Анна Данилова - Мальтийский апельсин

Но шли минуты, часы, и все то злое, обидное и непонятное, что она пыталась внутри себя культивировать, вдруг уступило место переполняющей ее сердце жалости к Лене. До нее постепенно стало доходить, какой же несправедливой оказалась жизнь по отношению к брошенной и обманутой женщине. Она, поначалу спокойно воспринявшая известие о том, что Лена призналась во всех трех убийствах, теперь вдруг отчетливо поняла, что это не может быть правдой – просто так ловко и быстро сработала несовершенная юридическая машина. Всем, кроме, конечно, Лены, было выгодно закрыть эту грязную историю. Все документы подшить и убрать в сейф. Но Лена если и могла убить Дмитрия, а потом уже, находясь под воздействием нервного напряжения и страха, убрать и свидетеля Прудникова, то никак не могла зарезать Марину Рожкову. Это же было ясно, как божий день! Она не могла, не могла, НЕ МОГЛА!!! И все потому, что никто из тех, кто присутствовал в тот день в доме Сайгановых, не мог убить ее, находясь за столом в гостиной. Все были трезвые, веселые, в хорошем настроении и отлично помнили, что происходило в ту или иную минуту до обнаружения трупа Ольги Астровой. У всех было алиби, и следователи прокуратуры, равно как и Шубин, об этом были прекрасно осведомлены. Тогда почему же позволили повесить на Лену еще и третье убийство? Разве не понятно, что Марину Рожкову убила не она, что убийство соперницы лишь послужило толчком ко второму убийству… Ее воспаленный мозг, отказавшийся служить ей в невыносимых условиях постоянного страха одиночества и унижения, словно подсказал ей, как можно одним махом избавиться сразу от двух любовников: повесить на безжалостного убийцу-садиста, зарезавшего Ольгу, еще и убийство Дмитрия. Ей и в голову тогда не могло прийти, что ее вычислят. Да ее и не вычислили, она же сама потом во всем призналась Лере, а Лера рассказала Тане, а потом они вместе с Таней разыграли спектакль с «маузером», который якобы достали из туалета в саду, хотя на самом деле это был всего лишь психологический ход, блеф!!! И результатами этого чудовищного блефа воспользовались все, кто хотел заработать себе очки на этих преступлениях: Шубин со своей рыженькой подружкой отработал свой гонорар, а следственная машина, разогнавшись, остановилась на полном ходу, потрясенная признанием вдовы… Какой подарок всем!

Таня позвонила Лере и пригласила ее в Бобровку. « Есть разговор ». Она знала, что Лера уже через час будет здесь. После того, что они проделали с Леной, Таня с Лерой стали подругами. Она собиралась объявить Лере, что найдет Минкина и попросит, чтобы он пригласил ее на суд в качестве свидетеля, чтобы подтвердить, что в момент убийства Астровой Лена Сайганова находилась в доме и не могла никого зарезать. Ни доктор Нечаев, ни Саша Гольцев, ни Дмитрий Сайганов, ни Юлик Прудников, ни Лера Тарвид, ни Лена Сайганова, ни сама Таня Камышина – никто не убивал Астрову-Рожкову. Ее убил кто-то посторонний, и, скорее всего, никто и никогда не узнает имя истинного убийцы, как не узнают и ответа на главный вопрос: за что могли убить молодую женщину? Таня надеялась, что Лера поддержит ее в этом хотя бы ради того, чтобы потом всю оставшуюся жизнь не мучиться угрызениями совести по поводу того, что это с их слов, с их подачи была взята под стражу и обвинена в трех убийствах Сайганова. А то, что она сама призналась в этих убийствах, – разве не указывает на то, что она не в себе? Она уже не цепляется за жизнь, за свободу, ради которой она застрелила мужа, как в тот день, когда угрозами пыталась привлечь Леру на свою сторону. Разве это не было проявлением ее пошатнувшегося разума? Лена – психически нездоровый человек и нуждается в лечении…

Лера приехала как раз к обеду. Вид у нее был испуганный, словно она заранее знала, что Таня никогда не пригласила бы ее вот так, среди рабочего дня, просто для того, чтобы выпить с ней чаю. Она, видимо, так же, как и Таня, каждый день ждала каких-то новостей, касающихся этих убийств и особенно ареста Лены. Чувство вины и ей не давало покоя.

– Я приехала не одна… – с порога выпалила она. – Я больше не могу так… Там, в прокуратуре, меня бы не поняли, конечно… Словом, я нашла человека, действительно законченного алкаша, который согласился полезть за пистолетом. Еще я позвонила Шубину, чтобы предупредить его об этом, но он, я думаю, уже в Москве… Я сообщила Корнилову о том, что собираюсь сделать, и предупредила его, что если мы там что-нибудь найдем, то чтобы он приехал или прислал своих людей… Я перестала спать по ночам и чувствую себя ужасно… И еще, я должна буду рассказать тебе еще что-то очень важное и спросить совета. Больше мне некому довериться…

– Мне тоже… – сказала Таня. – И где твой алкаш? Ему нужно дать какой-нибудь инструмент?

– Я все приготовила, прежде чем искать человека… Большой магнит, веревку… Думаю, что старое ведро здесь найдется и какие-нибудь железки, швабра… Еще я привезла пять метров целлофана, чтобы потом все грязное упаковать и выбросить. Я должна это сделать… А вдруг там никакого пистолета нет?

Пистолет нашли через два часа. С помощью магнита, ведра и металлической лестницы. Человек, который для того, чтобы проделать эту работу, выпил два стакана водки, осторожно, как если бы это была бомба с часовым механизмом, достал его из ведра и положил на полиэтилен, после чего тяжелой походкой отправился в душ – отмываться…

– Представляю, сколько головной боли доставит Корнилову известие об этом пистолете… – сказала Таня, руками в перчатках убирая следы грязной работы. – Но теперь мы хотя бы знаем, что убийца бросил пистолет в яму, что это действительно так, что это – реальность, а не блеф…

– Зато я теперь просто уверена, что на нем отпечатки пальцев Лены, – отозвалась Лера, собираясь звонить в прокуратуру. – Мы должны были, слышишь, должны были это сделать…

– А ты не хочешь прежде позвонить Шубину?

– Так ведь его нет в агентстве, он в Москве… Ты же знаешь, его нанял Каротин, и он пустился, как гончий пес, по московскому следу Оли…

– Вот и я тоже никак не могу привыкнуть, что никакая она не Ольга. Вот ведь история… И зачем ей было менять имя? Думаю, ее убили из-за наркотиков… У нас все преступления из-за наркотиков.

– Она не была наркоманкой, – в голосе Леры послышался металл. – Она любила пиво, это правда, но наркотики – этого не было, я точно знаю.

– А кто сказал, что она была наркоманкой? Она могла заниматься распространением наркотиков там, в Москве. Взяла партию на реализацию и не расплатилась, как это бывает… Или же ее кто-то кинул, обманул, понимаешь, и она осталась должна крупную сумму денег! Вот она и сбежала оттуда, решила вернуться к себе домой. Но квартиры-то уже не было, она ее подружке своей продала, Ольге Астровой. Что ей было делать? Она позвонила ей, сказала, что попала в безвыходное положение, попросила приютить, позволить ей жить в ее квартире…