Анна Данилова - Платиновая леди

Вот и сейчас, после ухода Тани, Шубин спросил его, как спрашивал обычно:

– Что скажешь, Женя?

– Думаю, что Соболев не убивал, хотя бы потому, что я его хорошо знаю, к тому же он сам пришел к нам с просьбой найти убийцу… С другой стороны, это обычное дело, когда убийца постоянно на глазах и делает вид, что ищет как бы сам себя… Он романтик, как я уже говорил, а потому его действия могут быть вполне предсказуемы: он любил эту Ступину, а она никак не решалась порвать со своим мужем. Убийство на почве ревности – одно из самых интересных убийств…

– Думаешь, он ревновал ее к мужу? Но ведь она жила у матери…

– Это еще надо проверить. Это Соболев сказал, что она жила с матерью, а где она жила на самом деле – еще вопрос. Нужно навестить ее мать…

– Я готов, – сказал Шубин, искренне полагая, что слово Крымова дорогого стоит. Он действительно продолжал видеть в своем друге старшего и нисколько не тяготился своей ролью подчиненного. – У нас только Надя остается без работы… Или ты думаешь, что ей пора позвонить в НИЛСЭ?

– Наверняка результаты экспертизы еще не готовы. А ты сам как думаешь, эта Ступина продолжала жить со своим мужем, как с мужчиной, или приходила к нему только для того, чтобы сварить суп и помыть полы?

– Думаю, она лишь варила суп. Их брак уже изжил себя, и они оба это понимали. Но лучше всего было бы поговорить на эту тему с самим Ступиным и с матерью Дины. Можно себе представить, что она сейчас чувствует… Разговор с ней будет тяжелым.

– Если хочешь, я с ней поговорю…

– Да какая разница…

– Шубин, как поживает твоя жена, моя тезка?

– Рвется на работу. Во все газеты дала объявления – ищет няню.

Игорь провел ладонью по своей уже почти облысевшей голове, пригладил остатки рыжих волос и вздохнул.

– Хочешь сказать, что и ваш брак изжил себя, да только ты никак не можешь себе в этом признаться? – спросил Крымов, хотя и без того знал ответ на вопрос.

Ему, ловеласу с большим стажем, были понятны все проблемы мужчин, связанные с женщинами. Игорь же казался ему просто жертвой неудачного брака – он прекрасно видел его отношение к жене и не понимал, как можно жить с женщиной, которая не вызывает в тебе положительных эмоций, не говоря уже о любви, или хотя бы сексуальных желаний.

– Понимаешь, с каждым днем Саня становится старше, превращается в маленького такого мужичка, в точную мою копию, и я готов ради него горы свернуть… А вот Женя для меня остается чужой. Пока она носила ребенка, пока лежала в больнице и я ждал этого малыша, мы были близки, мы вместе ждали его, но, когда он появился, Женька стала как бы лишней… Наверное, я не должен был тебе этого говорить…

– Думаю, Земцова испытывает ко мне те же чувства, точнее – она ко мне вообще ничего не испытывает, как и ты к своей Женьке. Только она вышла замуж за Патрика, вычеркнула меня из своей жизни и отняла у меня Машку, вот так легко, запросто… Наверно, и Женька сделает то же самое, когда ты скажешь ей, что больше не любишь ее… Да и была ли любовь?.. – Крымов встал и прошелся по комнате. – Ты вот знаешь, к примеру, что такое любовь?

– Думаю, что да. Это когда Земцова в Париже, а у меня, когда я вспоминаю о ней, что-то в душе переворачивается, и я почти вижу ее, хочу ее… Причем я говорю это тебе, бывшему мужу… Да, кстати, вот ты бы смог убить меня, своего друга, за то, что я люблю твою жену?

– Нет, конечно… Я знаю тебя, знаю Земцову… Нет, что ты… Что за идиотский вопрос?!

– А Земцову ты бы мог убить из ревности, ведь она же вышла замуж за Патрика, тоже твоего друга?..

– Юлю? Убить? Ты что, Шубин, спятил? Как я могу убить Земцову?

– Но ты же только что предположил, что Соболев мог застрелить Дину из ревности.

– Да, но то Соболев, а это я. И Ступин тоже мог. И он даже больше мог, чем Соболев. Ступин – личность, я слышал о нем… С одной стороны, он – сильный, даже жесткий руководитель, идущий к цели по головам подчиненных и сметающий все на своем пути. С другой – он как теленок, которому не хватает материнской ласки.

– Откуда такие сведения о Ступине? И тем более о его слабостях? Я понял… Ты все это выдумал? Только что?

– Почти. Просто такие люди, как Ступин, очень уязвимы, когда речь идет о чувствах, связанных с женщинами, с их личной жизнью. Это на работе они демонстрируют свою силу, показывают, быть может, то, чего нет внутри, а на самом деле такие люди очень тяжело переживают измену, предательство и становятся мишенью для тех, кто только и ждет удобного случая, чтобы нанести удар сзади…

– Но Ступин сейчас и так в тюрьме…

– Он скоро выйдет… Вот увидишь, твоя Бескровная после беседы с ним будет просить Корнилова отпустить его под залог. Виктор Львович, почуяв запах денег, пойдет к начальству, пообещает поделиться, и завтра или даже уже сегодня к вечеру Ступин будет у себя дома. А у Татьяны появится новый покровитель… Кстати, как у нее с этим стоматологом?

– С Виталием? По-моему, все хорошо. Во всяком случае, я сам лично присутствовал при том, как она в салоне для новобрачных мерила свадебное платье. Ты не представляешь себе, сколько в ней было женственности, красоты… А так посмотришь – кожаная куртка, кожаные брюки или джинсы, майка, на голове вместо нормальной прически – солома… Свадебное платье меняет женщину до неузнаваемости. – Шубин вдруг вспомнил, как из примерочной кабины, куда вошла Бескровная, вышла хорошенькая стройная девушка в пышном белом платье, в которой он не сразу узнал Татьяну. «Шубин, ау, это я, слышишь?.. Ну как, идет мне быть невестой?»

– Еще год промаринует стоматолога, а потом выйдет замуж за другого. Женщины… – махнул рукой Крымов, – на них нельзя положиться…

– А мужчины? На тебя вот можно было положиться? Ты же бросил Земцову одну с ребенком, исчез, долгое время не давал о себе знать, а когда приехал, то со стороны смотрелся просто как гость, уж, во всяком случае, не как муж и тем более отец… Может, я и не должен был тебе этого говорить, но кто тебе еще это скажет, как не я, твой друг? Кроме того, ты по-свински поступил с ней, когда тебя вроде бы убили… Ты бы слышал, как она рыдала в трубку, когда узнала об этом. Но тебе и в голову не пришло позвонить ей и предупредить о том, что это всего лишь инсценировка, чтобы она не убивалась так. Такое вообще-то не прощают.

– Если бы любила, простила. Обрадовалась бы, что я жив… Я, понимаешь ли, беру трубку, говорю ей, что, мол, живой, а она грозит, что шибанет меня какой-то вазой… Словом, совершенно непредсказуемая реакция…

– Ладно, закроем эту тему. Она вышла замуж за Патрика, неплохого, скажу я тебе, человека. Может, с ним она будет счастлива. Тебе бы понравилось, если бы твоя жена изменяла тебе?

– Какому мужику это понравилось бы? Что за вопрос?