Анна Данилова - Гламурная невинность

Минкин готов был расцеловать пьяного, расчувствовавшегося Рудикова.

– Коля, как выглядел этот мужчина? – Крымов взял уже другой тон. – Дело в том, что Веронику Позднякову убили именно в тот самый вечер, когда она встречалась здесь с тем самым мужчиной… Опиши нам этого мужчину!

– Как это убили? Что такое ты говоришь? И ее тоже убили? Леву убили, Веронику убили…

– Ты знаешь его? Видел когда-нибудь тут?

– Не знаю, не видел. – Слезы на румяных щеках Рудикова мгновенно высохли. – Симпатичный такой, холеный, с родинкой над губой…

– Высокий?

– Высокий, красивый мужик… Я никогда его прежде здесь не видел… Но знаешь, как она себя с ним вела? – У Рудикова было лицо человека, который вдруг вспомнил что-то важное. – Она, когда приходила с твоим другом, – он кивнул на Минкина, – была веселая такая, как всегда, она… просто сияла вся, понимаете? А с тем, с другим, который с родинкой, чувствовалось, что она вся в напряжении, словно боится его. Он такой серьезный, важный, а она – запуганная, но делает вид, что ей хорошо… Хотя я же видел ее мельком. Но, даже когда она шла мимо меня, я по взгляду понял, что она какая-то не такая. Будто боится, что кто-то ее здесь узнает, поздоровается, к примеру. Да и Лева был какой-то грустный, я же знал, что она ему сильно нравится.

– Может, это был ее муж? – спросил Крымов.

– Нет, все знали, что она не замужем. Но вы не подумайте, она была не из этих, что за деньги, нет. Она была просто красивой девушкой, которой позволено все, понимаете? Таким, как она, многое прощается.

Минкин с Крымовым переглянулись и подумали, что Рудиков, пожалуй, не в пример им, выразил одной простой фразой всю правду о девушке, жаль только, что его не могла услышать сама Вероника.

– А если я покажу тебе фотографию того мужчины, ты его узнаешь?

– Конечно.

– Спасибо тебе, Коля. – Крымов похлопал его по плечу. – Ты нам очень помог.

Земцова лежала в ванне, когда вернулся Крымов.

– Женя, ты стал какой-то тихий, пришибленный, что ли… Я не узнаю тебя.

Она сказала это и испугалась собственных слов. Зачем она так унизила его, опошлила его тихое и благостное состояние, вместо того чтобы отметить его исполненный любви и нежности взгляд. Разозлилась на Камору, на то, что женщина, позвонившая и пообещавшая назвать ей имя убийцы, так и не пришла на встречу?

Но Крымов, казалось, и не заметил ее слов. Разделся, набросил на плечи халат и сел рядом с ней на маленький табурет. Протянул руку и погладил ее по горячему мокрому плечу.

– Знаешь, мне надоело работать, хочется залезть к тебе в ванну и ни о чем не думать, а только обнимать тебя, целовать твои розовые щеки и сходить по тебе с ума… Я никогда еще так не мечтал о полном безделье и покое, как сейчас. Это что, старость или желание немного пожить для себя?

– Крымов, полезай ко мне, только халат сними… Я тоже ничего не понимаю в этом деле и устала уже думать обо всех этих людях, которые, как мне теперь начинает казаться, все понемногу убивали и наконец убили Надю Газанову… Кто-то убивал ее своим презрением…

– Обшицер и Лариса… – согласился с ней Крымов.

– …ревностью…

– Татьяна Орешина. – Женя осторожно опустился в воду напротив Юли и закрыл глаза от охватившего его блаженства. Ему стало тепло и хорошо.

– …ненавистью.

– Камора, которого, в свою очередь, презирала она, – развел руками Крымов.

– А может, он как раз убил ее своей любовью. Ведь все любят по-своему. Может, он так любил и ревновал ее к жениху, что стал угрожать ей или шантажировать… Господи, мы же ничего, ничего не знаем.

Юля взяла в руку мыло и принялась намыливаться, глядя сосредоточенно на полусонного и тоже сильно уставшего Крымова. Почему-то именно в эту минуту она почувствовала себя абсолютно счастливой. Крымов, такой родной и так любимый ею, находился рядом с ней, их ноги переплелись, как стебли фантастического растения. И даже мысли и чувства, как показалось ей в ту минуту, были переплетены, созвучны, едины. Она была уверена, что они оба думают о двойном убийстве на Ивовом острове и о том, что даже после ужина они лягут в постель и все равно будут думать о том, кто же и за что убил этих несчастных девушек… Как будто больше думать не о чем.

– Значит, говоришь, она так и не пришла? – Он имел в виду ту женщину, которая пообещала ей назвать имя убийцы Газановой.

– Нет.

– Голос не запомнила? Может, знакомый…

– Он показался мне знакомым уже потому, что я стала очень мнительной. Любой из девушек из этой компании мог бы принадлежать этот голос хотя бы потому, что они обе находятся у меня под подозрением. Но возможно, что звонила совершенно незнакомая мне особа.

– Сколько убийств мы уже расследовали, и как часто случалось, что мы заблуждались вплоть до последнего момента… Вот и сейчас мы думаем и рассуждаем довольно шаблонно. Газанову убили из ревности, потому что она была любовница Каморы… А почему никому из нас не пришло в голову, что какое-то убийство, которое, скажем, еще не обнаружено, совершено кем-то из этой компании и Надя Газанова была просто-напросто…

– …свидетелем? – удивилась Юля. – Вот даже как?

– А почему бы и нет? И приезд жениха, получается, очень даже помог убийце. И тот факт, что Таня Орешина дико ревновала Газанову к Каморе, тоже оказался ему на руку.

– Или ей ? Может, убийца – женщина?

– Может, и так. Хочешь, я тебя помою… – Крымов перехватил из ее ладони скользкий кусок мыла и принялся нежно водить им по ее плечам, груди.

– Знаешь, Минкин так переживает… – И он в двух словах рассказал Юле о походе в «Голубой попугай».

– Да я с самого начала была уверена, что Виталий здесь ни при чем, – обрадовалась Юля тому обстоятельству, что нашелся свидетель, который видел Веронику с другим мужчиной после того, как Виталий был с ней в ресторане.

– Минкин просто в рубашке родился.

– Кобель, – огрызнулась Земцова. – Татьяну жалко. Беременная, несчастная, одинокая… Сердце разрывается смотреть на нее.

– Уверен, Минкин сейчас пытается растопить лед в ее сердце.

– Не знаю, получится ли… Но то, что ты рассказал, – невероятно. Это же полностью оправдывает его.

– Ты ведь поможешь нам превратить его в глазах Бескровной в настоящего героя?

– Конечно, да, только Татьяна не такая дура, чтобы поверить в то, что ее муж, знакомясь с этой красоткой, действовал по специально разработанному плану.

– А почему бы и нет?

– Тогда, спросит она, почему же он не предупредил ее?

– Зная о ее ревности, а также о том, какого мнения она о его прошлой жизни, решил ее не травмировать. Все действовали сообща, но тайно…

– И все равно как-то все странно, согласись. Сначала ты знакомишься с Вероникой в самолете, потом она заявляется к нам в агентство, позже с ней знакомится Минкин, не говоря уже о том, что она успела за этот день пообедать в ресторане с Минкиным и поужинать со своим убийцей… Богатый на события день выдался у бедной девочки…