Петр Северцев - Пирамида Хакера

„Пышнотелая жена много работает, поздно возвращается домой, муж напротив по вечерам сидит дома, видимо, занимается хозяйством, проявляя при этом спокойствие и терпение. От такой ярко выраженной мужской особи, наверняка имеющей успех у женщин, можно было бы ожидать другого алгоритма поведения... Может быть, Татьяна компенсирует ему в постели?“ Я подумал, что мне со своим консервативным отношением к браку и семье вряд ли бы удавалось сохранить такое олимпийское спокойствие при отлучках жены. Но, скорее всего, именно поэтому я сижу дома с Приятелем, а мачо сидит ждет жену. Эти мысли оборвал хлопок входной двери, который возвестил о том, что явилась хозяйка.

Определив по стоящей у входа чужой обуви, она не мешкая прошла в зал и спросила:

– Давно ли вы меня ожидаете?

– Не больше десяти минут. К тому же меня уже напоили кофе, и я чувствую себя отлично.

– Очень хорошо, – сказала Татьяна, усевшись на кресло рядом со мной и бросила взгляд на супруга. – Олежек, сделай, пожалуйста, и мне кофе. И еще, если можно, бутерброды – очень хочется есть.

– Может быть, ты нормально пообедаешь? – спросил муж. – Я сварил щи. Валерий мог бы присоединиться к тебе.

– Нет, спасибо, я отнюдь не голоден, но вполне могу подождать, пока поест Татьяна, – подняв голову, учтиво вмешался в разговор я.

– Олег, я обойдусь бутербродами, – твердо сказала Булгакова.

– Как хочешь, – с некоторой досадой ответил муж. – Ладно, не буду вам мешать, – и удалился на кухню, откуда тут же раздались знакомые звуки футбольного матча. Вполне возможно, что там он проводил значительную часть времени, пока его супруга вела деловые переговоры по телефону или воочию.

Я подумал, что он не такой уж и хладнокровный, каким показался мне сначала и отнюдь не так уж и доволен своим супружеским счастьем с этой блондинкой. Татьяна же сделала вид, что не обращает никакого внимания на возникшую в зале напряженность после скоротечного перемещения супруга на кухню, любезно спросила меня:

– Ну-с, с чего мы начнем?

„И чем мы кончим? Все равно чем, лишь бы одновременно,“ – не удержался я в мыслях от пошлости.

– А начнем мы с вашего бывшего начальника. Меня интересует о нем все. Методы, которых я придерживаюсь в расследованиях, предполагают максимальный сбор информации о жертве преступления. В этом случае гораздо легче вычислить преступника.

Татьяна задумалась.

– Начну по порядку, – наконец сказала она. – Мы познакомились с ним девять лет назад, на одной из тогдашних молодежных тусовок в Москве, на которой я присутствовала в составе студенческой делегации.

Я удивленно вскинул брови и спросил:

– А что там, простите, делал Евгений?

– Я точно не могу сказать, но предполагаю, что он был там по долгу службы. Впрочем, это я поняла позднее. С первых же минут нашего знакомства я поняла, что он является интересным собеседником и незаурядной личностью. Он мог когда хотел понравиться людям, и я не была исключением.

– Насколько я могу судить, ваши жизненные пути позже разошлись?

В этот момент в подтверждение сказанному мною, в комнате появился Олег Яров с подносом, на котором стояли чашка кофе и тарелка бутербродов с ветчиной и осетриной.

Татьяна замолчала, выжидая, пока Олег также молча пройдет по комнате, поставит поднос и удалится на кухню досматривать футбольный матч.

– Да, наши пути разошлись. Но мы и не предполагали их как-то соединять, мы просто были хорошими знакомыми, не более того.

– Как же вы вновь встретились?

– После окончания университета я работала в разных местах, особых успехов у меня не было: преподавательская и журналистская деятельности меня по разным причинам не удовлетворяли. Как-то неожиданно позвонил Евгений и предложил мне переквалифицироваться и сменить работу. В то время я влачила не слишком блестящее существование в одной из местных газет, работы было не очень много, денег – еще меньше. Поэтому предложение стать референтом в одной из коммерческих структур показалось мне вполне привлекательным.

Размер заработной платы, предложенная Зиминым, окончательно подвигла меня в этом направлении.

Я закончила курсы рефрентов, на всякий случай освежила свой английский язык, и с тех пор до последнего времени я работала у Евгения Зимина: сначала в торговом доме „Зитэк“, потом в областной администрации. Сейчас это называется Правительством губернии.

– Скажите, каков Евгений был как руководитель?

– О, выше всяких похвал. Он был прекрасным организатором, человеком, хорошо чувствующим конъюнктуру рынков. Под его руководством все работали четко и слаженно, причем я не помню случая, когда Евгений когда-либо повышал голос, кричал на кого-то. Хотя он был и требовательным. Его просто все любили как человека и руководителя.

„Как и за что его любили, я уже сегодня слышал“, – про себя подумал я. „С твоих слов – не человек, а ангел господен“.

– Как сказал ваш супруг, вы часто поздно возвращаетесь домой. Видимо, у вас много работы... Наверное, и заработки соответствующие?

– Да, большинство сотрудников, работавших у Евгения Константиновича, вполне обеспеченные люди. У всех квартиры, автомобили. Я езжу на „Фольксвагене“.

„Ну, его я тоже знаю“, – подумал я.

– Скажите, с вашей точки зрения, кого можно было отнести к недоброжелателям и врагам Евгения?

– Мне сложно об этом судить. Открытых врагов у него не было, а недоброжелателей всегда хватает у мало-мальски продвинувшегося вверх человека. Если вы пришли узнать мое мнение по этому поводу, то боюсь, что вы зря потратили время. Я не слишком была посвящена в дела Евгения, он всегда держал меня в некотором отдалении от глубинных процессов.

У меня появилось ощущение того, что я зря теряю время. От этой блондинки действительно вряд ли что можно добиться в подобной беседе, а идти на абордаж с моей точки зрения было еще рано. И все же я решил сделать ей маленькую пакость в конце нашей беседы.

– У меня есть необычный вопрос. Была ли у Зимина любовница?

При этих словах легкая полуулыбка, блуждавшая по ее лицу и выражавшая желание помочь в чем-либо собеседнику, сползла с ее лица, взгляд на секунду замер и она уже более холодным нейтральным тоном произнесла:

– Ну а мне-то откуда знать?

– Извините, если я спросил что-то не то, но мне казалось, что секретарь-референт, проработавшая пять лет под руководством Зимина, может знать о нем многое.

– Евгений был скрытен во всех своих делах, в том числе и личных, – парировала она. – Я думаю, что на все это наложила отпечаток служба в органах.

Я потер лоб ладонью, допил последний глоток своего кофе и сказал:

– Извините, не смею больше отделять вас от той счастливой минуты, когда вы сможете отведать замечательные щи, сваренные вашим супругом. Он у вас хозяйственный, – похвалил я Татьяниного мачо.