Анна Данилова - Хроники Розмари

– Ты болеешь, что ли? – донеслось до нее, и она почувствовала, как колени ее слабеют, еще немного, и она рухнет на холодный пол. До сознания дошло, что мужчина обратился к ней запросто, на «ты», как к простой девчонке.

– Болею, – пробормотала она, хватаясь за косяк. – Простыла. А ты что тут делаешь? Не мог найти лучшего места для отдыха?

Она решила ему ответить тем же фамильярным тоном.

– У меня дело тут. Держись за меня, я доведу тебя до кровати.

Он сгреб ее в охапку и донес до постели, уложил и прикрыл одеялом.

– Да уж, и угораздило тебя свалиться в таком месте… Ты местная, в смысле, саратовская?

Она промолчала, не успев ничего придумать. Какая ему, в сущности, разница, откуда она?

– Таблетки на столике, их там много, Татьяна принесла…

– Горничная, что ли? Она еще здесь?

– Не знаю… Она то тут, то в деревне, мне кажется, что сегодня не ее смена, но она приезжает, чтобы присмотреть за мной. Добрая такая женщина. Ты что, знаком с ней?

– Я отдыхал здесь когда-то, кое-кого запомнил. Здесь неплохой персонал, только уж слишком все любопытные. Значит, ты здесь совсем одна? Без мужа? Без подруги, выходит?

– Выходит. Но я сюда тоже не отдыхать приехала, у меня тут одно дело было. Да вот простудилась…

– У меня предложение. – Мужчина совсем уж расслабился и спокойно уселся на постель к Дине, достал из кармана плоскую фляжку. – Давай выпьем. Ты – одна, я – тоже один. Без всяких глупостей, а так, просто, чтобы убить время, чтобы поправить здоровье и немного забыться…

– Ты меня принимаешь, наверное, за… – она так и не смогла подобрать нужного слова.

– Стоп. Никаких выводов. Ни за кого я тебя не принимаю. Разве что за попавшую в беду девчонку, которую болезнь свалила с ног и заставила киснуть в этой дыре. Вот подумай сама, разве мог бы я предложить выпить какой-нибудь пенсионерке или поварихе? Мне далеко не все равно, с кем пить. Я же вижу, что ты здесь – человек случайный, как и я. Предполагаю, что у тебя неприятности, поскольку счастливая женщина, окруженная заботой и любовью мужчины, вряд ли оказалась бы здесь одна, да еще и в таком плачевном виде… Так?

– Так, – не могла не согласиться она.

– Стало быть, ты нуждаешься в покое и хотя бы временном забытьи. А это может дать только хорошая компания и алкоголь.

– Ты – алкоголик?

– Нет. Я – трудоголик. Так, во всяком случае, говорит моя секретарша. Но в последнее время она недовольна мной. Говорит, что я стал слабым, что нервы у меня ни к черту. И что это счастье, что я пока не разорился. У меня отличная секретарша. Ее зовут Ольга… Кстати, ей надо позвонить. Я обещал…

Он достал телефон.

– Оля? Привет, это я. Не переживай, все нормально. Никого не видел, ни с кем не встретился, в квартире никого нет, все ушли на фронт… Где я? В одной гостинице, за городом. Хочу отоспаться… Нет, пить не буду, и вообще, хватит разговаривать со мной таким тоном, я не маленький. Как дела? Все в порядке?.. Понятно… Ладно, я потом позвоню. Может, завтра что-нибудь прояснится.

Он отключил телефон и повернулся к Дине.

– Послушай, что-то мне не по себе здесь… Такая тишина, просто давит на мозги… Здесь врач хотя бы есть?

– Есть, но Татьяна сказала, что она куда-то уехала, отпросилась.

– Все понятно. Нет здесь никакого врача. Ты простужена, это ясно. Может, даже это – грипп. А грипп дает осложнения. Думаю, завтра тебя надо будет отвезти в Саратов. Ты сказала, что у тебя какое-то дело… Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Мое дело теперь уже переместилось в Саратов, я ищу одного человека… Мне поручили…

– Вот и отлично. Я не любопытный, поэтому лишних вопросов задавать не буду. Так что… Постой, мы же с тобой не познакомились. Тебя как зовут-то?

– Дина.

– А меня Владимир. Владимир Чагин.

Дина закрыла глаза. Неужели она бредит и новая волна высокой температуры накрыла ее с головой и вызвала галлюцинации? Владимир Чагин! Тот самый Чагин, который проводил новогодние праздники в обществе прекрасной Розмари, своей невесты, и ее сестры Алевтины, которую на днях убили в Москве… Что он здесь делает? И как могло оказаться, что они встретились: человек, отправивший своей бывшей жене пятьдесят тысяч долларов вместе с драгоценной поздравительной открыткой, и она – случайно присвоившая себе его деньги? Неужели Татьяна, эта хитрая бестия, вызвала его из Москвы и теперь он разыгрывает из себя соседа по корпусу? И как ей теперь с ним себя вести? Продолжать делать вид, что она ничего не понимает и не подозревает, или же сразу отдать ему деньги, объяснив, каким образом они оказались у нее? Ведь стоит ей только вернуть деньги, как сразу все встанет на свои места: Чагин получит деньги обратно, а она с чистой совестью вернется в Москву. История будет закончена самым лучшим и справедливым образом.

Она вынырнула из забытья и увидела над собой перепуганное лицо Чагина. Ей показалось, что температура поднялась еще выше. Воображение нарисовало рождественскую картинку: Чагин стоит в обнимку с красавицей Розмари (представлялась кудрявая блондинка, почему-то в красном лыжном комбинезоне) и позирует невидимому фотографу… Владимир – высокий брюнет с бледным, красивым и нервным лицом, темными полными губами, почти черными глазами, крупным прямым носом и впалыми щеками.

– Послушай, мы так с тобой не договаривались! Ты чего это вздумала терять сознание? Я не врач, я не смогу спасти тебя в случае чего… Ты меня испугала!

– Я не знаю, что мне делать, – призналась Дина, чувствуя, что готова вот-вот заплакать. – Что ты от меня хочешь? Скажи сразу и прямо…

Она ждала его прямого ответа в надежде разобраться с деньгами раз и навсегда и как можно скорее.

– Я? Вообще-то я хотел с тобой выпить, если ты помнишь… Что еще я мог от тебя хотеть? Вообще-то у меня было еще одно желание, но ты слишком слаба для этого. Нет-нет, не подумай ничего такого… Я не собираюсь воспользоваться твоим беспомощным состоянием, хотя ты ужасно мне нравишься. Не для этого я преодолел столько километров…

Она ничего не понимала.

– Ну что, выпьешь? – Он протянул ей фляжку. – Это виски. От него утром не болит голова.

– Выпью.

Она сделала несколько маленьких глотков и зажмурилась – так защипало горло.

– Хочешь закусить? Тут у тебя лимон… Будешь?

Он отрезал кружок лимона, и Дина, надкусив его, застонала – холодный лимонный сок жег больное горло еще сильнее, чем теплое виски.

…Когда виски в фляжке закончилось, Чагин принес из своей комнаты новые запасы алкоголя: водку, коньяк… Дина, закусывая густо посыпанным сахаром лимоном и остатками принесенного днем Татьяной сладкого абрикосового пирога, пьянела быстро, словно летела куда-то, теплая и легкая изнутри. Чагин набирался спасительной крепкой влаги, не вставая с постели, и старался, как мог, ухаживать за больной. После каждого глотка коньяку он спрашивал ее, как она себя чувствует, и почти всегда получал неизменный ответ: отлично. Все проблемы отступили, стало легко, тепло и спокойно на душе. Даже Чагина она перестала бояться – Дина уже не сомневалась, что он понятия не имеет, с кем пьет, кому собирается излить душу. И что его появление здесь и их удивительная встреча – всего лишь случай, поразительное совпадение.