Анна Данилова - Цветы абсолютного зла

– Ударили по голове… Ее нашли в понедельник в парке… А она ничего не рассказывала вам о себе?

– Нет, я и не спрашивала. Разве что, одна она будет жить или нет. Она сказала, что одна, что у нее нет семьи, детей…

– Но она же совсем молоденькая была… Какие дети?

– Не скажите! Может, она и выглядела молодо, но глаза у нее были как у взрослой женщины. Я сразу почувствовала в ней именно взрослого человека…

– Вы паспорт ее видели?

– Да, я поняла, что ей 17 лет…

– Она сказала, что учится в школе?

– Нет, она сказала, что работает в парикмахерской.

– Она обманула вас, чтобы вы не подумали, будто у нее нет денег или, что еще хуже, что она, скажем, сбежала из дома.

– А что, она действительно решила сбежать из дома?

– Вроде того. У нее родители пьющие.

– И поэтому она решила снять квартиру? Но где бы она брала деньги?

– Я думала, может, вы что-нибудь знаете…

– Вот это история… Значит, ей все-таки было где взять деньги… Но, знаете, она была хорошо одета… Думаю, у нее кто-то был… мужчина…

– Жаль, что вы его не видели. Марина Михайловна, скажите, о чем конкретно вы договорились с Олей, когда последний раз виделись с ней?

– Она сказала, что позвонит мне в начале этой недели, чтобы мы смогли договориться о встрече, она обещала принести деньги, а я отдала бы ей ключи от квартиры… Понимаете, если бы знать, что так все сложится, уж я бы все вызнала, расспросила… А так… мне очень жаль, что я не смогла вам ничем помочь.

– Еще один вопрос… – Женя достала листок с адресом. – Это вы написали адрес или продиктовали Оле?

Марина Михайловна взяла в руки листок, просмотрела его, перевернула, пожала плечами.

– Нет, это не я писала. Думаю, это написала Оля, когда мы в первый раз разговаривали с ней… Она же позвонила мне по телефону, указанному в объявлении в газете, я назвала адрес, мы договорились о встрече, чтобы она смогла посмотреть квартиру…

– Значит, и листок не ваш.

– Нет, конечно. Я не имею к этой записке никакого отношения.

Женя поблагодарила хозяйку квартиры и, оставив ей на случай, если она что-то вспомнит, свою визитку, отправилась в агентство. Понятное дело, что она была расстроена – разговор с хозяйкой квартиры практически ничего не дал. Разве что подтвердилось предположение, что Оля собиралась уйти от родителей и начать жить самостоятельно. Родители… Женя с трудом представляла себе эту пару. По сути, именно они, пусть даже и косвенно, были виновны в смерти своей единственной дочери. И, скорее всего, ее смерть каким-то образом была связана с той невидимой для ее родителей жизнью, которую вела их дочь, чтобы иметь средства к существованию. Женя была уверена, что убийца принадлежит к тому ближнему кругу людей – конечно, мужчин, – с которыми Ольге Неустроевой приходилось общаться последнее время. Возможно, это был ее любовник, убивший ее из ревности. Или же Ольга стала жертвой человека, втянувшего ее в какую-то опасную авантюру, связанную с деньгами, которые он ей платил либо за молчание, либо за пособничество. А может, наркотики? Итак: ревность, наркотики, деньги… страх? Может, Ольга была свидетелем преступления? Версий было много, но ни одной зацепки.

Женя отправилась на встречу с классным руководителем Ольги, Каштановой Светланой Борисовной.

Корнилов позвонил Шубину вскоре после того, как Игорь с Земцовой покинули морг и направлялись в школу, чтобы присоединиться там к Жене и поприсутствовать при ее беседе с классной руководительницей Неустроевой. Но, услышав адрес магазина, где прокурор купила ботинки, такие же, как у Оли, поехали туда.

Маленький магазин находился на очень бойком месте в самом центре города, но, когда они вошли туда, немного удивились, что он почти пуст. Миниатюрная брюнетка в норковой шубке вертела в руках черные лакированные туфли, возле нее стояла, готовая броситься ей на помощь и во всем угодить, молоденькая продавщица в строгом костюме. Другая девушка в точно таком же костюме вежливо поздоровалась с новыми посетителями и спросила, что их интересует. Юля сказала, что хотела бы купить замшевые ботинки.

– Знаете, такие коричневые… на меху, с устойчивым каблуком… Моя сослуживица под Новый год купила себе такие…

– Я поняла, о каких ботинках идет речь. Пойдемте, я покажу вам то, что вы ищете. – Девушка подвела ее к витрине и показала такие же ботинки, в которых обнаружили Олю Неустроеву. – Эти?

– Да-да…

– Какой размер обуви вы носите?

– Тридцать седьмой…

– Я принесу…

Девушка ушла. Шубин сел на мягкий пуф рядом с Земцовой.

– Думаешь, этот магазин – единственный, который торгует такими ботинками?

– Не знаю… Спросим…

Девушка вернулась с коробкой, открыла ее, извлекла приятно пахнувшие новой кожей ботинки. Шубин достал фотографию Оли и протянул продавщице.

– Эту девушку убили… На ней были ботинки, вот точно такие же, – он кивнул на коробку…

Девушка захлопала ресницами.

– У вас кофе есть? – спросила Земцова, как ни в чем ни бывало рассматривая ботинок, явно намереваясь его примерить. – Наш разговор – это одно, а покупка ботинок – другое… Одно другому не мешает, ведь так? Я попросила кофе…

– Минутку… – И девушка скрылась за дверью, откуда тотчас показался крупный мужчина в черных брюках и малиновом свитере.

– Вы из милиции? – спросил мужчина. – Я – хозяин этого магазина.

Шубин показал ему свое удостоверение.

– Я понял… вспомнил вас… «Крымовское» агентство, я был у вас как-то… давно…

Лицо его порозовело, и Шубин сразу вспомнил этого человека. Он обращался к нему года два тому назад с просьбой проследить за женой, которая, как ему казалось, изменяла ему. На самом же деле она посещала бухгалтерские курсы, чтобы потом устроиться на работу, – ей надоело быть домохозяйкой. Одна из историй, закончившихся безболезненно для обеих сторон.

– Я тоже вспомнил вас, вы – Борисов Виталий…

– …Евгеньевич… – подсказал Борисов.

– Виталий Евгеньевич, скажите, мне принесут кофе? – Земцова уже надела ботинки и теперь прохаживалась в них с важным видом по магазину. – Знаете, у вас тут такие цены… А эта девушка, ну, та, которую убили, она школьница… У нее денег не было… Думаю, она приходила сюда не одна. Но это всего лишь мое предположение.

– Я должен просмотреть наши записи… Так будет легче выяснить, кто из продавщиц обслуживал эту покупательницу… Позвольте взглянуть на фотографию?

В эту минуту показалась продавщица с чашкой кофе в руках.

– Таня, подойди сюда, взгляни на эту фотографию. Ты помнишь эту девушку?

Продавщица, которую звали Таня, мельком бросив взгляд на фото, усмехнулась.

– Да кто же ее не помнит, Виталий Евгеньевич? Она приходила к нам сюда почти каждый день… Мы не думали, что она купит эти ботинки. Она примеряла их несколько раз, говорила, что ей должны прислать деньги… Правда, мы ей не верили… Она была скромно одета, словом, чувствовалось, что у нее нет денег и что она ходит сюда, чтобы просто побыть здесь, примерить так запавшие ей в душу ботинки…