Никита Филатов - Белый крест, или Прощание славянки

- Эх, денька бы на два пораньше сюда прилететь!

- Или на неделю, - пожал плечами Тайсон.

- Ну, может быть...

- Какая разница - вчера, позавчера? Тебе-то что?

- Да в общем, конечно... А людей, все-таки, жалко. Нет?

Алексей повернулся к приятелю, но Тайсон вдруг сделал предупреждающий жест:

- Тихо!

Алексей замер.

Кажется, ничего особенного: тут и там перекатывается по окраинам неторопливая, ни к ему не обязывающая стрельба, высоко под небесами стрекочет вертолет огневой поддержки... Вот где-то у моря, достаточно далеко, ухнула безоткатная пушка.

Привычные звуки войны.

Неожиданно Алексей не услышал, а почувствовал, как сначала почти незаметно, а затем все ильнее и сильнее дрожат оставшиеся в оконной раме осколки. От окна сотрясение передалась стенам дома, затем на него один за другим отозвались раскиданные по комнате предметы...

- Это ещё что за... м-мать их?

Ответить приятелю Тайсон не смог - откуда-то сзади, из-за спины, на квартал обрушился акой рев и грохот, что Алексей непроизвольно вжал голову в плечи. На мгновение ему показалось даже, что ничего вокруг больше не существует, кроме этого бесконечного, рвущего барабанные перепонки звукового удара.

- Придурок!

Прямо над улицей, почти касаясь песочным пятнистым брюхом черепицы на крышах, прошел увешанный ракетами "мираж". Алексей вскинул винтовку, и прицелился ему вслед:

- Шуточки у вас, ребята...

- Ладно тебе! - Эхо от пролетевшего самолета уже растаяло в городских лабиринтах, и в аступившей тишине слова сержанта прозвучали неестественно громко:

- Сам-то как?

- Страха нет, - после некоторой паузы пожаловался Алексей.

- Это плохо, - покачал огромной головой человек по прозвищу Тайсон.

* * *

Офицерский палец прочертил короткую кривую:

- Пройдете сюда... Потом здесь. Вернетесь, доложите. Понятно?

- Так точно, мой лейтенант!

- Можно не так громко... - Командир посмотрел на часы. - Времени у вас - двадцать ять минут. И не больше.

- Есть, - кивнул Тайсон.

- Вопросы?

Когда тебя посылают в разведку, не всегда следует знать, для чего это нужно. Но все-таки очень хочется:

- Разрешите? - Тайсон ещё раз принял из рук лейтенанта карту города.

Столица, ставшая полем боя, была изображена очень подробно, в цвете на уровне оследних достижений аэрофотосъемки и компьютерных технологий. Легко узнавались даже самые мелкие детали, вроде мусорных баков и одиноко стоящих деревьев, не говоря уже о здании, которое в настоящий момент занимали легионеры.

- Это, значит, кусты... Так. Забор. Ворота.

- Решетка? - уточнил Алексей по-французски, глядя через плечо Тайсона.

- Посмотрим. А что здесь такое... было? Раньше?

- Посольство какое-то. Кажется, русское, - наверное, лейтенант не заметил, как ереглянулись после его слов Алексей и Тайсон. Или сделал вид, что не заметил.

- Разрешите выполнять?

- Бон вояж! Счастливого пути...

Прежде чем выйти наружу, Тайсон придирчиво осмотрел напарника:

- Ремень подтяни.

- Ладно, чего я... В первый раз, что ли?

- Главное, чтобы не в последний.

Алексей поморщился, но все же поправил каску. Затем на всякий случай провел свободной т винтовки ладонью по бедрам и бронежилету:

- Готов, господин фельдмаршал!

- Береженого Бог бережет, - Тайсон прислушался к звукам, доносящимся с улицы:

- Ну, что... поехали?

Они уже были на залитом солнцем дворе, когда Алексей спиной, почти физически ощутил згляды оставшегося на позициях взвода:

- Везет же некоторым...

- Заткнись.

Для начала предстояло просто пересечь улицу.

Двадцать метров по открытому пространству - не так уж много, но на войне это испытание е для слабонервных. И когда оно завершилось, Алексей испытал чувство искреннего и глубокого удовлетворения.

Осмотревшись из-за крыльца, которое теперь служило укрытием легионерам, Тайсон молча однял указательный палец и покачал им: немного назад, и значительно больше вперед.

Алексей понял, переместился в указанном направлении - и все время, пока старший апарник повторял его маневр, удерживал на прицеле окружающее пространство.

- Сиди, не двигайся, - показал жестом Тайсон.

Алексей кивнул.

Отсюда их уже не мог видеть никто из своих, и от этого почему-то стало полегче.

- Ноги, - напомнил сержант.

Хотя за день не было ещё ни одного подрыва - на этот раз противник не позаботился или не спел раскидать на пути отступления мины-ловушки, - и открывать счет потерям не имело смысла.

- Значит, можно сказать, домой идем...

- В гости, - уточнил Тайсон. - Давай-ка, туда!

Дальше они двинулись направо, вдоль невысокой, но крепкой ограды из белого камня.

Никого... Только следы от колес на пыльной, расплавленной мостовой, да разбитая дверь магазинчика в доме напротив.

Тайсон сделал знак: стоять на месте! Прислушался.

Где-то неподалеку треснула короткая автоматная очередь. Затем прозвучало несколько одиночных выстрелов, хлопок гранаты - и опять заговорил автомат.

Могло показаться, что бой идет совсем рядом. Но Алексей знал, насколько обманчивы звуки в городских условиях, и как сложно определять по ним расстояние.

- Вперед, - одними губами скомандовал Тайсон.

И тут перестрелка оборвалась - внезапно, будто неоконченная, на середине слова, фраза...

Обломки того, что осталось от ворот, были разбросаны по земле, так что переступить через их не составляло большого труда. Но прежде, чем попасть на обнесенную забором территорию, легионеры обнаружили первый труп.

Убитому на вид было лет пятнадцать. Судя по цвету кожи и старой, потрепанной куртке оенного образца, парень принадлежал к одной из тех местных "партизанских" группировок, которые успели похозяйничать в городе. Издали могло показаться, что он просто заснул, привалившись спиной к белому камню ограды - если бы не предсмертный оскал и не мухи, назойливым облаком облепившие лицо и тело.

Рядом с трупом валялись шприцы и использованный перевязочный материал: причем, бинтов было очень много, и кровь на них явно принадлежала не одному человеку.

Очевидно, сюда бандиты оттаскивали своих раненых.

- Пошли?

- Прикрывай!

Забор Тайсон преодолел первым

Перекатившись под защиту какого-то железного бака, он занял позицию для стрельбы предоставил возможность Алексею последовать за собой.

Теперь неплохо было бы осмотреться.

- Слева.

- Точно!

- Здравствуй, Родина...

В ярко-синем африканском небе, на самом конце высокой, немного изогнутой мачты, етерок лениво и нехотя шевелил государственный флаг России.

Под флагштоком, на размеченном для парковки асфальтовом поле, одиноко чернел бгоревший до неузнаваемости остов какого-то автомобиля. Выложенная гравием дорожка вела прямо к дому, за которым виднелся край теннисного корта, а немного справа, почти на половине пути между забором и крыльцом, темнели тропической зеленью кусты и пальмы.