Анна и Сергей Литвиновы - В Питер вернутся не все

В итоге так оно и вышло. Причем неожиданно, я приготовиться толком не сумела. Отсюда — мой пролет.

Отца я не любила, конечно. Но и не сильно ненавидела. Презирала. А мать вдруг стала жалеть: что ж он за козел, плюнул своим семенем и забыл, и никакой от него помощи. Уж я, как мамаша, себя б не повела. Я б его раскрутила по полной программе.

Я папаню реально на счетчик поставила. Возвращала долги. Причем с процентами.

Если прикинуть, сколько он мне недодал, в меня недовложил за восемнадцать лет, да взять процент по банковской ставке — получается, я просто получала мани бэк [13] Деньги обратно (англ.). . Все его квартиры и дачи мне по праву принадлежали.

Только я планировала сделать все по-тихому. По-умному. Приезжает как-нибудь папаня домой без шлюхи, один, а в подъезде фигура в балахоне, очках и бейсболке — перо в бок, и арриведерчи!

Никаких наемников, боже упаси. Киллеры бы первые в ментовку побежали, не успела б я слово «заказ» произнести.

Я б сама все сделала. Не застремалась бы. Как в итоге и вышло — не застремалась ведь. Папаню порешила с одного удара. И гниду Волочковскую, что мозги ему исклевала своей женитьбой, то же.

Я-то планировала — красиво! Папаня погибает. Я иду на похороны. Вокруг — звезды. Машков там, Миронов, Хабенский… А я такая — в черном платье от «Кавалли», в очках солнечных от «Диора»… Все шепчутся: кто такая? Актриса Мирова? А, видел ее в «Невозможно оторваться»… А что она здесь? Любовницей, что ли, Прокопа была?

А потом, ровно на девятый день, — ба-бах! Все газеты с ума сходят:

ВОСХОДЯЩАЯ ЗВЕЗДА МАРЬЯНА МИРОВА — РОДНАЯ ДОЧЬ РЕЖИССЕРА ПРОКОПЕНКО!!!

Но вернемся к событиям в поезде. Я не только для того, чтоб алиби себе обеспечить, с журналюгой этим, Полуяновым, легла. Главное, что он бы первый и начал про меня писать. Первый бы по моему свистку статейку накатал. Типа, эксклюзив. А в ней — наша с папаней единственная семейная фотка, плюс мамаша моя крупным планом, плюс мои детские карточки (я б ему подобрала)… Но главное доказательство — справка из генетической лаборатории, да не одной, а нескольких: читайте, завидуйте, я — реально! — родная дочь Прокопа. По всем законам его имущество мне достается. И я, в свои восемнадцать, решаю все материальные вопросы: жилищный, дачный, автомобильный. И денежный: у Прокопенко, ясен пень, я дома бывала, видала, какая там коллекция плакатов, икон. Да и золотишком он мне спьяну хвастался.

Плюс я получу от убийства бонус. Благодаря писарчукам (за Полуяновым и другие, конечно, подтянутся), имя мое вся Москва узнает. И уж не будет Пореченков у Хабенского спрашивать, кто это такая.

Итак, и лавэ будет до краев, и первая слава придет. Можно спокойно, без суеты, карьеру делать. Не соглашаться на первую попавшуюся роль, как сейчас. Облагодетельствовал, блин, папашка со своим «Невозможно оторваться»! Рольку дал маленькую, и еще спонсором себя чувствовал, я должна была ему в ножки кланяться!

Не станет папани — буду жить на Грузинской. Остальное — сдам. И стану спокойно ковыряться, выбирать: и режиссера, и партнеров. Гонорар значения для меня иметь не будет. У Балабанова — за бесплатно сыграю. И у Михалкова — тоже. А полезет какой-нибудь там Дима Дьяченко — хрен ему по всему лицу. И с партнерами — та же ботва. С Астаховым, к примеру, работать буду. И с Маховиковым. Ребята смазливые. Тех, кто получше, типа Миронова, на фиг! Еще утянут на себя одеяло, переиграют… Ну, и чтоб никакими другими красотками-соперницами в картине даже не пахло. А на вторые роли можно стариков великих пригласить: Басилашвили, там, Цареву, Фрейндлих… Пусть мое красивое лицо своими морщинами подчеркивают.

А потом, если все пройдет, как задумала, вдруг и вправду лет в двадцать пять или хотя бы в тридцать Голливуд меня заприметит… И сбудется в реале мой сон-мечта: «The Oscar goes to… MARIANNA MIROVA!!!»

План был хорош. Осуществлять его я начала в Питере. И ведь сначала все шло нормально. И снотворное я у Царевой скоммуниздила. А потом однажды, в белую ночь, зашла в номер к папашке. Типа, про роль свою спросить. Про трактовку. Ну, он раскрылился — любил, когда его совета спрашивали, — стал меня учить. Потом, как культурный, чаю мне предложил. И себе заодно налил.

А чай он пьет обычно (ну, то есть пил), накладывая огромное количество сахара, кусков пять. Говорил — для улучшения мозговой деятельности. Я снотворное заранее истолкла, развела, принесла в пузырьке. Прокопенко отвернулся — я ему в чашку влила. Когда столько сахара — горечи от таблеток не почувствуешь. Он выпил и захрапел тут же…

Ну, ДНК-то от того, спит человек или нет, трезвый или пьяный, не меняется. Раскрыла я папашке рот, взяла, как по инструкции положено, мазки слюны (целых три на всякий случай), разложила по пробиркам…

Косяк только один случился. Точнее, косячок. Я когда из прокопенковского номера выходила, меня Полуянов запалил. Увидел то есть. Ну и хрен с ним, решила я: пусть думает, что у меня с режиссером роман…

На следующий день (он у меня как раз свободный был) я по лабораториям, что ДНК анализируют, образцы раскидала. В Питере и даже в Москву слетать успела. Ясен перец, и свою собственную пробу генетическую везде тоже оставила.

А как раз перед тем, как нам в Москву возвращаться, из первой клиники мне ответ приходит: мол, совпадение на 99 процентов. А я и не сомневалась. Просто надо было, чтоб с самого начала документ у меня был.

В общем все по плану шло, а потом вдруг задница началась. И лишь из-за того, что мой геморройный хрыч-папаша объявил, что, видите ли, Волочковскую он взять в жены решил. Хоть бы, старпер, со мной заранее посоветовался. Уж я-то нашла бы слова, чтоб исподволь его отговорить. А тут и свадьбу они назначили, да скоро так…

Вот и пришлось мне решать немедленно. И действовать. Ведь иначе б они во вторую экспедицию уехали, на юг. То есть Прокоп мой, и Волочковская с ним. А я — нет… А потом, когда они вернутся, тут и свадьба. И времени совсем не остается…

Так что я вынуждена была действовать сегодня. Прямо в поезде. Непродуманно, конечно, и рискованно. Слишком узок круг подозреваемых. В итоге гад Полуянов меня и расколол…

Но сначала шло как по маслу. Я все предусмотрела. Днем приобрела в Питере в охотничьем магазине ножи. Причем загримировалась, прическу изменила, ввела в речь акцент южный, на «гэ», — меня б потом ни одна сволочь не опознала.

Купила две финки. Почему — две? Не знаю. Просто внутренний голос мне шептал: возьми две. Типа, про запас. А я привыкла своей интуиции доверять. Великие люди, я знаю, ей всегда доверяли.

Потом, перед поездкой, бордовое белье надела. И не только, чтоб Полуянова на секс легче раскручивать. Просто подумала: мало ли… Кровища все-таки будет, а бордовое на бордовом…