Михаил Серегин - Воля под наркозом

Басин в отличие от многих оказался сотрудником не только добросовестным, но и думающим. Вовремя смекнув что к чему, он прикинул свои возможности и способности и принял приглашение о переводе с неплохой должности в Московском УОПе на должность простого «специалиста» 3-го отдела УФСБ РФ. После обязательного испытательного срока звездочки на его погонах начали стремительно сначала множиться, а затем увеличиваться в размерах. Теперь Лев Сергеевич уже второй год был начальником 3-го отдела и многие поговаривали, что «сам» желал бы в будущем видеть его своим заместителем.

Интересно, что лично Лев Сергеевич к продвижению по службе никогда не стремился, а бывало, увиливал от очередного повышения всеми силами. Это обстоятельство также вызывало немалую зависть со стороны недоброжелателей.

Басин же от души завидовал в далеком прошлом сослуживцу, а ныне пенсионеру и другу Чехову. Хорошо ему там, на пенсии. Хочешь, телик сутками смотри, хочешь, развлекайся как привык, только теперь уже не по приказу начальства, а по собственному почину и для собственного же удовольствия. Чехов, очевидно, просмотру кино– и видеофильмов предпочитал второй вид развлечений, а потому совал свой любопытный нос везде, куда только мог его дотянуть.

Надо сказать, нюх у Чехова на тайны и преступления был отменный. Так что развлекался он, очевидно, вволю и без передышки. Одно плохо – иногда он сперва тыкался своим расчудесным носом в запертую дверь, а только потом замечал, что дверь не только заперта, но и тщательно замаскирована. Так что тыканье в нее носом на глазах у всех является признаком дурного тона и, как правило, влечет за собой последствия от не очень приятных до очень даже неприятных.

С такими мыслями Басин переступил накануне порог кабинета заместителя начальника управления. По какому поводу хозяин кабинета вызвал его «на ковер», Басин не знал. Вместе с тем он нисколько не сомневался, что невинный вопрос Чехова об объекте рано или поздно вылезет для него, Басина, боком. Именно поэтому содержание разговора с непосредственным начальником не вызвало у полковника особого удивления.

– Что скажешь, Лев Сергеевич? – вкрадчиво поинтересовался заместитель.

Басину такое начало не понравилось. У зама была дурная привычка именно так начинать неприятные для подчиненных разговоры.

– Смотря по какому поводу, – осторожно отозвался Басин, ловко обходя первую «мину».

– Меня интересует человек, с которым ты беседовал в своем кабинете не далее как вчера, – без обиняков выложил карты зам.

– Кто именно? Ко мне многие люди приходят. Работа такая.

Лев Сергеевич уже не сомневался, что речь пойдет о Чехове.

– Не делай вид, что не понимаешь, о ком я говорю. Рассказать содержание вашего разговора?

Басин, разумеется, знал, что его кабинет, как и большинство других, прослушивается в течение всего рабочего времени и что где-нибудь на столе у зама должен лежать отчет с «данными аудиоконтроля кабинета такого-то за истекшие сутки». Обычно такие отчеты предоставлялись начальству на следующее утро, а в исключительных случаях даже раньше.

Фамилию любознательного посетителя уже, конечно, установили – каждый входящий и выходящий регистрировался еще на входе в управление, при этом на пропуске и в журнале помимо прочих сведений отмечалось время прибытия и убытия.

– Не обязательно. Что именно вас интересует? Фамилия, имя, отчество?

– Оставь свои шуточки при себе, – скривился зам, – отвечай по существу. Кстати, почему не отразил факты в отчете?

– Не придал значения, – Басин пожал плечами, помолчал, очень не хотелось говорить лишнего. Но вопросы начальника никаких исходных данных пока не давали. – И сейчас не придаю, – дополнил он с некоторым вызовом.

– Вот как? Некто интересуется суперзасекреченным объектом, а начальник третьего отдела, – номер отдела заместитель не сказал, а прошипел с негодованием, – не придает этому значения.

Все-таки Чехов. Это уже кое-что. А то ведь действительно разные люди приходят…

– Посетитель интересовался не секретным объектом как таковым, – сухо заметил Басин, – а обычной лабораторией при солидной научной организации. Не вижу в этом ничего предосудительного.

Заместитель тихо выматерился, привстал и прошипел Басину в самое ухо:

– Твой посетитель сегодня сквозанул от «наружки» так, что те «мама» сказать не успели.

Басин представил себе эту картинку и расхохотался.

– Извините, – он сдержал неуместный приступ смеха как мог, попытался объяснить возмутительное поведение полковника Чехова. – Он же по привычке! Понимаете, профессионал. Заметил такое дело и… Привычка у него такая.

– Привычка, значит. Профессионал… Ну-ну! Так вот что я тебе скажу, дорогой мой начальник третьего отдела. Если этот профессионал Чехов Юрий Николаевич попытается вступить с тобой в контакт еще раз, немедленно, в любое время суток доложить мне лично в устном, а затем в письменном виде в одном экземпляре. Это приказ. В возможной беседе постарайся выяснить, что именно Чехову известно об объекте и какие цели он преследует. – Заместитель выдержал паузу, тяжело оперся о стол. – Все. Свободен.

В свой кабинет Басин вернулся в глубокой задумчивости. Несколько минут сидел, перебирая бумаги. Затем поднял трубку, коротко бросил:

– Уезжаю, вернусь через час.

Захочет ли Чехов еще раз «вступить в контакт» в ближайшее время, неизвестно. Поэтому «контакт» придется организовать самому.

Возможная слежка Басина не тревожила. От «наружки» он умел уходить не хуже Чехова.

Чехов поймал частника, потом следующего. Машины поменял он исключительно по привычке. Лучше перестраховаться. Вообще желающие подработать «частным извозом» значительно облегчали в таких случаях жизнь. Правда, обеим сторонам: и той, что находилась по эту сторону закона, и противной стороне, не уступавшей первой ни в профессионализме, ни в численности. Частники не регистрировали поездки, не сдавали отчетов. А найти такого случайного водителя, не зная номера машины, делом было практически бесперспективным. Вторую машину Чехов остановил, проехав лишний квартал. Расплатившись и перекинувшись напоследок шуточкой с зубоскалом водителем, полковник свернул в тихий проулок, прошел вдоль металлической ограды, надежно отделявшей территорию средней школы от остального мира. Через несколько метров параллельно школьной ограде начинался деревянный полуразвалившийся забор. Чехов прошел между ними по утоптанной тропинке, вошел во двор прилегавшего к школе дома через просторный пролом в заборе и оказался у задней стены деревянного строения.

Полковник не собирался разыскивать Юлю, упомянутую в связи с театром в записке «Царя». Признаться честно, он даже не помнил, как эта девушка выглядела. Хотя какая там, к черту, девушка! Сейчас ей должно быть что-то около пятидесяти. А вот театр был самый что ни на есть настоящий, правда, давно уже не действующий.