Вэл Макдермид - Последний соблазн

Вольф усмехнулся, приоткрывая желтые зубы:

— Обычно приходится тратить время на получение допуска. Но не сомневаюсь, Петра все устроит наилучшим образом. Она отлично умеет добиваться своего.

Тони скривился.

— Итак, я сделал несколько открытий. — Тони отодвинул недопитую чашку. — Доктор Вольф, вы мне очень помогли.

Доктор Вольф уныло пожал плечами:

— Рад был вырваться на часок из кампуса.

— Мне это знакомо, — проговорил Тони, словно оставил далеко позади свою недавнюю жизнь. — Я скажу Петре, что она задолжала вам бокал вина.

Вольф фыркнул:

— Да уж. Удачи вам в замке.

Удача была очень нужна Тони. Мрак понемногу рассеивался, и смутные подозрения сменялись твердой уверенностью. Надо было спешить. Если учесть сексуальное надругательство в Кёльне, убийцу следовало остановить раньше, чем он совсем распоясается. Тони почти не сомневался, что «миссионер» станет «запойным» убийцей, и легко представлял его в университетском кампусе с автоматом наперевес, стреляющим в других, а потом в себя. Пора поставить точку. Он чувствовал нарастающее возбуждение.

«Иеронимо, я иду за тобой», — подумал он, выходя из кафе на теплое весеннее солнышко.

Кэрол забросила спортивную сумку в спальню и прошла в гостиную. Ее носа коснулся слабый запах. Она могла бы поклясться, что это запах сигар. Или сосед внизу только и делает, что курит кубинские сигары, или кто-то побывал в ее квартире. Кэрол улыбнулась. Она ждала, что к ней придут, как ждала появления хвоста, замеченного ею утром по дороге в клуб. Ее бы очень озадачило, если бы ничего такого не случилось. Это значило бы, что Радецкий воспринимает ее всерьез как женщину, но не как возможного делового партнера.

Смущало Кэрол, однако, то, что квартиру обыскали, пока она была в клубе. Она на месте организатора выбрала бы совсем другое время. Например, пока она плыла на катере вместе с Радецким. Тогда у тех, кто наведался к ней, были бы, как минимум, три часа в полном распоряжении. Неподходящее время плюс слабый запах сигар наводили ее на мысль, уж не сам ли Радецкий пожаловал к ней. Если он, то это лишь показывало, насколько сильно он очарован ею. Мужчина, по-настоящему сраженный любовью, не позволил бы своим приспешникам рыться в ее белье.

Подойдя к книжной полке, Кэрол взяла в руки радио и отодвинула пластинку, после чего улыбнулась, почувствовав на ладони жесткий диск. Если бы его нашли, уж точно не оставили бы. И тем не менее она решила проверить. Поместила диск в ноутбук, включила защитную программу, проверила все файлы и успокоилась, не обнаружив вторжения. Потом Кэрол нашла кодовую программу и послала Моргану и Гэндлу сообщения о хвосте и обыске. Морган прислал имейл с поздравлением по поводу успешного продвижения вперед и предостережениями насчет Кразича, который расспрашивает о ней всех, кого может. Тем не менее он уверил Кэрол, что проколов пока еще не было. «Можно подумать, что вы знаете», — мысленно парировала Кэрол, не удержавшись от насмешки.

Интересно, как поживает Тони? Одно она знала наверняка. Чем бы он ни занимался, это даст свои плоды. Тони никогда не мог спокойно смотреть на то, что невинные люди становятся жертвами жестоких преступников. Убийцы завораживали его, это правда. Но психологический портрет не был для него чисто научным упражнением. Ему было жалко убитых людей, и так же, как она, он верил, что следователи являются представителями покалеченных и убитых. Задачей следователей было не ветхозаветное мщение, а своего рода дань памяти успокоившихся навеки. И еще им было важно сохранить жизнь потенциальным жертвам.

Ей хотелось бы быть с Тони на поле битвы, однако ее собственная операция требовала максимальной отдачи, так что это был всего лишь порыв души, который она не могла принять всерьез. Кэрол была счастлива, что он может заниматься своими делами и свято верить в лучшее будущее для них обоих на этой земле.

Сбежав от горы бумаг, ждавшей ее на столе в офисе, Марийке отправилась в дом Питера де Гроота. К этому ее побудил звонок из Кёльна от Гармута Карпфа, чьи подчиненные нашли кое-что любопытное, когда просматривали шкаф для документов в кабинете Марии Терезы Кальве. Расследование, увы, после этой находки никак не продвинулось, однако Марийке не сомневалась, что Тони очень-очень заинтересуется этой информацией.

К тому же у нее самой появился повод на время забыть о злых взглядах подчиненных, перед которыми она поставила задачу найти все суда, которые находились в радиусе пятидесяти километров от Лейдена в день убийства де Гроота. Она рассчитывала, что ее немецкие коллеги столь же педантичны, и вскоре они смогут сравнить результаты поисков. Иначе это пустая трата времени. Если найдется связь, тогда немцы могли бы посмотреть, на какой барже есть темный «гольф». Если повезет и хватит терпения, то у них появятся подозреваемые, и психологический портрет Тони окажет следователям неоценимую помощь.

Марийке также послала детективов в университетскую библиотеку поискать письма или статьи с критикой работ Питера де Гроота и других жертв. У нее не было уверенности, что эта диковатая идея Кэрол принесет какие-нибудь плоды, однако она считала обязательным отработать все версии и проверить все гипотезы.

Что скрывать, она была разочарована тем, как продвигалось расследование. Конечно же, психологи не волшебники, однако она рассчитывала на что-то более конкретное, чем то, что они пока получали от Тони. Наверное, им слишком много хотелось получить. А выходило так, что единственный способ раскрыть такое дело заключался в обычной полицейской работе. В ней не было шика, однако она все же давала результат.

Как-то странно было вернуться в кабинет Питера де Гроота. Теперь Марийке лучше знала, что тут произошло. Пятно от воды на полированной поверхности письменного стола, немного порошка, оставленного криминалистами, которые снимали отпечатки пальцев и не убрали после себя. Она подумала, что Маартенсу это не понравилось бы. Он терпеть не мог, когда криминалисты оставляли место преступления в большем беспорядке, чем оно было до их появления.

На всем лежал слой пыли. Вряд ли сюда скоро придет уборщица. Пока бывшая жена профессора не предъявляла права на наследство своих детей. Наверное, в таких обстоятельствах ей не очень хочется возвращаться в этот дом.

Марийке подошла к полке с картотечными ящиками. Вероятно, стоит получше познакомиться с де Гроотом. Надев резиновые перчатки и открыв верхний ящик, Марийке стала просматривать папки.

И вот оно — чудо! В точности как предсказывал Карпф. Обычная папка, отличимая от остальных лишь тем, что была немного светлее. На белой бумажке, приклеенной посередине, было напечатано: