Андрей Воронин - Последний аргумент закона

Он ткнул Клещева в плечо. Тот, словно до этого балансировал на канате, тут же завалился на бок. Храп прекратился.

В каждой работе, даже в воровской, круглосуточной, встречаются перерывы. Трое механиков, занимавшихся разборкой краденой машины, потянулись наверх.

— Ты смотри, Клещ приперся, — изумился один из парней.

— Пьяный, что ли?

— Нет, просто очень крепко спит, — усмехнулся Копоть, переставляя влажные бутылки с пивом на газету, чтобы не испортить довольно потрепанный журнальный столик.

Дом его находился в стадии нескончаемого ремонта и отделки. Мебель тоже никак не хотела собираться в цельный ансамбль. Парни расстилали тряпки, чтобы не запачкать диваны грязной одеждой, они успели помыть лишь руки. На лицах виднелись черные полосы, словно механики были спецназовцами, занявшими позицию в засаде.

— Пульт не трогай, — пригрозил Копоть механику, который потянулся к пульту дистанционного управления телевизора.

— Я руки мыл, — как школьник в столовой, механик продемонстрировал руки.

— Ты уже ими за колбасу схватился, — Толик сам включил телевизор.

— Когда им надоест эту хрендю показывать? — возмутился самый молодой механик.

Шли последние новости. Он-то предпочитал им боевики и фантастику.

Но Толик не давал своим работникам расслабляться. Новости идут недолго, фильм же захватывает, под него начинают медленнее есть. Краденую же машину следовало разобрать до утра на винтики — так, чтобы следа не осталось.

— У них своя свадьба, — сказал Толик, глядя на экран телевизора, где депутаты Госдумы выясняли отношения, — у нас своя.

— Он уже свое отгулял, — молодой механик осторожно отодвинулся от сопящего Клеща. — Блеванет еще.

— Не блеванет, — заверил его Копоть, — Яшка — мужик крепкий.

Никого из механиков пока не интересовало, какого черта Яшка Клещ появился в доме. Они уже привыкли к тому, что разный народ проворачивается у Толика.

Новости смотрели вполглаза. Им, как людям, не интересующимся политикой, казалось, что в новостях изо дня в день показывают одно и то же. Но вот за столом произошло оживление.

Криминальная хроника относится к разряду развлекательных сюжетов, ее и приберегают в выпусках новостей под конец, поближе к новостям культуры, спорта и к выпускам прогноза погоды.

«…сегодня на шоссе, ведущем в Шереметьево, — вещал корреспондент, — уже не увидишь ни одной „жрицы любви“. То ли испугались, то ли правоохранительные органы постарались? Сегодня на этой оживленной трассе милиционеров стоит больше, чем в лучшие времена стояло проституток…»

— Это он правильно ментов проститутками обозвал, — хохотнул Толик.

А дальше пошел рассказ о том, как джип «мерседес» насмерть переехал двух проституток, а третью покалечил так, что она попала в реанимацию.

«…теперь не утихает спор… — продолжал журналист, — джип принадлежит сыну олигарха Галкину Аркадию. Сам Аркадий утверждает, что машину у него угнали. Погибшие девушки до сих пор не опознаны, скорее всего, они приехали в Москву издалека…»

Одна за другой на экране возникли фотографии, найденные в квартире, которую снимал Яшка Клещ для своих девчонок.

— Твою мать! — только и воскликнул Толик Копоть. — Это ж его бабы! — и он бросил взгляд на мирно посапывающего Яшку Клеща. Он хоть и слышал всю историю из уст самого Яшки, но в телевизионной версии событий главным являлось то, что за рулем джипа сидел сын олигарха. Это кардинально меняло расклад.

— Вот так да! — воодушевился мастер «золотые руки», слесарь по разборке краденых автомашин, — я с двумя из этих баб трахался.

— Не ты один.

«…Следствию предстоит выяснить, — вклинился в разговор тележурналист, правду говорит Аркадий Галкин или же таким способом хочет спастись от правосудия. Во всяком случае, у его отца, олигарха Бориса Галкина, возникли крупные неприятности…»

На экране возникла картинка. Съемки велись из салона машины. Ночная дорога, пляшущий свет фар… Затем послышался визг тормозов, и свет ударил в бесконечную темноту, растворившись в ней.

«…машину обнаружили неподалеку от места происшествия, в кювете…»

Тут же показали и джип на штрафной площадке, снятый с достаточно большого расстояния. У репортерa с собой оказалось из мелких лишь двадцать долларов. Сотку отдавать за то, чтобы пропустили на штрафную площадку, было жалко, а сдачи у милиционеров не нашлось.

— Вляпался Клещ, — сказал слесарь, особо приближенный к хозяину. Двое других права голоса не имели, они лишь работали, но в доле от проданных запчастей не участвовали. Они были чем-то вроде мебели или инструментов в этом доме. При них могли говорить о чем угодно, зная, что те распространяться не станут. При определенном роде занятий становишься нем как рыба.

— Почему вляпался? — осторожно спросил Толик. — Он же их не переезжал?

— Ясное дело, что не он. Но наверняка рядом с ними стоял. Теперь его, поди, ищут.

— А он спрятался, — усмехнулся Копоть. — Думает, если напился так, что сам никого не видит, и его не видно.

Это дурацкое предположение развеселило парней. Слесарь одним махом допил пиво.

— Все, — хлопнул в ладоши Толик, — идите работать. До рассвета нам надо закончить работу, а у вас еще конь не валялся.

— Ни хрена себе, конь не валялся! — возмутился слесарь «золотые руки». Мы уже двигатель вытащили и мосты разобрали.

— Работа не ждет, — не обратил внимания Толик. — Ты смотри, — обратился он к слесарю, — насчет Клеща — никому!

— Ясное дело. Что я, враг самому себе? Может, ты его зря в дом пустил?

— Кто ж знал, — пожал плечами Копоть. Слесари сгребли объедки и газеты со стола в большой полиэтиленовый мешок, побросали туда бутылки и отправились в гараж.

Толик же сел напротив спящего Клеща и хитро ухмыльнулся: «Ясное дело, сынок олигарха за рулем сидел. Как же, машину у него угнали! Обгадился! Потом от страха, прибежал к папашке, наверное. Спасай меня, отмазывай от ментов. А те тоже рады стараться. Им главное не сыночка за решетку упечь, а деньги сорвать с папашки. Доят теперь, наверное, олигарха аппаратом машинного доения. Неплохо бы и нам к ручейку пристроиться!».

— Эй, Клещ, — крикнул Толик. Тот лишь пьяно засопел и вновь погрузился в сон. — Деньгами большими запахло, Яшка!

При слове «деньги» Клещ вздрогнул, но так и не проснулся.

— Менты! — резко произнес Копоть. Яшка мгновенно раскрыл глаза и сел:

— Где?

— Где, где, у тебя в…

Яшка продолжал безумно озираться. Он не протрезвел, действовало лишь подсознание, автопилот. Если человек одержим мыслью о том, что за ним охотятся, то готов видеть опасность повсюду.

— Шутка, — смилостивился над ним Копоть. Яшка вновь завалился спать.