Анна Данилова - Нирвана с привкусом яда

– Ты влипла в историю, и тебе срочно нужны деньги? Приезжай, любовь моя, я жду тебя…

Она не стала разубеждать его, что причина ее визита не связана с деньгами и что ни в какую историю она не влипала, просто сказала, что едет.

– Алла, мне надо срочно в театр, – бросила она на ходу племяннице и выбежала из дома.

Вилли повесил бело-зеленую табличку «Закрыто», едва она переступила порог маленького, набитого антиквариатом и крепко пахнущего стариной магазинчика. Усадил свою драгоценную гостью в старое, обитое красным потертым бархатом кресло и, опустившись на колени перед ней, зарылся лицом в ее шелковую зеленую юбку.

– Слушаю тебя, любовь моя.

– Вилли, возможно, после того, что я тебе расскажу, ты откроешь эту дверь и спустишь меня с лестницы… – проговорила она и сама испугалась такого начала.

Вилли поднял голову, посмотрел на нее с удивлением.

– Ты что, замужем? Бог ты мой, подумаешь, какие мелочи?! И почему это я должен спускать тебя, мою любовь, с лестницы?

– Вилли, у меня есть племянница, ее зовут Алла, она недавно овдовела…

Вилли перебрался на стул, положил руки на колени и теперь внимательно слушал ее.

– Приехала ко мне зализывать раны, чтобы я успокоила ее… Ее не было здесь пять лет, а три года тому назад, в 2002 году, погибли ее близкие подруги, одна из них и есть та самая Ольга Воробьева, фотография которой стоит у тебя на полке в спальне… Алла и прислала меня к тебе, чтобы узнать что-нибудь об этой истории, понимаешь?

– Понимаю… – пожал плечами Вилли. – Ну и что?

– А то, что восемь лет назад между Алексеевкой и Базарным Карабулаком, то есть на том же самом месте, разбились на машине, только на «Волге», другие девушки, но которых также звали Ольга Воробьева и Ирина Капустина. Есть подозрение, что девушек убили, понимаешь? Что нарочно все подстроили, чтобы в прокуратуре сломали себе головы над этим делом… Ну не бывает таких совпадений, согласись!

– Женя, что такое ты говоришь? – Вилли обхватил пальцами лоб, задумался. – И что? Чем я могу помочь? Я-то никого не убивал, мне нравилась эта девушка, но она погибла… Не думаешь же ты, что это я ее убил. Зачем мне это?!

– Она должна была тебе две тысячи долларов, об этом рассказала Алле хозяйка магазина «Черный бархат», где работали девчонки, Позднышева. А так как уцепиться было не за что, вот и решили поговорить с тобой, узнать, на каких условиях ты давал ей эти деньги?

– Но я ей их подарил, как и другие деньги и вещи! – возмутился Вилли. – И это все, что ты хотела мне рассказать?

– Теперь все. Пойми, я не могла рассказать тебе об этом вчера, ну не могла и все… – В голосе ее послышались слезы.

– Господи, и всего-то? Успокойся, я никого не убивал. И ты боялась мне об этом рассказать? Бедняжка… Если хочешь, я сам поговорю с твоей племянницей…

– Ее зовут Алла. Но она занимается расследованием не одна, а вместе с Диденко, следователем прокуратуры…

– Я встречусь с ними обоими и отвечу на любые их вопросы, – заявил он чуть ли не торжественным тоном. – Мне нечего скрывать, пойми… Но история и впрямь любопытнейшая… Женечка, успокойся, хочешь кофе?

Так, вечером этого же дня, когда Женя играла на сцене единственную свою теперь уже главную роль, Жанетту в пьесе Кокто, Вилли встретился в летнем кафе городского парка с Диденко и Аллой, где они выпили пива, и он рассказал им историю о своих романтических отношениях с погибшей Ольгой Воробьевой.

– По городу не ходило никаких слухов, как погибли девушки, может, это было убийство? – не выдержав, спросила Вилли заинтересованная его рассказом Алла, на что Диденко, удивленный бестактностью своей наивной спутницы, прижал ее ладонь к столу.

– Я знал только, что это был несчастный случай, – пожал плечами Вилли. – Не представляю, как вы будете дальше расследовать это странное дело. Хотя, может, там и дела-то никакого нет. Наверняка была произведена экспертиза автомобиля, да и трупы обследованы на предмет яда или чего другого, я же не эксперт, не криминалист, но кое-что на дилетантском уровне понимаю.

– Я просматривал материалы дела – это был несчастный случай, – буркнул Диденко, словно стыдясь за своих коллег, которые не выявили путем многочисленных экспертиз ни одной криминальной зацепки. Он и сам понимал, что они зашли в тупик. Ну кому понадобилось убивать девушек?

Антиквар Вилли куда-то очень спешил, и Диденко, поблагодарив его за беседу, крепко пожал ему на прощанье руку. Он и сам не мог себе объяснить, почему вдруг уже перед тем, как расстаться, он испытал к нему, немного насмешливому и в то же время чрезвычайно вежливому человеку, большую симпатию.

– Он очень обаятельный человек, – сказала Алла, глядя ему вслед.

– Думаю, что твоя Ольга морочила ему голову, изменяла ему и, конечно, использовала его, как денежный мешок. Интересно, что знает Позднышева об их отношениях и почему она решила, что Ольга взяла эти две тысячи в долг?

– Галя сказала мне, что ни Ольга, ни Ирина вроде бы ни с кем не встречались и про отношения Вилли с Ольгой она ничего не знает… И сказала примерно такую фразу: мол, мне вообще показалось, что ни Ольга, ни Ирина не имеют постоянных любовников… Понимаешь, в женском, да еще таком маленьком коллективе очень сложно скрыть свою личную жизнь.

– Все это крохи. Подумаешь, твоя Ольга скрывала от всех свою интимную близость с антикваром, в нашем случае это ничего не значит, тем более что он производит впечатление очень щедрого человека… Что у нас остается?

– Их новая хозяйка из багетной мастерской. Ты ничего о ней не узнал?

– Ничего, кроме того… – намеренно серьезно доложил он, – что зовут ее Мария Петровна Фильчагина и что она является женой одного весьма состоятельного человека, владельца двух ресторанов и сети продуктовых магазинов Саратова – Михаила Леонидовича Фильчагина, с которым я хорошо знаком. Был даже у них в гостях, ел фаршированную щуку. Мой родной брат работает у него в ресторане директором, и они прекрасно ладят. Мне так у них понравилось… Очень приятные люди.

– И сколько же ей лет? – Алла вдруг вспомнила утреннюю сцену в спальне и покраснела. Немного ревности ей бы сейчас не помешало, чтобы прийти в себя и вновь почувствовать себя женщиной.

– Она гораздо старше тебя, раза в два… Но, прямо тебе скажу, она очень милая женщина… – И Диденко, воспользовавшись ее задумчивым видом, вдруг схватил ее за плечи и крепко поцеловал в губы. По большому счету, ему не было никакого дела до этих погибших молодых женщин – он занимался им исключительно ради Аллы, чтобы иметь возможность видеть ее как можно чаще… Когда-нибудь он скажет ей об этом, но не сейчас…

– Меня зовут Кондратьев Виктор Иванович, я следователь прокуратуры. Вы – Раиса Валентиновна Рассказова, так?