегодня и не придется, уже утро, – успокоил ее Асипов. – Днем вам не так страшно будет, а к вечеру вы приберетесь, успокоитесь. Если хотите, я могу вам дать телефон одной женщины, она зарабатывает тем, что убирается в квартирах после всяких таких случаев. У вас еще ничего, только постель сменить да чуть-чуть замыть вокруг дивана, а знаете, бывают какие квартирки? Ого-го! То расчлененка, то вырежут всю семью, то братки начинают выяснять отношения и палят друг в дружку через всю комнату так, что мо́зги по стенам…

Катерина издала какой-то странный звук и поспешно зажала рот рукой.

– Заткнись, Асипов, – устало сказал капитан. – Вечно ты как вылезешь…

– Зря вы так, товарищ капитан, – обиделся Асипов. – Если бы я сегодня ночью не вылез вовремя, еще неизвестно, сколько б мы трупов нашли в квартире гражданки Старостиной! Мы спугнули убийцу, а ведь он мог бы вернуться и застрелить ее так же, как своего сообщника застрелил!

– Еще не факт, что это был его сообщник, – буркнул капитан, но видно было, что он упрямится все от той же усталости. – Ну хорошо, был, был там кто-то еще, но куда он мог подеваться, если у входа наша машина стояла?

– Тот самый, «чулок», – торопливо заявила Катерина. – Это был он, точно! Он же пообещал: «Я тебя достану!» – вот и пришел доставать. Про убитого и я в самом деле ничего не скажу, не знаю, но насчет того, что «чулок» вернулся, – нет никаких сомнений. И, кажется, я знаю, куда он мог пропасть. Через подвал ушел!

– Мы проверили подвал, – снова обиделся Асипов. – На всех ячейках замки наружные висят, не мог же он сам себя снаружи запереть. А которые без замков, те пустые были. Куда ему деваться? Нет, не было его в подвале!

– Был, – уныло сказала Катерина. – Был! Он меня искал. И первым делом, конечно, сунулся в сарай с цифрой 5 – номером моей квартиры.

– Мы тоже туда заглянули, – кивнул все еще надутый Асипов. – Никого там не было, и замка тоже не было. У вас сараюшка совсем пустая, хоть шаром покати, да еще и стенка проломлена.

– А она, кстати, не моя, – усмехнулась Катерина. – У нас там почему-то все цифры перепутаны, мой сарайчик, например, номер 17. Разве угадаешь, если не знаешь? А в пятом вообще никто своих вещей не держит, он лишний, ничей, и в стенке не просто пролом, а ход в подвал соседнего подъезда.

– Ход?! – вскрикнули капитан и Асипов.

– Именно так. Когда-то давным-давно подвал затопило, надо было протаскивать помпу, стенку сломали, ну и не заделали, конечно. Теперь вы понимаете, каким образом этот человек скрылся?

Асипов возбужденно кивнул.

– Это-то мы понимаем, – озвучил его движение капитан. – Одного мы так и не смогли понять, Екатерина Дмитриевна… Одного. А именно: за каким чертом он упорно лезет именно в вашу квартиру?

Катерина опустила голову так резко, что уставший за ночь узелок на затылке развалился.

– Не знаю, – сказала она глухо. – Не знаю, и от этого мне еще страшней.

Капитан и Асипов озадаченно переглянулись. Второй раз за ночь они общались с этой невзрачной особой, но ни разу никому и в голову не пришло, что ей может быть страшно. Гражданка Старостина вела себя совершенно не так, как полагалось бы перепуганной женщине. Она совершала поступки, на их взгляд, бессмысленно рискованные, она пыталась сопротивляться обстоятельствам там, где элементарная осторожность требует подчиняться. И все это, оказывается, делалось от страха?!

– Ну ладно, – сжалился над ней (а может, над собой) капитан. – Давайте на сегодня с этим покончим. Днем, как мы и договаривались, подойдете насчет фоторобота, а пока идите. Асипов вас отвезет, проверит квартиру.

– Не привыкать! – усмехнулся Асипов. – И мы опять какой-нибудь условный знак установим, правда же, Екатерина Дмитриевна? В прошлый-то раз сигнальчик сработал, это мы на ваши освещенные окошки отреагировали так оперативненько! Вот классно, что преступник сам нам просигналил, верно?

– Слушайте, – всплеснула вдруг руками Катерина, – вы говорите – днем подойти. Но я не могу, я только сейчас вспомнила, что совершенно не могу!

– Давайте не будем, гражданка Старостина! – категорично выставил ладонь капитан. – Вы потерпевшая по делу, можно сказать, уже по двум делам, ваши показания жизненно необходимы. Имейте в виду, я вправе взять с вас подписку о невыезде.

– Вы же только что сказали, что я потерпевшая, – невинно напомнила Катерина. – А подписка, насколько мне известно, – это мера пресечения для преступников или подозреваемых?

«Начитанные, гады! – скрипнул зубами капитан. – Начитаются детективов – и шпарят через слово терминами, а того в голову не возьмут, что детективщики все выдумывают и жизни ни хрена не знают. Такого понаворотят, что волосы дыбом у профессионала. А эти дурачки читают и верят каждому слову, будто бы это Священное Писание. Ишь ты – мера пресечения!»

– Знаете что, Екатерина Дмитриевна, – сказал он задушевно, – если вы мне сейчас сообщите, что сегодня собираетесь улететь в Монте-Карло…

Асипов закашлялся в очередной раз. Капитан окинул взглядом понурые плечи гражданки Старостиной, ее прямые некрасивые волосы – и понизил планку: