Марина Серова - Невеста года

– Алка тоже так говорила, – начала одна, – и даже долго одного и того же парня заказывала. Мы предупреждали, а она не слушалась.

Сопровождая их рассказ охами и вздохами, я слушала историю любви Алки и Гриши-Гордона. Кстати, этот засранец так и не дал о себе знать. Конечно, он выполнил задание и теоретически не был мне нужен, но женское любопытство не давало покоя: почему он не потребовал оплаты за работу? Отчего смылся столь внезапно? Где скрывается?

Сегодня мне вдвойне повезло: я услышала не только всю историю с самого начала, но и ее продолжение и узнала, почему Гордон оказался столь благороден, что не потребовал оплаты за свой труд. Оказалось, что они все-таки встречались с Алкой после неудавшегося ограбления. Гриша наплел ей, что его вычислила банковская мафия (в нашем городке есть и такая?), что жизнь его висит на волоске, что если он немедленно не откупится от Корлеоне местного разлива, то лежать ему под свежим асфальтом в центральном парке культуры и отдыха. У Алки и без него неприятностей было выше крыши, я вообще удивляюсь, как она смогла встретиться с возлюбленным. Однако его проблемы для нее оказались важнее, чем собственные.

– И много потребовала банковская мафия? – округлив глаза, прошептала я.

– Безбожно, – поведала баклажановолосая, которую звали Даша. – У мужа спросить она не могла, все ее драгоценности столько не стоили, хотя она любила вкладывать деньги в бриллианты.

– Так ваша подруга нашла деньги или мальчика убили?

– Не знаем. Она просила у нас взаймы, но такую сумму даже мы найти не в состоянии, к тому же кто знает, отдаст она или нет? Поговаривали, что муж собирался оставить ее в психушке, где она проходила освидетельствование. Ясно одно: Гордон исчез, а Алка так и сидит под домашним арестом.

Так вот откуда они знают подробности! Она просила у них денег и волей-неволей была вынуждена рассказать, для чего ей понадобилась столь внушительная сумма. И все-таки деньги она нашла, иначе Гриша не удрал бы без обещанной мною суммы. Не могли же его действительно убить несуществующие мафиози? Даже если бы они и не были выдумкой, анекдотический налет на банк никак не мог причинить им ущерба, напротив, шумиха, поднятая Алевтиной, явилась своеобразным пиаром, привлекла к банку внимание клиентов и продемонстрировала наличие определенной степени защиты их вкладов от грабителей-непрофессионалов.

А Гриша, однако, не такой уж и простачок, как казалось мне вначале. Не просто сумел блестяще выполнить задание, которое я ему дала, но и использовал ситуацию в своих целях, смог дописать сценарий и самостоятельно довести свою роль до блестящего завершения. Пройдоха. Впрочем, ничего не имею против подобного финала. То, что к душевным страданиям Алевтины прибавились материальные, играет мне на руку. Поделом ей.

– Бедняжечка, – протянула я, – хорошо, что ей повезло с мужем. Мой убил бы меня на месте, если бы я выкинула подобный фортель с банком, а этот только пообещал сдать в психушку. Наверное, он очень ее любит.

– Игорек? Любит Алку? – фыркнула брюнетка. – Не говорите глупостей. Они еле терпят друг друга. Алевтина сто раз говорила, что если бы не материальное благополучие, к которому она привыкла, то давно бы сделала ноги.

– Так это она, – заметила я, – не хотите же вы сказать, что Игорь тоже живет с ней из-за денег?

– Там вообще запутанная история, – доверительно придвинулась ко мне брюнетка. – Алка как-то проболталась, что их связывает какая-то тайна, и если Игорь посмеет бросить ее, то она его посадит.

– Тайна! Как интересно, – захлопала я ресницами, – не думала, что в нашем городке у людей еще остались тайны.

– Увы, сколько мы ее ни трясли, она так и не рассказала нам, в чем суть, – язык женщины уже заметно заплетался, а я еще не спросила о самом важном для меня, – но держит она его этим крепко, он даже снисходительно смотрит на ее частые адюльтеры. Требует только, чтобы регулярно проверялась в клинике, хотя и сам грешит с девицами легкого поведения.

В сущности, картина ясна, теперь понятно, почему Алка и Гарри столько лет терпели друг друга. Маленький семейный шантаж – и муж никогда не оставит супругу без средств к существованию и не найдет ей постоянную замену. А для шантажа у этих двоих был прекрасный повод. И хотя преступления этой парочки за истечением срока давности уже не могли привести к тюремному заключению, страх оказаться разоблаченными держал обоих на коротком поводке. А теперь – о главном.

– Как же можно всю жизнь жить в такой ненависти? Страшно представить, как жутко находиться в доме, где все не выносят друг друга. Я бы на ее месте все равно подала на развод. А что? Вполне можно отсудить половину имущества и жить припеваючи, – заявила я.

– Думаешь, так легко уйти от влиятельного мужа? Ну, оставит он ей квартиру, машину, барахло. А кушать она что будет? Дочь взрослая, алименты ей не положены. Предлагаешь идти на работу? Учитывая то, что она ни дня за свою жизнь не работала?

– Пусть надавит. Сами говорите, что он боится какого-то разоблачения. Не убьет же ее муж, если она и дальше будет шантажировать его, теперь уже ради содержания.

– Понимаешь, Алка как-то призналась, что в том деле и она как-то замешана. Поэтому сильно надавить на него не получится, – пробормотала Даша, прижав палец к губам.

– Ну, есть же что-то, что он любит! Неужели сложно найти слабинку в мужчине, с которым спишь больше двадцати лет!

– Яночка, – пьяно развела руками брюнетка, – Гарри больше жизни любит Яночку.

Яночкой оказалась дочь Алки и Гарри, та самая, которая и обеспечила этот брак. Больше детей у них не было. Как правило, папаши, вынужденные жениться «по залету», на уровне подсознания не любят детей, которые волей-неволей заставили их заключить постылый брак. История этой семьи оказалась исключением. Нет, в первые годы жизни это вечно пищащее и сопливое существо действительно больше раздражало, чем привлекало молодого отца, к тому же дочка выглядела какой-то несимпатичной: несимметричная голова, заметная лупоглазость, редкие темные волосенки, блеклые глазки. Банты на прямых волосах не держались, платьица постоянно были какие-то грязноватенькие, а еще эти сопли. Ну почему у его дочки постоянно под носом была эта зеленовато-бурая корочка? Особенно Гарри бесила привычка малышки слизывать жижицу, постоянно подтекающую из носа, язычком. Это было отвратительно. И он просто постарался не обращать внимания на растущее рядом существо. Пока однажды один из его приятелей не заметил:

– Держись, дочка-то у тебя растет настоящей красоткой. Теперь за ней глаз да глаз нужен.

Гарри пристально всмотрелся в слоняющееся по дому создание двенадцати лет и мужским взглядом зацепил и рано развившуюся грудь, и ладные, как у матери в юности, ножки, и темную блестящую гриву, и яркие глаза, которые из блекло-голубых превратились в синие. Исчезло все, что так раздражало его в дочке в ее раннем детстве, она стала оформляться в настоящую породистую красавицу, гордость папы. С ней не стыдно было показаться в обществе, ее выгодно можно было пристроить, выдав замуж за сына делового партнера, а если еще дать девочке хорошее образование, то она могла пойти гораздо дальше своих родителей. С этого момента Гарри начал вкладывать в дочь не только деньги, но и душу. Репетиторы, танцы, музыка, живопись – не осталось сферы, в которой не пробовал бы папаша искать таланты дочери, что-то у нее получалось, что-то не шло, но, в общем, девочка росла всесторонне развитой и даже стала учиться без троек.