Екатерина Черкасова - Магия возмездия

Было еще слишком рано, но ждать она не могла, поэтому вытащила коллегу ни свет ни заря. Снегирев никак не мог проснуться, постоянно щурился, становясь похожим на вредного сонного кота. Решив немного взбодрить его, Серафима отправила вялого и, судя по внешнему виду, страдающего похмельем коллегу искать понятых в 6 часов утра, а сама осталась ждать его около особняка, наслаждаясь свежим воздухом.

Наконец старший товарищ нарисовался вместе с молодой парочкой, которая, судя по их помятому, но счастливому виду, целовалась всю ночь напролет, в чем, впрочем, не было ничего противозаконного.

- Ну что, молодые люди, - официальным тоном произнесла Симка, - вы готовы оказать посильную помощь правосудию?

- Конечно, - Симке ответил за обоих юноша.

Симка перевела взгляд на крохотную миниатюрную фигуру девушки, которая под пристальным следовательским взглядом опустила глазки и, кивнув кудрявой головой, еле слышно пискнула:

- Да!

Девушка выглядела настолько юной, что Симка решила подстраховаться и спросила:

- Ребята, я надеюсь, вы совершеннолетние?

- Да, - снова пропищала девушка.

Быстро записав данные понятых в протокол, Симка достала из сумочки

ключи, пошла к двери. Володька, который к этому времени уже пришел

в себя, поплелся вслед за ней.

Комната Станислава скорее была похожа на монашескую келью: кровать, небольшой письменный стол, огромный платяной шкаф, книжные полки, заставленные томами Канта и Ницше вперемешку с Соловьевым, Кропоткиным и справочником по психиатрии Снежневского. Точно такой же был у Симки дома. Все аккуратно и чисто убрано. Из средств коммуникации только домофон на стене позволял предположить, что Станислав имел какую-то связь с внешним миром. Ни телевизора, ни радио, даже обыкновенного телефона здесь не было.

- Да, Серафима Григорьевна, - подчеркнуто вежливо обратился к ней Снегирев, - похоже, работы у нас будет не слишком много.

Сима согласно кивнула и открыла дверцу шкафа.

- Сергей и Ольга, - обратилась она к понятым, - пожалуйста, подойдите сюда.

- Что-нибудь интересненькое? - живо откликнулся Снегирев.

- Да, Владимир Леонидович, относительно длительности нашей работы

вы очень сильно ошиблись, - сказала она, указывая на

внутренности шкафа.

- Вот это да! - восхищенно пропищала Ольга, а Сергей даже

присвистнул.

Действительно, удивиться было чему: внутри шкафа на вешалках висело несколько вещей, сдвинутых в сторону, а большую часть пустого пространства занимал импровизированный кабинет. Тумбочка, по-видимому, служила письменным столом, на ней стояла настольная лампа, а перед тумбочкой маленький мягкий пуфик. Симка включила лампу - вспыхнул приглушенный свет. На тумбочке были разбросаны смятые листы бумаги, огрызки карандашей и какие-то монетки. Вся стена напротив была увешана тибетскими колокольчиками, которые, как принято считать, отгоняют злых духов.

- Хороший мальчик, - пробормотала Симка, одну за другой разворачивая скомканные листы.

"Одержать победу! Он не может меня больше оскорблять. Убить его, чтобы одержать победу" - гласила первая же попавшаяся ей в руки записка. Дальше тексты становились все более странными, иногда в них ничего невозможно было разобрать, но на одном из последних листов четким почерком, с сильным нажимом карандаша были написаны стихи:

@STIH = В океане любви - волны страсти вскипают,

Я забудусь во тьме - где мечты оживают.

Жизнь расколотым сном - твое тело там жарко,

Ни меча, ни огня - для тебя мне не жалко.

@STIH = Отпусти, не гневи - не давай ему силы,

Страшен в плотской любви - дикий зверь из могилы.

Не могу поделить - без тебя я страдаю,

И следы его лап - вместе с кожей срываю.

@STIH = Хороша ты, МОЯ, я - соленое лето,

Не вода, не земля - ты ведь знаешь, кто это?

- Я, конечно, не доктор, - прошептал Симке на ухо Снегирев,

но, судя по стишкам, по мальчику Кащенко плачет.

- Стихи - это еще цветочки, - огрызнулась Симка,

аккуратно откладывая листок в сторону.

- Да ладно, не сердись. - Володька примирительно улыбнулся.

Вылезай отсюда, там за спинкой кровати тоже кое-что интересненькое есть. Пойдем, заодно сразу опишем.

Симка двинулась за Снегиревым.

За спинкой кровати расположился магазин порнографической литературы. Аккуратной стопкой лежали открытки, журналы, большие и маленькие фотографии. Некоторые были совсем новые, а на некоторых, измятых и истрепанных, отчетливо виднелись следы, оставленные мокрыми пальцами. Симку охватило не полагающееся следователю прокуратуры ощущение брезгливости и нежелание трогать что-либо здесь руками.

Быстро все описав, она поспешно ретировалась к своему шкафу, чтобы продолжить работу. Кроме странных записок, она обнаружила в тумбочке две пары перчаток, нож с длинным тонким лезвием и целую коллекцию женского нижнего белья.

Почти пять часов понадобилась следователям, чтобы провести обыск.

Уже собираясь уходить, Симка решила опять заглянуть за тот самый злополучный платяной шкаф, где ее ожидало еще одно маленькое потрясение, так сказать, на закуску. На большом листе фотобумаги, на который она раньше не обратила внимания, тушью был нарисовал Храм Христа Спасителя, над куполами которого в воздухе висели огромные черные миндалевидные глаза. Даже одного беглого взгляда Симке хватило, чтобы узнать

эти глаза. Это были глаза Эвелины. Рисунок был чудовищно обезображен следами от ножа, иголок и даже ножниц, казалось, что единственное, что с ним не делали, так это не метали отравленные дротики, все остальные признаки глумления были налицо.

- Славно он ее отделал, - прокомментировал рисунок Снегирев. Одаренный юноша, Храм очень натурально изображен, только вот глазки слегка подпортились, но в целом неплохо. Смотри, здесь еще что-то есть.

Снегирев перевернул рисунок другой стороной. Грустными прозрачными глазами на Симку печально смотрела Алена. Она была снята обнаженной. Скорее всего снимок был сделан, когда девушка выходила из ванной.

Ее тело, усеянное маленькими капельками воды, блестело на глянцевой фотобумаге. На снимке была нарисована схематичная мишень, центром которой служила маленькая родинка под грудью. Оказалось, что все надрезы, уколы и вмятины предназначались именно этой мишени. Теперь было ясно видно, что совпадение с глазами Эвелины на рисунке с обратной стороны совершенно случайное. Было немного странно и даже жутковато, что на изображении Храма не было ни одного даже самого маленького повреждения.

- Похоже, девочка ему не нравилась, - сказал Снегирев,

глядя, как Сима задумчиво рассматривает рисунок. - Что скажешь?

- Можно отпускать понятых, - произнесла она, - пусть

только распишутся в протоколе.