Анна Данилова - Подарок от злого сердца

– Значит, она так тяжело переживала смерть мужа?

– Но все говорили, что это явление временное. Похандрит, похандрит и войдет в норму. У меня вот, когда бабушка умерла, а я был подростком, не мог никак прийти в себя – мне постоянно казалось, что она до сих пор лежит на столе. Но потом-то все прошло. А где она сейчас?

– В морге.

– А… Понятно. Экспертиза… Когда мы сможем забрать тело?

– Вы? Забрать? – До Марка вдруг дошло, что Русалкин все-таки какой-никакой, а родственник Тамары. – Вы свяжитесь с ее подругой, Ларой, думаю, она тоже сейчас занимается вопросом похорон. Вы знакомы с ней?

– Нет.

– Я могу дать вам ее телефон.

– Конечно. Но почему подруга? – Русалкин почесал затылок. – Хотя могли же быть у Тамарочки близкие подруги. К тому же меня вчера не было в городе.

– Я сейчас выпишу вам пропуск. – И Марк принялся строчить на бланке.

Когда Русалкин был уже в дверях, Марк не выдержал:

– Валерий Викторович, вы ни о чем не хотите меня спросить?

– В смысле? – Тот резко обернулся как человек, до сих пор не верящий в то, что его вызвали не по вопросу ложного восстановления и ремонта коровников.

– Разве вам неинтересно, кому достанется все то, что прежде принадлежало вашему брату, а потом Тамаре? То есть на кого составлено завещание?

– Ой, да я даже и подумать об этом не успел! Сразу столько всего навалилось! А разве существует завещание? Она же молодая женщина, неужели успела сочинить, придумать, на кого оставить? И на кого же?

– На подругу, Ларису Британ. Вы действительно с ней не знакомы?

– Может, и видел ее у них с братом. Но она это была или нет, не знаю. Меня это, сами понимаете, как-то не интересовало.

– Хорошо, можете идти.

– Постойте… Как же это – на подругу? Мой брат трудился всю свою жизнь, оставил все любимой женщине, и теперь – подруге? Так, может… Господи, прости, это она и приложила руку! Ох! Считайте, что я вам этого не говорил. Я ее и в глаза-то никогда не видел, не стану наговаривать на человека.

Инструктировать ее начали рано утром в назначенный день. Необходимое условие встречи – чтобы в квартире не было подруги Лары. Это было легко устроить, тем более что Лара собиралась на работу. Тамара понимала – Марине приходится осторожничать, ведь речь идет о преступлении, и все должно происходить без свидетелей. Да и Тамаре так было спокойнее, без Лары. Хотя и страшновато. Но ничего, потом-то она расскажет Ларе все с мельчайшими деталями, в красках, главное – чтобы все получилось. Но Марина – умная женщина, она знает что делает.

Марина вошла в квартиру с большим пакетом и вынула большую красивую шляпу.

– Вот, наденешь там, на даче. Понимаешь, у нас есть подозрения, что за нами следят, вернее, за той женщиной. И нам важно, чтобы никто ничего не заподозрил. А поэтому ты должна просто идеально быть похожа на эту женщину. И еще. У этой женщины проблемы с кожей, поэтому она принимает солнечные ванны. Ты представляешь себе, что это значит: солнечные ванны?

– С-смут-тно… – отчего-то начала заикаться Тамара.

Она вдруг почувствовала, что на нее давят. Словно тяжелая плита свалилась ей на грудь и мешала дышать. Какая-то глыба придавила ее настолько, что даже мозги отказывались работать. Что это? Страх?

– Это означает, что она время от времени, когда позволяет погода, раздевается и ходит нагишом по веранде. Причем ей плевать, видит ее кто-либо в эту минуту или нет.

Она с таким раздражением говорила об этой женщине, что Тамара поняла: Марина ненавидит ее. А потому ей кажутся смешными и нелепыми ее привычки, болезни, возможно, образ жизни и вообще – все.

– Вы что, предлагаете мне раздеться и прогуляться по веранде голой?

– А что в этом особенного? Всего-то несколько минут, чтобы усыпить бдительность тех, кто следит за дачей.

– А где будете вы? Вы же говорили, что всегда будете рядом, что мы рискуем вместе. – Тамара дрожала всем телом и не могла совладать с волнением. – Так как же?

– Значит, так. Ты разденешься и будешь расхаживать по веранде голышом. На тебе будет вот эта шляпа. Пойми, что тебя там, на этих дачах, в этом поселке, все равно никто не знает. И широкие поля шляпы будут отлично скрывать твое лицо, поэтому тебе нечего бояться, честное слово. Пожалуйста, будь благоразумной и не отнимай у самой себя время. Нам еще предстоит заняться подписью. Она хоть и легкая, но все равно надо, чтобы ты расписывалась за нее уверенной рукой, это важно!

– А можно мне сейчас посмотреть на эту подпись?

– Вот на даче и посмотришь. После того как ты немного позагораешь на солнышке, благо, погода отличная и солнце будет, думаю, жарить до самого полудня, так вот, после того как ты примешь эти так называемые солнечные ванны, а заодно и воздушные, – Марина почему-то усмехнулась и покачала головой, словно вспомнив что-то, – после этого приду я, и мы с тобой поучимся расписываться за Полину.

Тамара благоразумно сделала вид, что не заметила, как та проговорилась. Но потом поняла, что тайны из этого имени никто не собирался делать, тем более что она вскоре узнает и ее фамилию – по подписи.

– Все, пойдем. Надеюсь, у тебя настроение хорошее?

– Хорошее, – промямлила Тамара. – Только страшновато как-то…

– А ты ничего не бойся. И еще запомни: если ты не позаботишься о себе, никто о тебе не позаботится. Ни муж, ни подруги, ни родственники. Это я тебе точно говорю. Вот заработаешь денег – и вперед! Строй свою новую жизнь. Купи квартиру, обставь ее, отправься путешествовать куда-нибудь в экзотическую страну, развлекись там на полную катушку, а потом, если повезет, встретишь хорошего парня, выйдешь за него замуж. Только за бездельника и нищего неудачника не выходи – зря жизнь свою загубишь. Видишь, я распланировала твою жизнь на несколько месяцев вперед! И еще запомни, что жизнь твоя – это самое главное. И никому не позволено распоряжаться ею, а тем более – лишать тебя жизни. Дерись до конца, в этом вопросе все средства хороши!

Тамара стояла оглушенная и ничего не понимала. Такой странный нервный ликбез…

Марина, раскрасневшаяся, переполненная, как показалось Тамаре, жизненными внутренними силами, просто рвалась в бой. Что-то дьявольское играло на ее лице, в неспокойном взгляде – она собиралась совершить предательство и отомстить, и действовала она, возможно, и не из мести, а из зависти. Но Тамаре истиной причины этого плана знать не полагалось. Она была исполнителем.

– Проверь, газ и электричество выключила? – напомнила ей, нахмурив свои аккуратно выщипанные брови, Марина. – А то в машине вдруг вспомнишь, что оставила щи на плите или утюг забыла выключить.

– Нет-нет, все в порядке, я все выключила.

Она была удивлена тем, что в машине, помимо Марины, никого не было. Ей казалось, что она – звено операции по изъятию денег у гражданки такой-то и что ее приедут инструктировать какие-то люди в черных костюмах, покажут ей банковские документы, пластиковые карты. Но пока что никого не было. Может, это и к лучшему?