Анна Данилова - Ледяное ложе для брачной ночи

– А как его звали? Может, я его знала?

– Концовник Борис Михайлович, слышали?

– Кажется, слышала. И что с ним случилось? Авария?

– Послушайте, Мира… Мы и сами толком ничего не знаем. Вы просто выполняйте свои обязанности.

– Хорошо, извините.

И Мира, сделав вид, что она обиделась, быстрым и решительным шагом направилась к двери.

Новость уже обсуждали в каждом кабинете. Мира ходила с ведром, тряпкой, вазами, цветами и слушала, слушала, впитывала каждое слово. Задавала вопросы как бы невпопад, пока не поняла, что никто толком не знает, как именно умер доктор Концовник.

Она старалась, чистила и мыла, знакомилась со всеми подряд и собирала по крупицам все, что касалось доктора. К вечеру она уже знала многое. К примеру, что Концовник был женат, у него годовалая дочь, которую он любил больше жизни. Мало кто говорил о жене доктора, а если и говорили, то как-то нехорошо, недомолвками, за которыми скрывалась очевидная неприязнь. И лишь ее сменщица, пожилая женщина с печальным лицом и густыми седыми волосами, стриженными шапкой, как у недавней тифозной больной, уродующими ее и без того серую внешность, ляпнула:

– Да сучка она, весь город знает, что она любовница Боровицкого. Борис Михайлович тоже, конечно, не был ангелом, но он все делал по-тихому, думаю, что от обиды и отчаяния, а эта бл…ща изменяла ему открыто, никого не стеснялась. Она, конечно, красивая, но характер – сволочной. Да сразу видно!

Понимая, что сейчас самое время раскрутить словоохотливую женщину на более подробный разговор о семье Концовников, Мира, узнав, что она курит, предложила уборщице хорошие сигареты и добилась того, что они уединились в подсобке – обсудить тему.

– У них няня была, так она сбежала, когда поняла, что мать вообще не принимает участия в воспитании девочки и вся ответственность и уход, ну абсолютно все ляжет на ее плечи. Причем эта самая няня ушла буквально пару дней назад. Я откуда знаю-то? Алка, жена Бориса, звонила ему, а я как раз его кабинет мыла, и вот по тому, как он разговаривал с ней, какие вопросы задавал, я и поняла, что няня ушла. Понятное дело, Алка была в панике, а он все повторял: успокойся, мол, другую найдем. Но всем известно, что няню в наше время найти не так-то легко. А тут еще и это – Борис Михайлович умер.

– А как он умер? – Мира уже устала повторять свой вопрос. – Сам, что ли?

– Чего – сам? Думаешь, руки на себя наложил? Да ты что! Он так жизнь любил, такой веселый был! Просто душка, у нас его все обожали. Говорят, что вроде его нашли уже мертвым где-то у знакомых… не знаю, врать не стану. Кажется, его убили. Но это не точно. Думаю, завтра все станет известно. А пока что все ходят и точно так же, как ты, задают один и тот же вопрос: как это случилось?

– Вообще-то, если его убили, то этим делом сейчас занимается прокуратура, а у меня там брат работает. Я бы могла узнать. Вот только мне кое-что выяснить нужно, ну, адрес вашего доктора, домашний телефон…

Она и не рассчитывала на то, что ее грубый ход, целью которого было выяснить адрес Концовника, так быстро и легко сработает: ее коллега, выкурив третью сигарету, сказала, что сейчас принесет листок с адресом и телефоном. Сказала и ушла. Мира подумала, что ею движет желание первой узнать все подробности странной смерти молодого доктора, и не ошиблась. Через четверть часа она уже знала адрес и телефон Концовника.

– Я тебе и свой телефон напишу, а ты, как узнаешь, позвони мне, договорились? – попросила ее уборщица, имени которого она так никогда и не узнает.

– Обязательно.

Покидая клинику, она бросила последний взгляд на портрет красивого человека с орлиным носом, стоящий среди букетов цветов на столике, задрапированном красной тканью. Ей показалось, что он посмотрел на нее с каким-то презрением.

– Ты придешь завтра? Во сколько?

– К семи, – ответила она машинально, уже зная, что если и появится когда-нибудь в этих стенах, то исключительно, чтобы подлечить зубы. – До завтра.

А через несколько минут она уже звонила на квартиру Концовникам и, делая вид, что ничего не знает о смерти кормильца, представлялась няней.

– Вот вы-то мне как раз и нужны, – услышала она низкий, хрипловатый женский голос. – Записывайте адрес…

– Рита, уже четыре трупа! Один – Прусаков, менеджер, ты знаешь; другой – его ты тоже знаешь, была с ним знакома – художник Карлов; третий – поэт, правда, не признанный, Пьянков, и наконец, доктор-стоматолог Концовник. Кроме Концовника, на всех трупах были пакеты, надетые на голову, и переломы, характерные, как при падении с высоты.

– Серийные убийства. – Рита налила мужу чаю. – Марк, успокойся. Я, конечно, не профессионал, многого не понимаю, но мне всегда казалось, что заниматься расследованием серийных убийств легче уже хотя бы потому, что убийца – один.

– Спорный вопрос, что легче. С одной стороны, ты права: занимаясь поисками убийцы первой жертвы, мы, получается, ищем убийцу и остальных жертв. Но, с другой стороны, если мы не найдем его, то на мне будет висеть целая гроздь убийств.

– Ты сказал мне, что хочешь познакомить меня с одним своим другом. Я даже пирог испекла, но ты пришел один. Признайся, его визит имеет отношение к этому делу?

– Имеет. По телефону я не мог тебе всего рассказать. Дело в том, что убийство стоматолога произошло на квартире одного моего старинного приятеля, Димы Караваева.

– Как это?

Марку пришлось рассказать историю несостоявшейся брачной ночи Караваева, и это произвело на чувствительную Риту большое впечатление.

– Марк, да это же просто отлично, что в деле замешан твой приятель! – воскликнула она.

– Рита, что ты такое говоришь? Ведь он, можно сказать, мой друг и оказался втянутым в эту историю. Ты представляешь, сколько им с его новой женой пришлось пережить?

– Понимаю, конечно. Но понимаю и то, что преступник просто-напросто использовал его квартиру. Возможно, он живет где-то по соседству, а потому прекрасно знает, что квартира Караваева часто пустует. Другой вопрос – где он взял ключи? Ведь ты говоришь, что квартира не взломана, замки открывали чуть ли не родными ключами?

– Да, и экспертиза подтвердила это. Но почему тебя так обрадовал тот факт, что доктора убили на квартире моего друга?

– Да потому, что есть где развернуться, есть кого подключить к расследованию, я имею в виду – неофициальному. Ведь теперь твой Караваев и его жена – люди, заинтересованные в том, чтобы как можно скорее найти убийцу. И они не успокоятся, пока не узнают, кто именно убил этого доктора. Стоп, Марк! Скажи, а почему ты связал эти убийства, я имею в виду убийство стоматолога и убийства остальных мужчин? Ведь на голове у доктора не было пакета. И ноги его не были переломаны.