Михаил Гребенюк - Машина путает след. Дневник следователя. Последняя встреча. Повести

— Разве меня понизили? — удивился майор.

— Ты меня не понял — я сказал: отдела. Это не одно и то же. В городе имеется свободная вакансия.

— Чепуха. Это не для меня, — закрыл папку майор. Он встал и, подойдя к окну, закурил. — Через два-три дня мы закончим дело, — задумчиво произнес он. Очевидно, вопрос подполковника больше не волновал его. — Откровенно говоря, убийство уже раскрыто. Осталось одно, самое главное — задержать преступников, в первую очередь, конечно, Скорпиона.

— Смотри, не лезь на рожон. Обдумай все хорошенько.

— Я иногда мечтаю о том времени, когда у нас совсем не будет преступников, — не отходил от окна Розыков. Он стоял полубоком к подполковнику и глядел на залитый солнцем пустынный двор отдела. — Это время, по-моему, уже недалеко. Я уверен, что оно придет значительно раньше, чем мы предполагаем. Жизнь с каждым днем становится лучше, Она постепенно вытеснит тех, кто решит задержать ее движение вперед.

— Сама?

— Что? — не понял Розыков.

— Это сделает сама… жизнь?

— Жизнь — это мы, все люди — хорошие и плохие, — не менял позы майор. — Значит, сама… В общем, как хотите, так и понимайте… Собственно, жизнь — это борьба за существование. Побеждают самые сильные. Мы сильнее алехиных и востриковых. Если они не поймут это, мы уничтожим их… Простите, я, очевидно, опять неверно выразился… Мы уничтожим, конечно, не людей, я имею в виду преступность. Разумеется, — опять поправился он, — того, кто умышленно будет вредить нам, мы уничтожим. Нас за это не упрекнут потомки.

Игорь Владимирович наклонился вперед и сидел так до тех пор, пока не умолк Розыков. Майор ничего нового не сказал. Корнилову это давно было известно, однако он слушал с большим вниманием. Его заражала все усиливающаяся взволнованность начальника ОУР. Она действовала на него с такой быстротой, что он физически ощущал ее.

— Послушай, Якуб, — поднял голову Игорь Владимирович, — поедем ко мне… поговорим. Жена будет рада. Она давно хотела познакомиться с тобой… Чёрт возьми, у меня есть бутылка великолепного венгерского вина!.. Собирайся!

— Неудобно вроде, — замялся Розыков.

— Неудобно? — поднялся с кресла подполковник. — Мне к тебе ездить и кушать плов удобно, а тебе неудобно?.. Товарищ майор, — вытянулся он, — слушай мою команду: «Смирно! На выход ша-агом марш!»

Через четверть часа они сидели в открытой легковой автомашине. Машина бежала по узкой асфальтированной дороге мимо одноэтажных домиков, окруженных старыми густыми деревьями.

Три преступника — Алехин, Лещинский и Скорпион, фамилию которого никто не знал, — сидели в небольшой затемненной комнате, за столом, уставленном бутылками.

Двое — Алехин и Лещинский, — втянув головы в плечи, глядели на Скорпиона, который, опрокинув залпом стакан водки, озлобленно чертил по столу вилкой. Преступники знали, когда главарь расстроен, лучше ничего не говорить. Он терял над собой власть — хватал все, что попадало под руку, и бил до тех пор, пока не уставал. Это был хищник, спрятавшийся в человеческую шкуру.

— Носатый, — по имени Скорпион никого не называл. Имя в преступном мире забывалось. Носатым назвали Лещинского. — Носатый, — не поднимая головы, повторил Скорпион. — Расскажи все сначала!

Лещинский говорил долго. Особенно подробно рассказал о разговоре с Розыковым после встречи с Востриковым. Он считал, что майор верил, поэтому и дал задание проследить за Головко и Алехиным. Алехину теперь нечего опасаться — удар отведен…

— Красавчик!.. Ты что скис? — Скорпион прощупал холодным взглядом Алехина. — Говори, что думаешь!

— Я лягавым не верю!

— Почему? — потянулся к бутылке Скорпион.

— Темнят они что-то… Надо удирать…

— За границу?!.

— Страна большая…

— С такой мордой не скроешься… Пропустим… — Скорпион взял стакан. — Удерешь — мусор встревожишь, — сказал он, когда все выпили. — Нужно хвосты на месте рубить? Лучше отправить к черту в гости других, чем самим идти.

Алехин и Лещинский перестали жевать: уставившись на Скорпиона покрасневшими глазами, безотчетно ждали, что скажет главарь. Они верили ему и без его совета не решались сделать ни одного шага.

Лещинский несколько лет назад окончил политехнический институт. Преподаватели пророчили ему блестящее будущее. Он хорошо знал свое дело, умел быстро найти друзей, не терпел карьеристов.

Первые месяцы работы — после института Лещинского назначили начальником гаража — принесли ему большое удовлетворение. Он переоборудовал мастерские, получил партию новых автомашин, его полюбил коллектив. Все видели в нем принципиального делового начальника.

Юность Алехина прошла иначе. Он рано попал под влияние воров и бросил школу. Мать, овдовевшая в годы Великой Отечественной войны, старалась сделать все, чтобы из него «вышел человек». Она слепо верила в его способности и не заметила, как в нем постепенно умирало все то, что когда-то было привито отцом.

Однажды ее вызвали в милицию и сообщили, что в трамвае поймали ее сына — он украл деньги у кондуктора. Она не поверила, доказывала горячо следователю: «Моему мальчику не нужны деньги. У нас все есть дома». Потом когда был суд, поверила. Горе свалившееся, как снег, на голову, сломило ее силы. Она слегла в постель.

Алехина не привлекли к ответственности — учли его молодость и болезнь матери. Он воспринял это как должное и решил, что так будет и впредь. Вскоре вокруг него сколотилась преступная группа. Группа стала активно действовать и попала под наблюдение милиции. Через некоторое время все были осуждены.

В гараж; где работал Лещинский, Алехин поступил, освободившись из заключения. Теперь за его спиной стоял Скорпион.

Лещинский не мог вспомнить, как Алехин оплел его. Зато сам Алехин хорошо знал тропку, по которой вел своего начальника в логово Скорпиона. Лещинского погубила алчность. Получая от шофера немалые деньги за левые рейсы, он, сам не замечая того, стал соучастником многих преступлений, совершаемых Алехиным и Скорпионом. Когда связь эта раскрылась перед Лещинским, он уже так глубоко завяз, что не мог оторваться от шайки: нужно было или признаться во всем и понести наказание или продолжать начатое. Он избрал второе.

— …Кто нас может выдать? — пьяно зарычал Скорпион. Он не любил, когда долго думали.

— Востриков! — вынес приговор другу Алехин.

— Эта скотина все засыплет, — одобрил главарь. — У него душа, как у зайца! Раскис перед бабой… Это сделаешь ты! — Ткнул пальцем в Лещинского Скорпион.

— Что? — опешил тот.