Анна Данилова - Свергнутая с небес

– Нет.

– Тогда как же вы проникаете в ее квартиру, чтобы полить цветы? А то, что вы почти каждый день бываете там, подтвердили соседи. Вы же не делали из этого секрета. Надежда Петровна, – обратился Василий к пожилой женщине, тихой и незаметной, сидящей в самом углу приемной и с выражением ужаса на лице следящей за происходящим, – вы можете подтвердить, что Любовь Сергеевна оставила Кошелеву ключи от своей квартиры?

– Конечно, оставила. Это все знают.

– Мы все думали-гадали, куда это грабитель мог так быстро и незаметно вынести и спрятать украденное: телевизор, видеомагнитофон, дорогие носильные вещи… Мы нашли их, Владимир Иванович. Позвонили родной сестре вашей соседки, у которой тоже имелся комплект ключей, и она привезла нам их…

« Блефует , – вздохнул Шубин. – Танцует на проволоке. Наверняка взломали замок и вошли в квартиру…»

– Знаете, что мы там нашли?

Корнилов склонился и зашептал на ухо Шубину:

– Если он не совсем дурак, этот твой брат, то он ничего там не трогал… Надо же составить протокол… Но он все равно молодец…

– Думаю, никаких ключей, как и родной сестры соседки, не существует… – предположил Шубин.

– Тогда вдвойне молодец. Только рисковый уж очень… а вы-то где, черти, были? Свалили все на мальчишку? Представляешь, сколько дров он мог наломать, будь на месте этого Кошелева матерый убийца…

– Вы знаете, что мы нашли в квартире вашей соседки? – повторил свой вопрос Китаев.

Но Кошелев на вопрос Василия ничего не ответил. Ему было нехорошо. Конечно, он знал, что там находится. Там находилось все, абсолютно все, что он, Кошелев, успел вынести из квартиры Юлика, пока туда не нагрянула милиция… Помимо телевизора, видеомагнитофона, все вещи, принадлежавшие Ларисе: шуба, пальто, плащ, костюмы, платья, джинсы, туфли, сапоги… Это они думают, что ее в реальности не существовало, ну и пусть так думают, кто им мешает? Ее хотя бы не станут тревожить, тем более что им о ней ничего не известно. Лариса… Он должен был, должен был предать ее и сказать им всем, заявившимся на это бездарное шоу, что ее не существует, что они ее выдумали… А как еще он мог бы доказать ей свою любовь? Только взять всю вину за убийство на себя… Он закрыл глаза и представил себе, как она своими нежными пальчиками держит в руках коробочку с ядом, как наливает вино, а потом… Она устала от него, от этого юродивого, от Юлика, ей нужен был настоящий мужчина…

– Я больше не стану отвечать на ваши вопросы, – вдруг сказал Кошелев решительно. – Только в присутствии своего адвоката…

– Все свободны!

Все свидетели двинулись к выходу.

– Мне тоже уйти? – спросила Василия Наташа. – Знаешь, у меня голова идет кругом…

– Пригласи Валентину к себе, она тоже очень устала, как прилетела на похороны, так все это время и жила здесь, в агентстве, она мечтает о ванне и о том, чтобы ты простила ее…

– Ладно, я все понимаю… Только вот скажи мне. Может, я такая тупая… Так кто убил моего дядю? Сосед?

– Получается, что он… – неуверенно проговорил Василий. – Да только все равно доказательств маловато…

Наташа ушла. Василий боялся смотреть в глаза Шубину, не говоря уже о Корнилове и Крымове.

– Я тоже могу идти? – спросил Кошелев, приподнимаясь со своего места.

– Вы подождите, – довольно грубо ответил за Василия Корнилов. – Не спешите… С вами у нас будет отдельный разговор…

– Но вы не имеете права меня задерживать… И вообще, кто вы такой?

Корнилов, понимая, что ему незачем светиться здесь, в агентстве, нашел глазами Крымова.

– Да пусть идет, куда он денется, – вяло предложил Крымов. – Нанимайте себе адвокатов, но знайте, что ваше дело – труба. Ведь это же вы отравили своего соседа и ограбили его! Вы сами только что признались в этом, при свидетелях…

– Я ни в чем не признавался. И никого не травил. Он сам отравился, сам пожелал уйти… Я зашел к нему, но все было кончено. Думаю, он прозрел наконец и понял, что живет с фантомом, что никакой Ларисы нет, что она ушла от него…

– Это вы открыли ему глаза? – спросил Василий.

Корнилов, которому Василий еще вчера в общих чертах обрисовал историю Ларисы и ее уже покойного воздыхателя, думал сейчас о том, на каком основании, законно он может задержать Кошелева. Думал, но придумать пока не мог – следствие Василий провел по-дилетантски, хотя раскопал немало и, по сути, прижал Кошелева к стене.

Корнилов отозвал Шубина в сторону.

– Что с Крымовым? Он не заболел?

– Нет. Потом объясню…

– Ладно. Просто я вижу, что он никакой… Что делать будем? На стакане с отравленным вином отпечатки пальцев самого Маркова. На коробочке с ядом – тоже. И вообще по всей квартире лишь его следы. То, что у Кошелева появились деньги, тоже не доказано. Он действительно мог просто мечтать о покупке машины, квартиры… Я хочу сказать, что, по показаниям этих свидетелей, нельзя обвинить его в убийстве.

– А как же квартира, набитая вещами убитого? – спросил Шубин.

– Вот увидите, там тоже ни одного отпечатка его пальцев не найдете. Даже если предположить, что это он отравил Маркова, доказать нам это будет очень сложно… Ключи от пустой квартиры соседки могли у Кошелева выкрасть. Во всяком случае, на этом будет настаивать его адвокат. Слишком мало улик, мало… Кроме того, нельзя исключать самоубийства. Я лишний раз понял это. Он придумал женщину, он жил с ней два (!) года, после чего она от него «ушла», и он отравился… Кошелев мог просто зайти к нему и обнаружить его мертвым. Кто обнаружил его мертвым? Соседи… Я смотрел в деле: его обнаружил мертвым сам Кошелев. Но перед этим он мог, конечно, вынести все ценное. Но и это недоказуемо. Как и деньги, и акции…

– Значит, все напрасно?

– Посмотрим…

Крымов пригласил Кошелева зайти к нему в кабинет, после чего запер его, сказав, что на десять минут, и подошел к стоящему возле окна Василию.

– Мы с Шубиным свиньи, конечно. Уехали, оставили тебя одного все это расхлебывать… а ты молодец. Особенно мне понравилась сцена с девушками, которых он не запомнил, и работа фотографа… Ни за что бы не догадался, честное слово!

– Мне Земцова помогла, – вдруг сказал Василий.

– Как это? Разве она была в курсе наших дел?..

– Женя, ты же сам говорил, что вы переписываетесь по Интернету, что ты и Игорь – вы вводили ее в курс дела… Я не знаю, почему она оказалась в Питере и какие у вас там у троих были дела, но только она позвонила мне, и мы с ней довольно долго разговаривали…

– И что она тебе сказала? – Лицо Крымова окаменело и стало чужим, холодным. Не хватало еще, чтобы она рассказывала о себе этому мальчишке!

– Мы говорили о деле… Я догадывался о том, что Юлий живет своими фантазиями, но боялся высказать эту догадку вслух… Но потом, когда Юля позвонила мне и сказала эту фразу…