Миюки Миябэ - Седьмой уровень

— У меня, наверно, чуть больше размер, но ничего.

Мисао надела сухую блузку и юбку, вытерла полотенцем волосы. И вдруг, точно очнувшись, крепко обняла Эцуко.

— Спасибо!

Стоило им разжать объятья, как подскочила Юкари. Но не она, а Мисао расплакалась, как ребенок, и Юкари пришлось успокаивать ее, гладя по голове.

Ёсио, вернувшись на свое место, ласково похлопал Мисао по плечу. Положил руки на руль. Открылась противоположная дверца и показалось улыбающееся лицо доктора Сакаки.

— Не знаю, в какие опасные игры вы играете, но скажите, к тому времени, как мы доберемся до Токио, уже определится, на чьей стороне победа? — спросил Ёсио.

Сакаки кивнул.

— Будем молиться, чтобы все прошло удачно.

Эцуко, преодолев смущение, спросила:

— С точки зрения тех, кто работает в Клинике Катадо, вы — предатель?

Сакаки горько улыбнулся.

— Да, бунтовщик.

— Эта клиника заслуживает предательства. В данном случае именно это — нравственный поступок.

— Там такая жуть? — спросила Юкари.

Мисао посмотрела на нее.

— Не хочу рассказывать, чтобы тебя, Юкари, потом не мучили кошмары. А я… а я… точно побывала в страшном сне.

Эцуко вдруг стало не по себе.

— А со стороны выглядит такой замечательной клиникой… — уныло пробормотал Сакаки, глядя прямо перед собой. — Угораздило же породниться с разбойником!

Эцуко не поняла, что он имеет в виду, и уже хотела переспросить, как вдруг им наперерез выскочил приземистый автомобиль. Ёсио резко нажал на тормоз. Автомобиль, не сбавляя скорости, промчался мимо.

Он несся в сторону дачного поселка, расположенного на берегу моря.

— Это же… — удивленно прошептал Сакаки, провожая глазами удаляющуюся машину.

Но прежде чем он успел договорить, Мисао громко закричала:

— Это машина Мураситы!

— Мураситы?

— Кадзуки, мой зять, — поморщился Сакаки. — Что ему здесь надо?

— Его приезд входил в ваши планы?

Сакаки решительно замотал головой.

— Нет, он должен быть сейчас в Токио.

Его голос дрожал. Не только голос, его всего охватила дрожь.

— Может, просто приехал посмотреть, как обстоят дела… Вполне в его духе. Но если он что-то пронюхал и узнал о нашем плане… — пробормотал Сакаки и сделал попытку выйти из машины.

Но Ёсио резанул:

— Держитесь крепче! Едем за ним!

— Но…

— Ты согласна, Эцуко? А ты как, Мисао?

— Едем! — согласилась Мисао, крепко сжав руку Эцуко.

Ёсио плавно развернул машину и помчался вслед за Кадзуки.

— Мисао, ты знакома с этим человеком? Откуда ты его знаешь?

Мисао опустила глаза.

— Госпожа Сингёдзи, что вам известно?

Эцуко коротко рассказала все, что ей удалось разведать за последние дни. Тем временем впереди показалась машина Кадзуки, и Ёсио сбавил скорость. Теперь никуда не уйдет. Выключил фары.

Выслушав рассказ Эцуко, Мисао после паузы заговорила:

— Я… следила за вашим любовником… простите, за человеком, который следовал за вами, дошла до Клиники Сакаки, а оттуда попала в бар под названием «Ла Панса». Со мной был мой друг Андо, он уговаривал на этом закончить, но меня не отпускало беспокойство и, расставшись с ним, я вновь вернулась в «Ла Пансу».

Это было ночью четвертого июля.

— Когда я вошла в бар во второй раз, хромого уже не застала, там не было никого, кроме хозяина «Ла Пансы». Он был сильно пьян, но встретил меня радушно. Это и был Кадзуки Мурасита.

Мисао, как бы между прочим, спросила его о хромом посетителе, Кадзуки назвал его имя и сказал, что завтра вечером он наверняка придет вновь.

— Не знаю, зачем тебе Саэгуса, но если нужен, приходи, познакомлю.

В этот момент в бар неожиданно вошла еще одна посетительница. Молодая девушка. Густо накрашенная, она не производила впечатление пьяной, но не вполне уверенно держалась на ногах.

— Слишком слабое, совсем не в кайф! — возмущенно крикнула она Кадзуки, совершенно игнорируя Мисао.

Кадзуки, хихикая, взглянул на Мисао, затем перевел взгляд на девушку.

— Чего ты хочешь, — сказал он, — это же первый уровень, раз-два и кончено.

— Какая-то я вялая.

— Пойди в подсобку, проспись.

Мисао стало любопытно.

— Что это значит — «первый уровень»? — спросила она.

Кадзуки ответил:

— Балдежная игра, затягивает страшно!..

Его слова как-то странно задели Мисао.

На следующий день, в воскресенье, отпросившись с работы, Мисао вновь пришла в «Ла Пансу». Было еще рано, и бар оказался закрыт. Робея, она топталась поблизости, как вдруг подошел Саэгуса.

— Он скрылся в баре и вышел приблизительно через час. Я вновь последовала за ним. По пути он всего раз, будто что-то заподозрив, обернулся, но я успела спрятаться.

— Куда он шел?

— В Синдзюку. Поднялся на крышу универмага. Ни с кем не заговаривал. Просто бродил бесцельно.

Мисао решила подойти к нему поближе. Но попытка завязать разговор не увенчалась успехом, он ее проигнорировал и вскоре ушел.

— Я поспешила за ним, но сразу же потеряла из виду. На следующий день я пришла в «Ла Пансу» с наступлением темноты. Вы наверно решите, что это глупо, но я никак не могла успокоиться. Что это за человек? В каких он с вами, госпожа Сингёдзи, отношениях? Что ему от вас нужно? Эти вопросы преследовали меня днем и ночью.

— Дурочка, — сказала Эцуко.

Но мысль о том, что Мисао так сильно за нее волновалась, не могла оставить ее равнодушной.

В тот вечер в баре вновь был один Кадзуки. Мисао редко захаживала в подобного рода заведения, но и она понимала, что этот бар какой-то особенный. Непохоже, чтобы его использовали только по прямому назначению. Хозяин, Кадзуки, постоянно пьян, а кроме него нет никого, кто бы обслуживал посетителей.

— Кадзуки предложил мне кока-колу и немного со мной поболтал. Сказал, что Саэгуса сегодня не придет, и предложил развлечься с ним. Я испугалась и убежала. После этого какое-то время не приближалась к «Ла Пансе». Пыталась выбросить из головы. Но, увы, не могла. Даже когда вам звонила, будто ком стоял в горле… Не могла ни на чем сосредоточиться. Все кончилось тем, что я вновь направилась в «Ла Пансу».

— Это было двадцатого июля? — спросила Эцуко.

— На следующей неделе, в пятницу, кажется, да…

Кадзуки встретил Мисао радушно, точно ждал ее. Сказал, что сегодня обещал быть Саэгуса.

Саэгуса явился ближе к полуночи. Взглянув на Мисао, он недовольно нахмурился и сказал:

— Кажется, девочка, я тебя где-то видел.

Мисао прервала рассказ и несколько раз провела языком по пересохшим губам. Потупилась, глядя на колени.

— Я не стерпела и сразу все выложила. Что следила за ним, что хотела узнать, зачем он наблюдает за госпожой Сингёдзи… Саэгуса пришел в ярость.

Сакаки, который все это время молчал, прервал ее:

— Он боялся за вас, боялся, что вы окажетесь замешанной в это дело.