Борис Седов - Рэп для мента

Значит, он запрограммирован на самоубийство, и программа эта запускается его, Романа, песней, той самой, которую он исключил из всех концертных программ и дал себе слово забыть навсегда — «Воля тебя не забудет».

Роман пристально посмотрел Чукче прямо в глаза и негромко запел, старательно выговаривая слова.

— Воля тебя не забудет, воля тебя сбережет, — раздался над притихшим ночным берегом Волги кодовый припев, сочиненный специалистами из отдела психологических разработок.

Не веря своим ушам, Лиза беззвучно заплакала и открыла рот в немом крике — она подумала, что Роман сошел с ума. И тут свершилось чудо.

Чукча вдруг резко выпрямился, отпустил Лизу, которая без сил повалилась на землю, и отвел руку с ножом далеко в сторону. Лиза, всхлипывая, отползла в сторону и уткнулась лицом в траву.

А Роман все повторял и повторял две главные строчки припева, не отводя пронзительного взгляда от Чукчи.

Лицо Чукчи сделалось похожим на бесстрастный лик какого-то монгольского божка, остекленевшие глаза тупо смотрели в пустоту из-под полуприкрытых век. Подчиняясь ритму пения Романа, Чукча медленно поднял нож на уровень груди, взялся за рукоятку обеими руками и развернул его лезвием к собственному горлу.

— Сделай это сейчас, сделай это сейчас! — с силой произнес Роман, вкладывая в эти слова всю свою энергию.

Вдруг Чукча широко раскрыл глаза.

— Давай! — выдохнул Роман, почти теряя сознание от напряжения.

Чукча взвизгнул и обеими руками всадил нож себе в горло. Кровь пульсирующим ручьем полилась ему на грудь, он захрипел и повалился ничком прямо под ноги Роману.

Тишина внезапно навалилась на уши, не было слышно даже плеска волжских волн. Тошнотворная слабость охватила Романа, руки его дрожали, в голове было абсолютно пусто.

Что с Лизой? — мелькнула в помутневшем сознании одинокая мысль.

Тяжело ступая на ватных негнущихся ногах, Роман обошел растекающуюся из-под Чукчи лужу крови, опустился на колени рядом с Лизой и тронул ее за плечо.

— Лиза!

Лиза не отвечала. Лицо ее было иссиня-бледным, глаза закрыты, казалось, что она не дышит.

Осторожно перевернув Лизу на спину, Роман похлопал ее по щекам. Лиза коротко вздохнула, и ресницы ее затрепетали.

Слава богу, это всего лишь обморок.

Роман поднял Лизу на руки и побрел, спотыкаясь, в сторону Аллеи Героев. Гранитная лестница казалась бесконечной, и когда впереди наконец-то показалась ярко освещенная оранжево-желтыми фонарями улица Маршала Чуйкова, Роман уже основательно выбился из сил.

Усадив Лизу на первую попавшуюся скамейку, Роман бросился ловить машину, однако редкие таксисты и частники проносились мимо него, даже не притормаживая, стоило им только заметить бессильно откинувшуюся на скамейке Лизу.

Плюнув, Роман огляделся и с радостью обнаружил, что, несмотря на поздний час, кое-какая жизнь на абсолютно пустынной на первый взгляд улице Маршала Чуйкова все-таки теплится.

На фасаде второго от скамейки дома по противоположной стороне улицы ярко горела переливающаяся всеми цветами радуги надпись «Продукты, 24 часа». Дверь в «Продукты» была открыта настежь, напротив двери прямо на тротуаре стояла насквозь проржавевшая «копейка» неопределенного цвета с открытым багажником. Разгрузкой багажника занимался какой-то мужчина, расторопно перетаскивающий в магазин картонные коробки с позвякивающим содержимым.

Мужчина оказался средних лет лицом кавказской национальности. Выслушав Романа, он равнодушно пожал плечами.

— Гостиница «Мамай», говоришь? Почему нет?

— Слышь, друг, — попросил Роман, — и достань нам какого-нибудь коньяку поприличнее из своих коробочек.

— Почему нет? — повторил кавказец и закопошился в багажнике.

— Вот, бери, дагестанский, настоящий, у меня весь хороший… — он протянул Роману бутылку, не удержался и покосился на Лизу, — а безобразничать не будешь?

— Не буду, не буду, — усмехнулся Роман, — я на сегодня уже отбезобразничал.

— Ну тогда поехали! — кавказец решительно захлопнул багажник. — Этот товар-шманар потом разгружу, не убежит. Сто баксов, и ты дома, дорогой!

Гостиница была километрах в двух, максимум в трех, однако Роман махнул рукой и согласился. Вдвоем они усадили Лизу на заднее сиденье, Роман примостился рядом. Когда «копейка», взвыв натруженным мотором, рванула с места, Лиза пришла в себя и открыла глаза.

— Что это было, Рома? Какой ужас…

— Не волнуйся, все обошлось.

— А где этот тип, он такой страшный, все как во сне…

— Он ушел, забудь. Давай-ка лучше выпьем.

Роман открыл коньяк, протянул бутылку Лизе. Сделав маленький глоток, Лиза поперхнулась, закашлялась, потом облегченно вздохнула и уткнулась лицом в грудь Роману.

В зеркале заднего вида мелькнули глаза кавказца, Роман встретился с ним взглядом. Кавказец усмехнулся и замурлыкал под нос какую-то восточную мелодию.

— … Вот такие дела, — Роман закончил рассказ о волгоградских приключениях и потянулся за рюмкой.

Роман, Лиза, Боровик и Арбуз сидели в кабинете Арбуза за огромным стеклянным столом, в центре которого в окружении разнообразных маринадов и соленостей располагалась запотевшая двухлитровка «Смирновки», установленная на штативе из бронзовой проволоки на манер колодезного журавля. В углу кабинета глухо бормотал телевизор с плазменным экраном в полстены.

Арбуз ухватился за горлышко, наклонил бутылку и поочередно наполнил рюмки.

— Ну что, выпьем за ваше чудесное избавление! — торжественно провозгласил он.

И добавил после того, как все выпили, задумчиво похрустывая пупырчатым нежинским огурчиком:

— А ты ведь, друг детства, теперь у нас вроде как маг и волшебник, Гэндальф, едрен-батон…

— Тихо, тихо! — прервал его Боровик и схватился за пульт телевизора. — Опять про Ромку!

На экране появился мрачный диктор на фоне заставки «Криминальная хроника», Боровик прибавил звук.

— … дополнительная информация о недавней трагической гибели известного певца Романа Меньшикова, — донеслось из телевизора. — Милиция продолжает расследование. Напомню, что популярный исполнитель так называемого русского шансона погиб в результате взрыва бензоколонки прямо в центре города, на углу Каменноостровского проспекта и Кронверкской набережной. Отрабатывая различные версии, в том числе и версию теракта, милиция пришла к однозначному выводу — взрыв произошел в результате неосторожного обращения с огнем самого Романа Меньшикова. Таким образом, дело в ближайшее время будет прекращено…

Боровик щелкнул кнопкой на пульте, и экран погас.

— Ну что, покойник, — подмигнул Арбуз, пододвигая к Роману «Смирнова», — вечная тебе память! Наливай, выпьем за помин души твоей грешной.