Андрей Воронин - Проводник смерти

Все еще сидя с закрытыми глазами, он вчерне набросал план своего исчезновения. Понадобятся документы — паспорт, водительские права… С его деньгами это не проблема.

Квартиру и машину придется оставить. Черт с ними, особенно с машиной. Может быть, инсценировать собственную гибель? Написать записку: так, мол, и так, каюсь, это я убил Снегову. Не могу с этим жить, иду топиться…

Это был, конечно, похмельный бред. В наше время такие номера не проходят, это художественная литература, причем не современная, а где-то конца прошлого века. Этель Лилиан Войнич, «Овод». Записку на стол, шляпу в канал, и тебя нет. Очень мило! Оперуполномоченные с Петровки неделю будут обливаться слезами… от хохота.

Никаких инсценировок! Просто пропал, и все. Может, правда где-нибудь загнулся. Пусть ищут среди неопознанных. Поищут и перестанут — что у них, других дел нет? Все очень просто, и чем проще, тем лучше. Вот только время…

Он заставил себя открыть глаза. В одной из бутылок еще оставалось немного портвейна, и он выпил вино, давясь от отвращения, как лекарство, прямо из горлышка.

Полегчало почти сразу, и Муха встал, сильно покачнувшись и схватившись за край стола, чтобы удержать равновесие.

Шатаясь, он добрел до ванной, принял обжигающий душ, потом облился ледяной водой, побрился и привел себя в относительный порядок. Опрыскав себя дорогим дезодорантом, он почувствовал, что к нему возвращается человеческий облик. Конечно, прежним ему уже не стать, но нужно жить и исправлять ошибки. Может быть, когда-нибудь он вернется в этот трижды проклятый город, найдет могилу той женщины и принесет ей цветы — мелочь, конечно, но это лучше, чем ничего.

Он оделся и, распахнув шкаф, стал собираться в дорогу. Две смены белья, запасные джинсы, пара свитеров… что еще? Ах, да, носки! И что-нибудь почитать в поезде, иначе можно просто свихнуться. Деньги. Карманный нож — как же без него в дороге! Блок сигарет, про который он совершенно забыл во время запоя, зажигалка…

На лестничной площадке открылись и с лязгом закрылись двери лифта, но он не обратил на это внимания, занятый сборами. Впереди ждала новая жизнь, совершенно непохожая на прежнюю, и он мог думать только о ней. Его уже почти не было здесь, и потому звонок в дверь застал его врасплох, как гром с ясного неба.

Он замер, мгновенно облившись ледяным потом, весь превратившись в слух, и уставился на дверь. Дверь была как дверь — гладкая пластина, покрытая пластиком «под дуб», с блестящим латунным колечком глазка и черной пластмассовой ручкой, — но сейчас она казалась Мухе воплощением возмездия.

Он с трудом перевел дух и подумал, как это, в сущности, глупо пугаться каждого шороха, каждого звонка в дверь. Это мог быть кто-то из соседей или товарищей по работе, или даже контролер из Мосэнерго… запросто и даже скорее всего, В таком случае нужно только посидеть тихо несколько минут — непрошенный визитер потопчется под дверью и уйдет, дав ему время на то, чтобы унести ноги.

Он начал было успокаиваться, но тут в дверь забарабанили кулаком, так что по всему подъезду покатилось гулкое эхо, и властный, не терпящий возражений голос произнес:

— Откройте, милиция! Открывайте, или мы сломаем дверь!

Муха метнулся к окну, не вполне соображая, что делает, но остановился: это было бесполезно. Если бы у него хватило ума скрыться сразу после убийства, все еще как-то могло обойтись, но теперь, когда милиция взяла его след, убежать не удастся. Они перекроют вокзалы и дороги, и далеко не уйдешь. Муха понял, что все пропало, и медленно, как во сне, двинулся к двери, продолжавшей сотрясаться под ударами чьего-то тяжелого кулака. По дороге ему пришла в голову дикая мысль: а что, если прорваться, опрокинув тех, кто стоит на площадке?

Он подошел к двери и зачем-то посмотрел в глазок, не увидев ничего, кроме непроглядной черноты. Глазок чем-то закрыли. Муха понятия не имел, как действует милиция в подобных случаях, и решил, что это, должно быть, в порядке вещей. Почему бы и нет? Откровенно говоря, соображал он в данный момент из рук вон плохо и совсем не удивился бы, увидев в глазок огнедышащего дракона или роту десантников в парадной форме.

Он заставил себя собраться с мыслями и отпер замок. Рука двигалась нехотя, через силу, словно была несогласна с принятым хозяином решением. Муха повернул ручку и распахнул дверь, приложив все усилия к тому, чтобы выглядеть спокойным.

Никакой группы захвата за дверью не было. Там стоял один-единственный мужчина в штатском — правда, очень крупный и сильный, как бык. Кожаная куртка — размер пятьдесят четвертый, на глаз прикинул Муха, — плотно обтягивала его каменные плечи, а из-под низко надвинутой кепки насмешливо, как показалось Мухе, смотрели недобрые черные глаза. В зубах у незнакомца дымилась сигарета, а в правой руке был небрежно зажат пистолет Макарова, словно невзначай направленный Мухе в живот.

Левой рукой незнакомец полез за пазуху, вынул оттуда какую-то книжечку с тисненым золотом двуглавым орлом и помахал ей в воздухе, как фокусник, демонстрирующий публике пикового туза, который вот-вот превратится в бубновую девятку.

— Капитан Нагаев, уголовный розыск, — представился он. — Предъявите документы.

— А в чем, собственно, дело? — набравшись нахальства, спросил Муха. У него появилась сумасшедшая надежда на то, что этот бугай в кожаной куртке пришел вовсе не за ним.

— Вопросы буду задавать я, — сухо заметил капитан, отодвигая Муху и протискиваясь мимо него в квартиру. — Оружие есть?

— Какое оружие, о чем вы?

— Огнестрельное, холодное… может быть, взрывчатка?

У Мухи немного отлегло от сердца. Отсутствие опергруппы и разговоры о какой-то дурацкой взрывчатке в его представлении совершенно не вязались с тем, как должно проводиться задержание опасного преступника. С другой стороны, этот здоровенный капитан мог, пожалуй, без помощи опергруппы задержать пятерых таких, как Муха.

«Не расслабляться, — напомнил себе Муха. — Ничего еще не кончилось, все только начинается.»

— Взрывчатка? — переспросил он. — Да господь с вами, откуда? Разве я похож на лицо кавказской национальности?

— Похож, не похож, — проворчал капитан, проходя в комнату и без приглашения разваливаясь в кресле. Сигарета продолжала дымиться у него в зубах, подпрыгивая в такт словам и роняя с кончика пепел. Муха озадаченно посмотрел на оставленные капитанскими ботинками грязные следы и нерешительно двинулся следом. — Какая мне разница, похож или не похож?

Мне ведено обойти подъезд, вот я и обхожу. Операция «Вихрь» — слыхали? То-то. Документики ваши, пожалуйста.

Муха полез в секретер и выкопал паспорт. Капитан невнимательно пролистал его и небрежно положил на колено.