Б. Седов - Отшельник

— Что это, Бэримор? — недоуменно пошевелил бровями Знахарь.

— Овсянка, сээээр, — Барков, не вставая с дивана, изобразил, будто лакейски изогнулся, протягивая книгу Знахарю на вытянутых руках. — Штурм крепости Осовец в Первую мировую. Отражение газового штурма 6 августа 1915 года является блестящей страницей в истории русской армии…

— А нам с того что?

— А то, — Семен назидательно поднял палец, — что интеллигентным людям не грех прислушиваться к урокам истории. Крепость Осовец, я тебе скажу, не чета была задрипанной зоне в тайге. И та выстояла после газовой атаки совершенно случайно. Немцы просто не решились на еще один рывок, хотя соверши они его — вошли бы в крепость, словно по Невскому проспекту. Нам на зону напустить бы такого же туману!..

— Мечтать не вредно, хотя…

— Вот-вот. Надо бы выяснить, а нет ли в округе складов с химическим оружием. Или бактериологическим… Нам бы сейчас ту чуму, которую мы сами пожгли.

— Ну уж нет. Тебе волю дай — эпидемию на всю страну напустишь. Нам бы сонный газ подошел. что-нибудь на основе фентанила. Или фенциклидин какой. Но сомнительно, чтобы у военных такое было. Им ведь противника умертвлять нужно, а не усыплять…

— «Борис, ты не прав», — голосом Лигачева объявил Семен. — У военных-то как раз теперь такое и есть. Конвенцией об уничтожении химического оружия не запрещается использование веществ, временно выводящих из строя людские резервы противника — инкапаситантов. Нам бы генератор аэрозольный с радиусом действия в полсотни квадратных километров: ставишь с наветренной стороны у зоны — и жди, пока все спать полягут…

Знахарь наморщил лоб:

— Ладно. Военных я беру на себя. Возьму все, что согласятся продать.

— Зачем нам ядерная боеголовка? — В ужасе замахал руками Семен…

Стратеги совещались весь вечер. К ним присоединился и Тимур, уставший от шаманских плясок.

Договорились до того, что Знахарь, пользуясь знакомством с Вертяковым, попробует выйти на областных депутатов и местное военное руководство. А Семен, который никому в Томске не известен, через Тимура выйдет на подпольных оружейников. Братки имеют свои каналы доступа к штатным армейским стволам. Быть может, даже более эффективные: через толстых прапоров, готовых продать всю армию трижды. К боеголовкам, возможно, их загребущие лапы пока не дотягиваются, но «шмайсер» для бритого смертника купить у них будет, пожалуй, проще и дешевле, чем у знающих себе цену дельцов в лампасах.

Можно было бы и самого Тимура послать, но он и так уже привез Знахарю целый арсенал. Покупка им еще одной партии стрелкового оружия — для целого взвода — слишком приметна и вызовет ненужное любопытство.

Потому назавтра в Томск впервые отправился Барков. Его нога, заботу о которой взвалил на себя наш Дерсу Узала, зажила полностью, но корявую палку, фигурно вырезанную Афанасием, Семен все же прихватил с собой. На всякий пожарный.

Купить «ствол» в старинном сибирском городе было не сложнее, чем в столицах. Были бы деньги. В принципе, можно было спросить у любого таксиста.

Одни могли, конечно, и к отделению тут же подвезти, но те, кто видел, что эта просьба — не провокация, а серьезное предложение, порекомендовали бы людей нужных. Некоторые просто привезли бы на центральный городской рынок.

Торговлю боевым оружием в городе держал сам Кислый. Ну, не сам он, конечно, торговал гранатометами из-под полы. Людишки специальные на это дело у него имелись. Ему только копейка капала. Кое-что и младшему брату перепадало, поскольку именно он организовал в свое время связи Кислому с вояками, у которых склады как раз на территории Амжеевского района располагались. А безопасность противозаконного, но прибыльного бизнеса, была поручена подполковнику Бильдюгину. То есть тем, кто на складах оружие воровал, в его районе ничего не грозило. Да и в областном центре связи у мента продажного были налажены крепкие.

Непосредственную продажу организовывал интеллигентный Скрипач, старейший вор Томска. Он давно уже от дел отошел, но Саша решил, что старый конь борозды не испортит. И ни разу об этом не пожалел. Заслуженный преступник России обладал тончайшей интуицией и необыкновенной для деклассированного элемента ответственностью. Каждый новый серьезный покупатель показывался ему — и либо отвергался без объяснения причин, либо становился постоянным клиентом. За пятнадцать лет бизнеса — ни одного прокола…

Обо всех этих секретах Полишинеля Семену поведал Тимур, и тот с пристани прямиком отправился к торговцам смертью.

Там, в дальнем углу вещевой части рынка, под самыми стенами заброшенного дома с пустыми провалами выбитых окон, располагался прилавок с охотничьими ножами, камуфляжем, воздушными ружьями и газовыми пистолетами. Заправлял всем этим хозяйством продавец, с которым в темном переулке лучше бы не встречаться: почти двухметровый, глаза стеклянные, вместо ушей сплошные хрящи.

Впрочем, Семена это нисколько не впечатлило. Он скользнул по мордовороту таким же взглядом мороженого окуня, посмотрел в остекленную витрину — на газовую копию «Вальтера». Отошел метров на десять и вернулся. Отошел снова, и снова подошел к прилавку.

Продавца это вывело из себя:

— Ну, ты че, мужик? Берешь — бери, нет — чеши мимо!

— Мне твое дерьмо без надобности, — равнодушно заметил Семен, — мне нужно железо посерьезней. Если найдешь — не обижу, а нет — так сам чеши, если чешется.

— Гони бабки, — раздумывая, обидеться ли ему, пробурчал гигант. — Принесу ТТ…

— Ага, и ключ от хибары, где зелень лежит. Ты меня за лоха не держи. К тому же мне одной «тэтэшкой» не обойтись. Сведи с людьми нужными, получишь комиссионные. А сейчас с меня взять нечего: я ведь не придурочный — в карманах бабло таскать…

— А ты не мусор?

Семен молча сплюнул и пошел прочь.

— Стой, мужик! Прогуляйся тут пять минут, я уточню кое-что… — продавец заговорил по мобильнику, утонувшему в его кулачище.

Спустя три с половиной минуты из-за угла появились двое амбалов и поманили Баркова за собой в узенький проход между домами. Завели в затхлый лабаз и, прижав к стене, обыскали с головы до пят, матерясь через слово и уверяя, что, если найдут жучок или еще какую подлянку, пришьют на месте.

Потом Семена оставили запертым минут на сорок в подвале с зарешеченным оконцем. Наконец соизволили: кривыми коридорами доставили до сумеречной комнатенки, где, как в плохом боевике, забросив ноги на небольшой столик с бутылкой дорогого коньяка, в кресле откинулся мясистый детина лет тридцати пяти; рядом с ним на стуле, выпрямив спину, чинно восседал худощавый благообразный дедок с длинными седыми волосами. Растворяясь в полумраке, за их спинами беспокойно маячили несколько настороженных накачанных «горилл».