Эрл Гарднер - Дело искривленной свечи

- О'кей, Пол, я позвоню тебе, если что-нибудь прояснится. - Донесения будут поступать приблизительно до двух часов ночи или до половины третьего, - предупредил Дрейк. - После этого, Бога ради, мне не звони... Разве что стрясется что-то из ряда вон выходящее.

Закончив разговор, Мейсон отодвинул в сторону телефон.

- Как отбивная, Делла?

- Замечательно... Расскажите мне про Кэрол. Почему у вас был такой странный, я бы сказала, вид, когда вы вернулись назад?

Мейсон сунул руку в карман и вытащил оттуда пачку двадцатипятидолларовых банкнотов, которую ему вручила Кэрол.

- Что это? - спросила Делла.

- Деньги на текущие расходы.

- Похоже, что, по ее мнению, вам предстоят огромные траты?

- Ты так думаешь?

- Ну, а в чем дело?

- Когда закрываются банки, Делла?

- Что вы имеете в виду? А, понятно. Сегодня суббота...

- Совершенно верно. Здесь пятьсот долларов двадцатипятидолларовыми бумажками. Они скреплены прорезиненной ленточкой со штампом "Сиборд нейшнл траст энд сейвинг банк". Симпатичные новенькие банкноты. Интересно, не правда ли?

- Вы хотите сказать, что Кэрол получила эти деньги в банке еще до того, как...

- Вот именно.

- Но до полудня она ничего не знала об убийстве? Мейсон подмигнул:

- Я у нее не спрашивал... поостерегся спросить. Что бы ты сделала, Делла, если бы обнаружила, что тебе совершенно необходимо создать кому-то алиби?

- Вы хотите сказать, что надо было высосать это алиби из пальца?

- Именно!

- Господи, не знаю! Мне это представляется невозможным.

- Даже если бы у тебя было очень много времени на размышления? Могу поспорить, тебе бы не пришло в голову ничего лучшего, чем заявить, что ты присутствовала на политическом совещании такой важности, что его участники никогда не осмелятся сообщить свои имена и станут отрицать, что они там были... А потом ты могла бы привести какого-нибудь свидетеля туда, где это совещание якобы состоялось, и обратить его внимание на пепельницу, заполненную окурками, корзину для бумаг, набитую пустыми бутылками, ванную комнату с грязными полотенцами. И наконец, последний решающий штрих: "папина бритва" на стеклянной полочке... Я бы назвал это весьма артистической работой.

- Несомненно!

- Потом, если полиции случится обнаружить папу в удобный момент, а папа вроде бы не пожелает установить свое алиби, но под натиском дочери отступит, весьма неохотно сунет руку в карман и извлечет из него ключ от коттеджа, в котором предположительно состоялось совещание, то это будет уже мастерская работа по созданию алиби. Согласна?

- Так вы считаете, что все это было работой по созданию алиби, верно? То есть было подстроено?

- Не знаю. Просто я рассуждаю.

- Но разве полиция не может проверить каждую подробность?

- Ты имеешь в виду "может" или "пожелает"?

- Какая разница?

- Тогда скажи, что бы ты сделала, если бы была офицером полиции и тебе пришлось бы решать, сорвать маску секретности с тех, от кого зависит твоя жизнь, или нет?

Делла покачала головой:

- Ну, я смогла бы попытаться докопаться до истины, а потом бы постаралась поскорее забыть обо всем.

- Пожалуй.

- Видимо, - задумчиво произнесла Делла Стрит, - Кэрол Бербенк весьма незаурядная девушка.

- Или же ее отец незаурядный человек! - подхватил Мейсон. - Интересно бы выяснить, которое из этих предположений правильное... А пока заканчивай свой обед или ужин, потому что тебе надо поскорее добраться до дома и лечь спать.

Делла Стрит широко улыбнулась:

- Нет, если вы собираетесь опередить полицию в "Корниш-отеле", то вам, наверное, может понадобиться мой блокнот!

Мейсон тоже улыбнулся:

- Тогда ты останешься без десерта.

- Я больше ничего не хочу.

- У бедняги Пьера подскочит кровяное давление. Делла открыла сумочку и принялась подкрашивать губы.

- Как я понимаю, кровяное давление Пьера то повышается, то понижается вот уже сорок с лишним лет.

- И это впервые случилось, когда ему было этак лет четырнадцать! пошутил адвокат.

- Ну что же, шеф, я готова! - И она спрятала в сумочку помаду и пудреницу.

Глава 8

Отель "Корниш" не отличался особой респектабельностью. Он находился довольно далеко от деловых кварталов Лос-Анджелеса.

Ночной клерк, которому давно перевалило за шестьдесят, с высоким лбом мудреца и совершенно седыми волосами, посмотрел на Перри Мейсона и Деллу Стрит сквозь стекла очков без оправы и коротко заявил:

- Мы переполнены. Ни одного свободного номера. Мейсон сказал:

- Здесь у вас остановился Харри Ван Ньюис.

- Правильно. Ван Ньюис. Лас-Вегас, Невада, комната шестьсот восемь. Хотите оставить для него записку?

- Я хочу, чтобы вы позвонили ему и сообщили, что мне нужно его видеть.

- Он вас ожидает?

- Не совсем.

- Уже поздно.

- Мне известно, который сейчас час.

Клерк поколебался, затем с явной неохотой позвонил в номер Ван Ньюиса.

- Леди и джентльмен хотят повидаться с вами, они ждут внизу. - Он выслушал ответ и бросил взгляд через плечо:- Повторите еще раз свое имя.

- Мейсон.

- Это мистер Мейсон... Хорошо. Просто я не был уверен, что вы не легли отдыхать. - Все тем же недовольным тоном он произнес: - Можете подняться наверх.

Лифт работал автоматически, со страшным скрежетом и скрипом. Он бесконечно долго полз до шестого этажа. Харри Ван Ньюис ожидал на пороге своего номера.

- Вы - мистер Мейсон, а это, видимо, миссис Мейсон,- сердечным тоном произнес Ван Ньюис.

Пожимая протянутую руку, Мейсон внимательно посмотрел на него.

- Мисс Стрит, - поправил он хозяина номера.

- О, пардон. Входите же, пожалуйста. Заранее прошу извинить за состояние комнаты. Я не ожидал гостей, поэтому у меня беспорядок. Мисс Стрит, садитесь вот сюда, это на редкость удобное кресло. Я только уберу с него газеты и журналы.

Голос был приятный, хорошо поставленный и весьма выразительный. Но черные глаза мистера Ван Ньюиса выражали беспокойство. Видимо, именно это он и старался скрыть голосом. Каждое произнесенное им слово было полно доброжелательности.

Он принялся наводить порядок в помещении, передвигаясь с кошачьей грацией и легкостью.

С ноткой иронии Мейсон осведомился:

- Вы проявляете такое гостеприимство ко всем своим посетителям? А если мы продаем книги или собираем пожертвования на благотворительные цели?

Ван Ньюис добродушно улыбнулся: - Ну и что, если это и так, мистер Мейсон? Вы пришли повидаться со мной, не считаясь ни со временем, ни с усталостью. Не сомневаюсь, что это вызвано важной причиной. Естественно, я обязан отнестись к вам с особым вниманием. Я сам тружусь в сфере торговли и не устаю повторять, что любой человек имеет право на уважительное к себе отношение.

- Что ж, весьма похвально, иного не скажешь. Так вы не догадываетесь, кто я такой? - спросил адвокат.