Анна Данилова - Платиновая леди

Через час у Тани были адреса и Черкашина, и Юдиной.

А еще через час Шубин, Чайкин и Корнилов уже спали, пристроившись на диванах в агентстве, а Таня с Минкиным и Женя Жукова с Крымовым отправились по домам. Еще один трудный день был позади.

…Утром Таня, проводив на работу притихшего и как будто счастливого примирением со своей невестой Минкина, отправилась искать Александра Черкашина – парня, которого когда-то любила Дина Ступина. В девять часов она уже стояла перед дверью и звонила. На звонок вышла беременная женщина с распухшими и какими-то даже непристойными губами, Таня сунула ей под нос фальшивое удостоверение работника прокуратуры и спросила, здесь ли живет Александр Черкашин.

– Да, это мой муж, – не без гордости и чуть ли ни с вызовом ответила женщина, выпячивая свой и без того огромный живот. – А в чем, собственно, дело?

Таня представила себе, что это она, Таня Бескровная, с животом стоит вот так же на пороге квартиры и отвечает кому-то, что она – жена Минкина. Ну почему беременность так уродует женщин, делает их такими смешными? И что такого особенного в этой беременности, что женщины с такой гордостью носят эти животы, как мешки, набитые бриллиантами?

– Мне бы хотелось с ним поговорить.

– О чем?

И снова из уважения все к той же пресловутой беременности Таня выдавила из себя:

– Возможно, что он будет проходить по одному делу как свидетель… Но это еще неточно.

– По какому делу?

– Так где он? – У Тани начало кончаться терпение.

– Вообще-то, вышел за хлебом. Вы так напугали меня… Проходите… пожалуйста…

Но видно было, что эта беременная девица меньше всего хочет, чтобы в ее теплое и душное гнездо, наполненное разговорами о предстоящих родах, клубками с розовой и голубой шерстью, журналами по материнству и кастрюльками с кипяченым молоком, вошла представительница прокуратуры. Ей нельзя волноваться.

– Нет, спасибо, я подожду его на улице.

Таня была почему-то уверена, что она узнает Черкашина, – Дина не могла бы влюбиться в серого, невзрачного и прыщавого очкарика-студента. Черкашин должен быть красавцем по определению.

Она спустилась во двор, села на скамейку и стала поджидать. Прошло десять минут, но будущий отец не спешил домой. Очевидно, булочная находилась далеко от дома. Когда же на дорожке, ведущей к подъезду, показался неказистый блондин с кривоватыми ногами, обтянутыми голубыми, вытертыми добела джинсами, Тане стало не по себе – она сразу поняла, что перед ней и есть пассия убитой не так давно Дины Ступиной.

– Александр? – окликнула она его. – Черкашин?

Блондин остановился и с удивлением уставился на Таню.

– Да, это я… Что-нибудь с Мариночкой?

Он к тому же еще и картавил! Мрак!

– Нет, я к вам из прокуратуры. – Таня с каким-то даже вызовом блеснула перед глазами удивленного бывшего студентика фальшивой ксивой. – Вы были знакомы с Диной Ступиной?

На неровных, рябых с детства щеках Черкашина разлился румянец.

– Да, был… Я знаю, ее убили… Слышал об этом.

– Когда вы последний раз видели Дину?

– Даже не припомню… Кажется, в прошлом году, она ехала на какой-то шикарной машине… Меня она, конечно, не заметила. Я так понял, что машину она водит… водила… не очень-то хорошо, видимо, опыта не было никакого, поставила ее, еще помню, поперек дороги, из-за нее образовалась пробка, водители других машин матерятся, кричат, а она спокойно так вырулила, нажала на газ и уехала…

– Скажите, Александр, где вы были двадцать пятого декабря в восемь тридцать утра.

– В поликлинике.

– Вы так быстро ответили…

– Знаете, я ждал, что кто-нибудь обязательно вспомнит про меня, про то, что у нас с Диной были романтические отношения и что непременно кто-то придет и спросит, а где же я находился в утро убийства. Поэтому я подготовился. Нет, вы не подумайте, в хорошем смысле, конечно. Просто я достал свой ежедневник и посмотрел: мы с Мариной были в поликлинике, точнее, в женской консультации. У меня много свидетелей, потому что там, в очереди, она встретила свою подругу с матерью… Они могут подтвердить… Да и зачем мне, если уж на то пошло, убивать Дину. Ведь вы же пришли, потому что никак не можете найти убийцу Дины… Но со мной вы только теряете время.

– Может быть. Но, тем не менее, назовите мне фамилии свидетелей…

– Фамилии я не знаю, только имена. Если очень нужно, то я могу спросить у Марины. Она знает… Вот только как мне у нее спросить, зачем они мне понадобились? Ей будет неприятно, если я назову при ней имя Дины.

– Она знает о ваших… романтических отношениях?

– Я рассказывал ей. Но она ее никогда не видела… Поймите, все в прошлом.

– А про то, что Дину убили, вы ей ничего не рассказали?

– Конечно, нет. Дурацкая ситуация. У Марины уже большой срок, поймите…

Татьяне надоело слушать про Марину и ее беременность, про опасность, которая подстерегает ее на каждом шагу…

– Вы что же, даже на похороны сегодня не придете?

– Приду. Но Марина ничего об этом не должна знать. Не представляю себе, как я сам-то переживу такое…

По его лицу видно было, что до него словно только что дошло, что девушки, в которую он был влюблен, нет в живых и что ему сегодня предстоит увидеть ее мертвой. На какую-то минуту он даже перестал думать о своей жене, и именно в этот момент лицо его просветлело.

– Да, я приеду к ним домой, я знаю, где она жила… И обязательно поеду на кладбище. А Марине скажу, что… – Тут он вспомнил, что стоит перед чужим, посторонним человеком, работником прокуратуры, молодой женщиной, которой нет ровно никакого дела до того, что он скажет своей беременной жене, и осекся.

– Марине скажите, что были свидетелем ДТП и что вас вызвали для дачи свидетельских показаний. Нейтрально и убедительно. Тем более что мы уже разговаривали с ней, и я сама сказала ей, что пришла к вам как к свидетелю… Но фамилии ваших свидетелей вы все-таки узнайте и позвоните мне вот по этому телефону. – Татьяна протянула ему свою «липовую» визитку прокурорского работника.

– Договорились. – Черкашин улыбнулся и, наклонившись, неловко поцеловал руку Татьяны.

Должно быть, подумала Таня, так же вот неловко, но с величайшей нежностью он целовал руку и Дине, говоря с ней о любви, мечтая о будущем. Нет, положительно, было в нем что-то такое, в этом ласковом светловолосом парне, что, наверно, заставляло сердце Дины трепетать… Больше уже такого чувства она не испытает ни к кому – ни к Ступину, за которого мать заставит выйти ее замуж ради денег, ни к Соболеву, который станет ее любовником от тоски, от безысходности…

В машине ей позвонил Шубин. Он сам ездил по адресу, который дал Корнилов, – собрать информацию о Юдиной.

– Представляешь, она по этому адресу вот уже несколько месяцев как не живет. Квартиру они с мужем, Сергеем Юдиным, продали, занялись предпринимательством, арендовали на Северном рынке палатку, торговали продуктами. Затем, по слухам, они разорились. Кажется, ее муж – игрок. Точнее, игроман, проигрывал все, что зарабатывал. Но уже довольно длительное время Юдину никто не видел, говорили даже, что она умерла… И вдруг она оказывается сожительницей самого Ступина! Об этом, разумеется, никто из их бывших соседей не знает. Что же касается личности Юдиной, то здесь все просто. Симпатичная молодая женщина. Очень приветливая, отзывчивая. В доме к ней хорошо относились. И до той поры, пока они не занялись предпринимательством, никто и не подозревал, что Сергей, ее муж, игрок. Это уже потом слухи поползли…