Анна Данилова - Нирвана с привкусом яда

Появление Аллочки Гузановой внесло какое-то оживление в их жизнь. Галина Позднышева приняла ее на работу и поставила в отдел кожгалантереи. Выручка сразу поднялась: сумочки, портмоне, ремни и перчатки благодаря ослепительной улыбке и обаянию этой стройной молодой шатенки просто улетали с прилавков… Вика с Мариной, встретившие ее поначалу с недоверием и даже неприязнью, поскольку она обещала стать для их маленького, сросшегося коллектива хрестоматийной третьей лишней, очень скоро привыкли к ее присутствию и ненавязчивому, спокойному характеру и в те дни, когда она по болезни не выходила на работу, скучали без нее. А потом распознали в этой милой девушке бескорыстного, веселого и склонного к авантюрам человека. Проводить выходные вместе с Аллочкой Гузановой стало просто праздником. Она оказалась легка на подъем, умела пить, не напиваясь, никогда не старалась выделиться, чтобы на нее обратили внимание мужчины, и всегда точно знала, как себя вести, чтобы не отбить парня у подруги. Мужчин у нее и так всегда хватало. Иногда даже она уступала своих бойфрендов подружкам просто так, ради потехи, и никогда потом об этом не жалела… Она бы и Натана отдала, если бы тот не оказался настолько напористым, настойчивым и не был бы в нее влюблен до беспамятства…

Алла высветлила тот сумрачный мирок, в котором жили подруги, населила его уютными женскими посиделками, вечеринками, жаждущими развлечься красивыми мужчинами, разбавила в меру вином, заставляя таким образом девушек иногда забывать о своем прошлом и просто получать удовольствие от жизни. Ее неожиданный брак с Натаном и отъезд в Москву подруги восприняли как предательство и даже не сразу пришли в себя. И лишь потом стали откликаться на ее веселые письма и звонки… Алла уехала, но некоторые традиции и порядки, заведенные ею, остались и помогали подругам выживать, не погружаясь на самое дно депрессий.

– Мне должна позвонить одна девчонка из багетной мастерской, – вдруг вспомнила Марина, – она уходит в декретный отпуск, говорит, что может устроить нас с тобой и что она вроде бы даже разговаривала с хозяйкой… Я спросила ее, сколько они получают, – раза в два меньше, чем мы у Галки… Но это только первое время. Мастерская будет расширяться, соседнее помещение они хотят превратить в художественный салон, где станут выставлять картины на продажу…

– Что? Картины? – Вика не поверила своим ушам. – И ты сможешь весь день находиться среди картин и дышать запахом масляных красок? Ты готова вдохнуть в себя запах… мельницы?

– Жить-то как-то надо… Может, именно так и нужно поступить… клин клином вышибают, слышала когда-нибудь? Мы уже и так задолжали за квартиру, сама знаешь… Купили машину, это хорошо, я понимаю, но квартира в центре города нам сейчас не по карману…

– Это ты к чему?

– А к тому, что хозяйка этой мастерской готова сдавать нам одну из своих квартир, очень дешево…

– Да ты, я вижу, основательно подготовилась к уходу от Галины…

– Случайный разговор, две случайные вакансии, случайная квартира… В нашей жизни все зависит от случая, разве не так? Когда-то ты мне помогла, привела на мельницу, теперь моя очередь устроить тебя на работу…

– Багетная мастерская… надо же!

А спустя пару дней после этого разговора они уже работали в багетной мастерской и жили в более скромной, но очень уютной квартире в старинном доме на Вольской, в самом сердце города, и были очарованы своей новой хозяйкой – Марией Фильчагиной.

– Какие же мы дуры, – говорила Вика, впервые за годы, что прошли после смерти Романа Гончарова, испытавшая чувство, похожее на покой. – Надо было давно переехать из той квартиры, где нам снились кошмары, да и вообще почаще переезжать… Смена обстановки… новая работа… И на запах краски я уже не реагирую… Ты видела натюрморт с яблоками, который приносила вчера та художница, у которой все лицо в веснушках? Разве это натюрморт… Ты бы видела «Зимние яблоки» Романа…

Они стали выздоравливать.

Григорий был тенью Натана. И его приезд Алла восприняла как знак, что пора возвращаться в семью. И хотя ночь они провели в разных комнатах, Алла все же понимала, что рано или поздно они будут вместе, что это вопрос времени, и была готова к этому. Конечно, с Гришей ей никогда не будет так хорошо, как с Натаном, но душевный покой она обретет, и жизнь ее очень скоро наполнится новым смыслом. Гриша очень хорошо на нее действовал. Всегда. Даже когда она жила с Натаном. Она радовалась каждый раз, когда он появлялся в их доме. Знала, что нравится ему, но старалась не кокетничать, не дразнить его, хотя могла бы это себе легко позволить хотя бы ради развлечения. Гриша был такой же серьезный и основательный, как и его брат. А еще очень надежный, что также привлекало Аллу. Что же касалось любви, то сердце ее уже было открыто новому чувству, и здесь проявились дремавшие до этого времени практицизм, рационализм, страх одиночества и неистребимое жизнелюбие. Она была уверена, что полюбит Гришу, потому что не любить его невозможно.

Почти до утра они разговаривали обо всем, что было связано со смертью Натана, о московских делах, бизнесе, доме и планах на будущее. Гриша предложил ей пожить у него, чтобы немного прийти в себя, сказал, что любит ее, и, как ей показалось, был сильно разочарован, когда понял, что это признание не произвело на нее должного впечатления.

– Я знаю. – Она сжала его большую ладонь в знак признательности за его любовь и желая показать ему, что и у нее к нему есть определенные, схожие с любовью чувства.

Они долго просидели на диване обнявшись, как близкие люди, но ни у Аллы, ни у Григория не возникло сексуального желания, что объяснялось для обоих новизной чувств и невидимым присутствием Натана, о котором говорилось постоянно.

Когда же Гриша начал расспрашивать о расследовании, о котором упомянула перед своим уходом Женя, Алла со свойственной ей эмоциональностью рассказала ему об открывшихся совершенно случайно фактах, связанных с гибелью ее подруг. На Гришу две пары погибших в автокатастрофе девушек-однофамилиц произвели большое впечатление. Он, уставший с дороги и утомленный своими же фантазиями, связанными с его будущей жизнью с Аллой, словно проснулся, взбодрился. А еще – успокоился, что Алла задержалась здесь не из-за мужчины, которого Гриша придумал и которого боялся… Григорий сразу же заинтересовался этим делом! Как могли на одном и том же месте погибнуть девушки, ровесницы, с одинаковыми именами и фамилиями? Он тут же предположил убийство второй пары девушек, о чем и сказал Алле.

– Мы тоже это поняли, но вот дальше не продвинулись ни на шаг…