Виталий Гладкий - Последняя жертва Магистра

– Может, вы не поверите, но просто не могла выбрать свободной минуты. Репетиции, спектакли, зубрежка новых ролей… А, что я вам рассказываю… Для того чтобы понять все это, нужно побывать в шкуре артиста…

– Еще как понятно… Мне, по крайней мере… А больше ничего у вас не пропало? Деньги, ценности, меха…

– Нет. Денег в квартире не было – потратила на продукты. Из мехов у меня только пальто с песцовым воротником да шапка песцовая. И старая мутоновая шуба. Остальные более-менее ценные побрякушки – цепочку золотую, перстни, которые хранились здесь, – она выдвинула ящик буфета (после завтрака они перебрались в гостиную) и достала красивую шкатулку, – я в тот вечер надела на себя. Все-таки день рождения…

– Разрешите… – Дубравин достал из кармана полиэтиленовый пакет и положил в него шкатулку. – Мы ее посмотрим… чуть позже… У кого-нибудь еще есть ключи от вашей квартиры?

– Ключи? – Ольховская смутилась. – Да… в общем…

– Кто этот человек?

– Мой бывший муж, Владислав. Мы с ним развелись в прошлом году. Он оставил за собой комнату…

– Он и живет здесь?

– Да… То есть нет! – видно было, что Ольховской эта тема неприятна. – Изредка Владислав приходит…

– Простите за нескромный вопрос: в чем причина вашего развода? Это нужно…

– Если нужно… – Ольховская нервно пожала плечами. – Владислав очень – да, да, очень! – талантливый скрипач. Жили мы с ним хорошо. Он любил меня. И я… тоже. Но года три назад Владислав пристрастился к игре в преферанс, начал выпивать. Дальше – больше… Зарплату домой не приносил, продал все свои ценные вещи. Даже скрипку… Я не выдержала…

– А он… не мог?

– Что вы? Все, что угодно, только не это! Вы не знаете Владислава. При всем том он честный человек. После развода даже копейки не взял, хотя у меня деньги были, я их не прятала, и он знает, где они лежат.

– Кто же тогда? Алифанова, Новосад? Ведь если рассудить здраво, драгоценности, в том числе уникальный бриллиант, мог взять человек, который точно знал, что они у вас имеются и где лежат. Не так ли?

– Нет! Только не они! Поверьте, не будь этого злополучного перстня с "Магистром", я никогда в жизни не пришла бы в милицию с подобным заявлением. Остальных ценностей мне, конечно, жаль: все-таки память о бабушке, которую я очень любила. Но не настолько жалко, чтобы из-за них на моих лучших подруг пало подозрение в краже. Я за них могу поручиться чем угодно.

– Ну уж поручиться…

– Как вы можете… – Ольховская с возмущением посмотрела на Дубравина. – Вы своим друзьям верите?

– Друзьям – да. И на вашем месте утверждал бы то же. Но посудите сами: по вашим словам, когда вы были в театре, никто в квартиру не заходил. Так? Так, ибо все вещи на местах, ничего не пропало, на первый взгляд, конечно, в чем я сомневаюсь, так как, вернувшись после спектакля вместе с подругами, вы не проверяли содержимое ларца. Итак, остаются ваши подруги и бывший муж, который мог воспользоваться вашим отсутствием, чтобы таким образом решить свои финансовые затруднения; а что они у него постоянные и он в долгах, это несомненно. Допустим, это дело не их рук. Тогда кто? И как? Нечистая сила? У потусторонних сил иная специальность, и мне в моей работе встречаться с ними не приходилось.

– Не знаю… Просто не представляю… – Ольховская с трудом сдерживала слезы.

– С вашего позволения, я позвоню в управление, – понял ее состояние Дубравин и решил пока оставить актрису в покое. – Нужно вызвать эксперта-криминалиста, пусть поработает. Это не займет много времени. Не возражаете?

– Пожалуйста… – и Ольховская вышла на кухню. Майор посмотрел ей вслед, вздохнул с сочувствием и набрал номер экспертно-криминалистического отдела.

– Финита… – наконец щегольнул латынью эксперт, немолодой майор, которого почти все сотрудники ОУР звали просто дядя Саша. И принялся собирать свой чемоданчик.

– Ну что? – спросил его Дубравин с надеждой.

– Спешишь, все спешишь… – проворчал дядя Саша. – Торопыгин. Ларчик и шкатулку забери с собой. Вещдок.

– Как замок входной двери?

– В порядке. Без повреждений. Если только дверь была открыта не ключом, то можешь не сомневаться – здесь поработал "домушник" с немалым стажем и весьма солидной выучкой. Работа чистая… Пальчики я везде срисовал. Ты со мной?

– Еще задержусь.

– Тогда я покатил. Бывай…

Ольховская, пока в квартире работал эксперт, так и не вышла из кухни.

– Ариадна Эрнестовна! – позвал ее Дубравин.

– Вы уходите? – спросила она недружелюбно. "Плакала…" – догадался майор о причине дурного настроения актрисы.

– Пока нет. Я хочу отнять у вас еще минут двадцать. Мне нужны перечень вещей и их описание. Вам не трудно это сделать?

– Нет… – Ольховская потерла узкой ладошкой лоб, что-то припоминая, и вдруг быстро пошла в спальню бабушки.

Возвратившись, она протянула Дубравину миниатюрный электрический фонарик.

– Вот…

– Зачем?

– Или я стала мнительной, или. Фонарик в тот вечер, когда она умерла, лежал в ее спальне. Тогда я не придала этому значения и, убирая перед похоронами комнаты, засунула его впопыхах в белье. Но теперь могу точно сказать, что у нее не было фонарика. Откуда он взялся?

– Интересно… У вас найдется бумажная салфетка?

– Конечно.

– Заверните, пожалуйста, фонарик в салфетку. Я его заберу. Ларец и шкатулку тоже.

Заполучив перечень вещей из ларца, которые унес с собой вор, майор распрощался с актрисой и поспешил в управление. Долго там он не задержался: передав вещественные доказательства, как теперь стали именоваться ларец, шкатулка и фонарик, в распоряжение ЭКО, Дубравин поехал к Крутских.

– …Что вы говорите?! – всплеснул руками Модест Савватиевич. – Это же настоящее злодейство – похитить такой камень, такой уникум… Ай-ай-ай… – сокрушенно покачал головой. – Прискорбный случай… Да-с…

– Модест Савватиевич, я к вам за консультацией. Что собой представляет этот "Магистр"? Неужели и впрямь такой уникальный бриллиант? Совершенно невероятно – в нашем городе… Может, подделка?

– Молодой человек! – глаза Крутских гневно заблестели. – Я вам прощаю это невольное и оскорбительное сомнение в моей высокой квалификации ювелира только потому, что до сих пор мы с вами не были знакомы. Да-с. Я отвечаю за свои слова – это "Магистр". Могу подтвердить письменно, если требуется.

– Об этом я и хотел вас попросить. И, будьте добры, составьте по возможности точное описание камня – цвет, вес, какая огранка… И что там еще… А также, если сумеете, нарисуйте и опишите внешний вид перстня и прочих вещей из ларца.

– Сумею, сумею… Я ведь еще и художник-гравер.

– Отлично. Вот бумага и авторучка…

Когда Крутских закончил писать, за окнами уже было темно. "Опять мне Драч всыплет… – удрученно думал Дубравин. – На доклад никак не успеть… – посмотрел на часы, завздыхал. – И телефона здесь нет. Вот невезение…"