Михаил Март - Спиной к стене

Девушка взяла швабру, ведро и вышла, хлопнув дверью.

– Ох, разиня! Как циркач по проволоке хожу. Ничему жизнь не учит, – пробурчал Антон и вышел на балкон.

Уже стемнело. На высоте седьмого этажа ветер гулял в полную силу. Моросил мелкий дождик. Балкон был общим на весть этаж, но перегородки Антону не понравились. Они выдавались вперед и были из прутьев в виде стрел с наконечниками. В циркачи майор Гордеев не годился, но тем не менее кое-как добрался до цели. Балконная дверь была приоткрыта на выдвижной ограничитель. Просунув палец, Антон приподнял его. Пришлось включить свет. В номере было два чемодана и два кейса, оборудованные спецзамками с кодовым набором известного Антону производства. Ему ничего не стоило сбросить код и открыть их, но в этом случае старые коды не сработают. Гений тут же смекнет, кто мог копаться в его вещах, и будет потеряно с трудом добытое преимущество. Впрочем, о каком преимуществе можно говорить в поединке с Кочергиным? Он не признает никаких правил.

Запертыми оказались только кейсы, чемоданы они не запирали. Гордеев заглянул в них на всякий случай. В одном были женские вещи, в другом мужские, ничего интересного, кроме… На дне чемодана Мелиссы лежало письмо без конверта. Антон его забрал: времени для чтения не было, а Мелисса может не сразу заметить пропажу. Кейсы имели значительный вес, будто внутри лежал свинец. А если там деньги из хранилища? Инсценировать ограбление? Заявлять в милицию Никита не станет, пусть думает, что хочет. Взять кейсы – все лучше, чем вскрывать замки. Тогда можно выдать себя с головой.

В дверь тихо постучали, на раздумья не оставалось времени. Антон сорвал с себя галстук, связал два кейса через ручки и накинул на шею, как это делали носильщики в старину. Выйдя на балкон, он прикрыл за собой дверь, но надеть крючок с многоступенчатыми бороздками уже не смог.

Дождь усиливался. Когда Антон вернулся в свой номер, видок у него был еще тот – мокрый насквозь, брюки и пиджак порваны в нескольких местах, на шее два тяжеленных кейса… В его постели лежала Людочка, но уже без юбки, которая и без того немногое скрывала, ей было чем гордиться. Сейчас бы самое время принять горячую ванну и расслабиться, нежась в постели с милой очаровашкой. Антон снял с шеи груз.

– Это ты мне стучала?

– «Ты мне?» Хорошо сказано. Я наблюдала за ними из холла. Когда они подозвали официанта для расчета, решила, что тебе пора заканчивать свою не очень тонкую работу.

– Тебе удобно в кровати?

– Жду благодарности.

– Я небрит, поблагодарю позже. Меня надо вывести из отеля, но не через центральный вход. Сумеешь?

– Сегодня они не заметят пропажу. Уже поздно, придут и лягут спать.

– Не обольщайся, Людочка. Они будут здесь минут через пять после возвращения в свой номер. Балконная дверь осталась открытой, тут и дураку все станет понятно.

Девушка тут же соскочила с кровати и надела юбку.

– А ты лох. Я приняла тебя за профессионала. У нас есть жильцы и побогаче, мы могли бы работать на пару.

– Дуреха. Мое удостоверение настоящее.

– Я так сразу и поняла. Мент в костюме от Вер-сачи, теперь в лохмотьях от Версачи. Я всех вас за версту вижу насквозь.

– Поговорим на улице, у нас нет времени.

– Я дежурю до утра.

– До утра ты не доживешь, дорогуша. Дядя с тетей из семьсот двенадцатого номера людишкам бошки отрывают, как курам. Тебе надо убираться отсюда. И соседний номер нас не спасет, я знаю, с кем имею дело.

Людочка оказалась не из пугливых. Она тихо подошла к двери и прислушалась:

– Идут.

Антон отвязал галстук от кейсов, сунул его в карман и только сейчас понял, какую роковую глупость совершил, заполняя карточку у дежурного администратора. Лох! Он не просто лох, а эстетствующий лох с амбициями. Именно таких умников полно на кладбище.

– Дверь хлопнула, зашли в номер. Бежим! – сказала Людочка.

Они успешно добрались до конца коридора, и Люда открыла ключом дверь на лестничную клетку служебного входа. Спустились на первый этаж. Девушка взяла свое пальто из раздевалки для обслуживающего персонала и через заднюю дверь вывела нового знакомого во двор. Какое счастье, у нее была своя машина! Оборванный мужик с двумя дорогими кейсами ночью, в дождь, мог вызвать подозрение даже у бездомной кошки.

– Предлагаю поехать ко мне, – сказала девушка, поглядывая на кейсы, и включила двигатель.

– Они тебя вычислят.

– В отеле значится адрес моего мужа. Тогда еще мы жили вместе. Теперь я снимаю квартиру, и даже бывший муж не знает, где я живу.

– Ладно. Но мне надо заехать к приятелю, он должен быть в курсе событий на случай моей гибели.

Людочка выпучила на Антона и без того огромные глазищи.

Дверь открыл человек в пижаме. Солидности никакой. Громов видел его днем – с охраной и на «Мерседесе» это была личность, дома и в пижаме – ничто. Подобраться к директору банка с громким названием в рабочие часы редактору газеты не удалось, пришлось навестить его дома и в позднее время.

– Что вы меня пугаете из-за двери? – раздраженно спросил банкир.

– Значит, напугались, если все же открыли.

– Ничего подобного. Я знаю вас. Если к тебе приходит такой человек, как вы, понятно – хочет опубликовать какую-то пакость. Интересно узнать какую?

– Десятиминутной беседы хватит. Варианта предлагается два. В случае вашей откровенности я проглочу язык. На ложь отреагирую иначе, подниму на уши весь город. Вы знаете, у меня это неплохо получается. Какую реакцию вызовет наш разговор, зависит от вас.

– Заходите.

Хозяин был на голову ниже Олега и выглядел общипанным цыпленком, что никак не соответствовало его статусу.

Они устроились на кухне размером больше, чем вся квартира журналиста.

– Слушаю вас, господин Громов.

– Я хочу быть с вами откровенным. Вы меня интересуете как побочное лицо. Я веду охоту за грабителями инкассаторов, могу вас и не вспомнить в своем завещании. Есть один очень важный вопрос – кто нанимал налетчиков. Вы, управляющий хранилищем, главбух хранилища или главный кладовщик хранилища.

– Да вы с ума сошли, любезный. Я буду нанимать людей, чтобы меня грабили?

– Вы так ничего и не поняли, Юрий Мартыныч. Дело-то уже раскрыто, только не стоит говорить об этом руководству Центрального хранилища. Сами себе нагадите. Они же на вас и ткнут пальцем. А кто первый дает признание, тому доверия больше.

– Постойте, Олег. Я что-то плохо соображаю, о чем мы говорим.

Громов ухмыльнулся, достал сигарету и закурил.

– Поэма! Ну ладно, Юрий Мартыныч, слушайте. Ваша инкассаторская машина была ограблена первой. Значит, история начинается с вас. Страховая компания выплатила вам ущерб, когда факт ограбления был доказан. Через неделю после ограбления вы внесли за свой загородный замок долг в размере трехсот тысяч. Причем, как я думаю, наличными, на вашем счету не было таких денег. Хакеры уже взламывали ваши банковские секреты. Как пел Высоцкий: «Откуда деньги, Зин?» Я готов обо всем забыть, если буду знать, кто нанял бандитов для налета. Тут есть один подводный камень, Юрий Мартыныч. Руководство хранилища не знает маршрута инкассаторов, они пожмут плечами и укажут на вас. До них деньги не доехали, какие к ним могут быть претензии? Выгоду получали банкиры, они набивали сумки бумагой, деньги оставляли себе, а потом получали страховку. Гениальный ход.