Екатерина Черкасова - Магия возмездия

Эвелина закусила губу, но было поздно. Мохаммед отпустил ее руку и

со всего размаха ударил ее по щеке. Голова дернулась и больно ударилась о стекло иллюминатора. Ее никогда никто не бил; Эвелина была готова разрыдаться от обиды, но сдержалась.

Мохаммед все-таки вызвал стюарда и на арабском велел принести воды

и таблетку. Эвелина, ощупывая языком кровоточащую изнутри щеку, строила страшные планы мести.

- Правильно говорят, что для араба верблюд дороже женщины, - тихо пробормотала она, но Мохаммед ее услышал.

- Это правда, - цинично согласился араб и, подождав, пока Эвелина запьет таблетку водой, велел: - Продолжай.

Эвелина, решив больше не провоцировать его, продолжила:

- Гершовича интересовали карты урановых месторождений, которые составлял первый муж его жены, академик Голубев. Но сам добраться до них он не мог. Я не знаю, чье задание он выполнял. Вскоре тем же заинтересовался ты. Поскольку у меня была уже полная информация об этом деле, я согласилась.

- Ты должна была меня предупредить, - уже более спокойно произнес Мохаммед.

- Ну, я не думала, что ты об этом узнаешь. Отказать ему было

уже поздно, а сказать "нет" тебе я не могла. И поверь, жадность здесь ни при чем. Можешь забрать обратно те деньги, что ты перевел мне на счет в цюрихский банк.

- Можешь не сомневаться, этот счет уже блокирован, - заявил Мохаммед.

- Тем более, - вяло согласилась Эвелина. - Прилетев

в Москву, я стала обдумывать план действий. Академик с дочерью жили

очень замкнуто. Приблизиться к нему не было никакой возможности. Через

своего частного детектива я узнала, что за академиком и его дочерью

постоянно велась слежка, телефон в квартире прослушивался. Так что

не только вы интересовались этими картами. К сожалению, выяснить,

кто эти люди, детектив не смог. Но я чувствовала, что нас

могут опередить. Я устроила так, что из квартиры академика украли

папку с его разработками. Но он оказался довольно осторожным человеком,

и того, что мы искали, там не было. Потом мой человек снова обыскал

квартиру, но ничего не нашел. В компьютере были какие-то разрозненные

куски, но без ключа ничего нельзя было сделать. Тогда я сочинила

трогательную историю о том, что мою мать, когда она была еще молоденькой девушкой, соблазнил отец Голубева и от этой короткой связи родилась я. И академик, и его дочь приняли эту историю на "ура". В сущности, они были очень одинокие люди. Мне было даже стыдно, что я их обманула. А потом началось такое... - Эвелина замолчала, глотнув воды. Ситуация вышла из-под контроля. Я устроила обед для своей "вновь обретенной семьи". Вообще-то я хотела всего лишь приручить Голубева, заставить его доверять мне. Но, к несчастью, он умер от астматического приступа, у него оказалась летальная аллергия на один из компонентов ароматической смеси, которой я часто пользуюсь. Но я не хотела этого! Не хотела! - Эвелина подняла на Мохаммеда полные слез глаза. - Ты мне веришь? Ведь я успела привязаться к ним, на самом деле...

- Не отвлекайся, - прервал ее Мохаммед. - Что ты при этом чувствовала, расскажешь потом.

- А потом... Потом все вообще вышло из-под контроля. После его смерти карты не нашлись, и я поняла, что он передал их своей подруге Анне. Я больше не могла использовать частного детектива, потому что это было и вовсе противозаконно. Много лет назад я вытащила из очень плохой истории одного юношу, оставила его работать у себя. Я знала, что он психически болен, но считала, что он находится в моей власти. Он шагу боялся без меня ступить. Но оказалось, что все не так. Сначала он убил проститутку, потом ее сутенершу. Мы думали, у них есть кое-что нужное нам. Я не смогла его больше остановить. Правда, карты

он нашел, но при этом зверски убил Анну, любовницу Голубева. Я чувствовала, что надо что-то предпринять, но не знала что. Отправить его в психбольницу я не могла, он бы все рассказал. А он совершенно обезумел, начал преследовать дочь Голубева, которая лечилась в загородном санатории от нервного срыва. Я даже боюсь думать, что все это из-за меня.

- Не думай об этом, ты же говоришь, он был сумасшедшим, - попытался успокоить ее Мохаммед.

- Потом в Москве я встретилась с Гершовичем и отдала ему карты. Правда, через несколько дней его убили арабские террористы в Тель-Авиве. Затем в Париже копию этих же самых карт получил ты. Дальше ты все знаешь.

- Но ты не все знаешь. Гершовича убили вовсе не террористы, а свои же моссадовцы. Они вообще скоры на расправу. Между прочим, из-за тебя.

- Из-за меня, но почему?! - изумилась Эвелина.

- Потому что карты были фальшивкой. Или ты не знала?! - почти закричал Мохаммед, угрожающе надвигаясь на нее.

Эвелина отшатнулась и закрыла лицо руками. Теперь все стало на свои места: смерть Джонни, появление Чарльза...

- Если ты не достанешь настоящие карты, ты умрешь... - спокойным ледяным голосом проговорил Мохаммед. Но лучше бы он кричал на нее.

- Но я не могу вернуться в Москву. Станислав в тюрьме. Я представляю, какие он дает показания! Меня арестуют!

- Думай сама. Но если в ближайшее время ты не найдешь их,

Мохаммед сделал паузу, - я отдам тебя на растерзание шакалам.

Или, что еще лучше, я подарю тебя своему жирному слабоумному кузену принцу Али. Он обожает таких толстеньких курочек, как ты.

Мохаммед грубо задрал ей юбку и похлопал по бедру. - Он давно уже ничего не может, зато любит мучить женщин, для этого у него даже есть специальная камера пыток. А иногда ему нравится смотреть, как взвод его телохранителей насилует их. Никто не выдерживает у него больше месяца. Ты еще будешь молить о смерти.

Он одернул ей юбку и направился к выходу.

Эвелина кусала губы, чтобы не зарыдать от унижения и ужаса.

- Грязный бедуин! - крикнула она ему вслед, уже не заботясь о последствиях.

Мохаммед медленно повернул голову:

- Ты еще пожалеешь об этом.

Эвелина смотрела в иллюминатор. Самолет летел невысоко, и было видно, как под ним проплывали утопающие в зелени островки. Среди невероятно прозрачной воды были хорошо заметны отмели и темные коричневатые скопления кораллов. В другое время Эвелина бы наслаждалась этим полетом, но сейчас...

Она не знала, куда и зачем они летят и что будет дальше. Она чувствовала себя заложницей. К тому же Эвелина увидела совершенно другого Мохаммеда и была совершенно потрясена этим открытием. Прежде он казался ей образцом хорошего воспитания, он был сама любезность, а теперь...

Но она постаралась не упасть духом и начала разрабатывать план спасения. Эвелина была уверена, что нет такого положения, из которого нельзя было бы найти выход.

Уже знакомый ей стюард принес обед и сервировал его на небольшом столике между стоящими напротив креслами. "Он хотя бы не собирается морить меня голодом", - утешала себя Эвелина. Стюард накрывал на двоих, и это придало ей уверенности. "В конце концов, Мохаммед только мужчина", подумала она, но вспомнила, что выглядит ужасно: волосы были разлохмачены, косметику давно смыло слезами, щека распухла, а костюм измялся. "Ну ладно, я покажу тебе, кто здесь толстенькая курочка! Я покажу тебе, как хлестать меня по щекам!" - мстительно думала Эвелина. Заметив, что стюард бросает на нее заинтересованные взгляды, она улыбнулась ему и спросила по-английски: