Вэл Макдермид - Последний соблазн

М: Есть зацепки?

П: пока нет. если завтра девочка не придет в школу, скажу плеш, что надо объявить ее в розыск как пропавшую без вести, будем действовать так, словно она жертва педофила, мать обезумеет от страха, а тот, у кого находится девочка, занервничает.

М: И совершит с перепугу какую-нибудь глупость.

П: не думаю, что такое дело поручили бы паникеру, если что-то случится с малышкой, они потеряют власть над матерью, более того, сделают из нее мстительную фурию, жаждущую их крови.

М: А она будет в безопасности, если ты найдешь ее ребенка?

П: тогда я и пары евро не дам за ее жизнь, как только малышка окажется у нас, придется перевести ее мать в очень-очень безопасное место.

М: Звучит так, будто ты всерьез взялась за это дело.

П: я хочу заполучить этого парня, даже не представляешь, как хочу, но до меня дошел слух, будто против него готовится какая-то большая операция, как видишь, время не на моей стороне.

М: Будь осторожна. Трудно делать свою работу, когда надо оглядываться на начальство. В таких случаях мы и делаем ошибки. Я права?

П: права, умом я понимаю, что не важно, кто его возьмет, если он больше не будет гулять на свободе, но я алчная.

М: Как будто я не знаю.

П: хочешь утолить мою алчность?

М: Я думала, ты никогда не скажешь…

Петра улыбнулась. Иногда расстояния в самом деле мало что значат.

Кабинет Моргана был в точности таким, каким Кэрол могла бы его представить. Небольшая комнатка, выделенная из общего офисного пространства.

Панели из матового стекла, призванные создавать иллюзию уединения, превращены в памятные «доски». На них лепились друг к другу карты, фотографии, листки бумаги — иногда с одним словом или фразой, написанными большими буквами жирным маркером, совершенно скрывая от любопытных глаз обитателя кабинета.

Обычные и картотечные шкафы были до отказа заполнены карточками, документами, справочниками. В море как будто небрежно набросанных бумаг компьютер казался островом с прямыми береговыми линиями. Однако видимый хаос не обманул Кэрол, она понимала, что Моргану хватит секунды, если потребуется найти какой-нибудь документ. В кабинете не было видно личных вещей Моргана: ни фотографий родственников, ни фотографий его самого, обменивающегося рукопожатиями с влиятельными и знаменитыми людьми. Единственное, что выпадало из общей картины, это его пиджак, висевший с внутренней стороны двери. Не на плечиках, а просто на крючке.

Морган встретил Кэрол у лифта и так быстро провел через офис, что у нее осталось лишь впечатление о множестве пустых столов. А те, кто сидел за столами, безразлично поднимали головы, когда она к ним приближалась, и столь же безразлично возвращались к своим компьютерам и телефонам. Морган распахнул дверь своего закутка и, отступив, сказал:

— Дайте мне пять минут. Мне надо кое-что закончить. Вам чай или кофе?

Кэрол просидела в кресле для посетителей пятнадцать минут, прежде чем Морган коленом открыл дверь, неся в обеих руках по кружке.

— Ну вот, — произнес он, ставя одну кружку на стопку бумаг, ближайшую к Кэрол. — Прошу прощения, что задержал вас.

Он обошел стол и подвинул кресло, чтобы компьютер не загораживал от него лицо Кэрол. Маленький кабинетик подчеркивал его собственную массивность. В нем было не меньше шести футов, и его вес соответствовал росту. Но и в свои сорок с лишним лет он не потерял форму. Под рукавами рубашки угадывались накачанные мускулы, да и на животе не было видно удручающих складок. Лицо у него было круглое, плоское, с широко расставленными глазами, что придавало ему простодушный вид, однако не обманывавший Кэрол. Сейчас, когда он улыбался своей посетительнице, вокруг глаз у него появилось много глубоких морщин.

— Отлично поработали, — сказал Морган. — В отделе по борьбе с наркотиками, конечно же, брызгают слюной, но они сами виноваты. Вчера у меня был их начальник, кричал тут, но я ему сказал, что нечего недооценивать противника, особенно если в противниках мой игрок.

— А как насчет того, что наркотик ушел на улицы? — спросила Кэрол, отчасти потому, что не хотела показаться самодовольной, но в основном потому, что хотела напомнить Моргану, что она все еще служит в полиции.

— Иногда приходится чем-то жертвовать. Ради главного. — Морган взял в руки кружку и отпил кофе, тем временем бросив на Кэрол быстрый оценивающий взгляд. — Да и им все же удалось задержать мерзавца по горячим следам. Они понимали, что у него не будет времени распродать наркотик, и через полчаса после того, как я нанес им чувствительный удар, ворвались к нему домой. Он как раз раскладывал порошок, желая получить за него вдвое больше денег. Так что ваша совесть может быть спокойна, старший инспектор Джордан. — Он понимающе усмехнулся. — Приятно видеть, что работа агента не притупила ваши полицейские инстинкты.

Кэрол ничего не сказала. Она взяла кружку и попробовала кофе, который оказался ненамного хуже того, что варила она сама, и в три раза лучше любого, который она пила в полицейских участках. И она еще больше зауважала Моргана.

Протянув руку через стол, он достал папку из-под груды исписанных бумаг. Открыл ее, просмотрел и передал Кэрол.

— Вот, — произнес он, пока она глядела на черную обложку. — Почитайте.

Кэрол открыла папку. С черно-белой, десять на восемь, фотографии на нее смотрел потрясающий красавец. Съемка была не студийная, и Кэрол сразу поняла, что мужчина не видел фотографа. Он стоял в три четверти оборота, глядя на что-то справа от снимавшего и немного хмурясь, отчего между бровями у него пролегла неглубокая морщинка. Блестящие черные волосы до воротника рубашки были зачесаны назад со лба и слегка волнились. Славянские скулы, глубоко посаженные глаза.

Изогнутый нос, как ястребиный клюв. Полные губы немного раздвинуты, и видны сверкающие белизной зубы. Мужчина был словно ограненный бриллиант.

— Тадеуш Радецкий. Тадзио для друзей, — сказал Морган. — Поляк, родился в Париже, учился в Англии и Германии. Большую часть времени живет в роскошных апартаментах в Берлине. Его бабушка вроде бы графиня. Голубая кровь. Однако отец был игроком и все просадил. Тадеуш бросил университет, чтобы стать, скажем так, антрепренером. По документам он владелец весьма доходной сети видеопроката в Германии. Объявился сразу после падения Берлинской стены и сделал ставку на жителей Восточной Германии, которые мечтали о голливудской культуре.

Кэрол молчала и ждала. Она знала, что главное ждет ее впереди, к тому же никогда не считала нужным задавать вопросы, лишь бы насладиться звуками собственного голоса. Морган откинулся на спинку кресла и сцепил руки на затылке.

— Естественно, это не вся история. Наш приятель Тадзио быстро сообразил, что, нарушая закон, можно сделать куда больше денег, чем не нарушая его. С помощью семейных связей он наладил небольшую торговлю оружием, в котором нуждались военные диктаторы бывшей Югославии, никак не оставлявшие планов поделить страну. У него были контакты в бывшем Советском Союзе, откуда вывозили оружие, вот так он стал посредником. Свои руки он ни разу не запачкал. Все было отлично. Он срывал куш за кушем. Потом у него появился помощник, его правая рука — беспощадный серб по имени Дарко Кразич.