Лиз Ригби - Полное затмение

Несколько минут Ломакс невидящим взглядом смотрел на экран, пытаясь прочесть колонку цифр, однако никак не мог сосредоточиться. Внезапно он вспомнил, что забыл свой кофе в кабинете Берлинза.

Ломакс напечатал несколько страниц и отнес их в свою комнату, словно зверь, прячущий кусок мяса в тихий уголок. Затем приготовил свежий кофе и устроился около стола напротив окна. Ему больше нравилось работать здесь, чем в лаборатории. Тут ложно было открыть окно и вдыхать запахи гор.

В свете ранних сумерек Ломакс листал старый экземпляр "Астрофизического обозрения", вспоминая то возбуждение, то предвкушение, с каким всегда, с самого детства, ждал окончания дня. Иногда он вновь чувствовал нечто подобное, но только иногда. Теперь Ломакс просто выглядывал наружу, дабы убедиться, что условия для наблюдений благоприятны.

Где-то захлопали двери, послышались быстрые шаги и голоса - в этот час все спешили на ужин в кафетерий, - затем все снова стихло.

Ломакс нашел статью, которую искал, и тоже направился в кафетерий. Коллеги завершали ужин, но никто не спешил на работу. Он заметил Джулию в центре компании, расположившейся неподалеку. Когда Ломакс вошел, она коротко взглянула на него.

Ломакс выбрал еду и занял оборонительную позицию в углу комнаты с "Астрофизическим обозрением" в руках. За едой он читал журнал. К нему подошел Добермен с большой тарелкой какого-то трясущегося детского десерта.

— Уже прочли теорию Прума о поглощении углекислого газа?

Он наклонился над Ломаксом и заглянул в журнал.

— Нет. Это старый номер, - ответил Ломакс.

Добермен вернулся к столу, где сидела Джулия. Ломакс попытался продолжить чтение. Трудно сосредоточиться, когда за спиной то и дело раздаются взрывы смеха.

— Итак, ты уже поиграл с ней на компьютере, - защекотал ухо Ломакса шепот Ким.

От ее дыхания зачесалась шея. Он поднял голову с невинным видом человека, поглощенного работой.

— С кем? - спросил Ломакс рассеянно.

Он заметил, что Ким тоже несла тарелку с желе.

— Не притворяйся. После обеда она заставила тебя прочитать то, что напечатала, в кабинете Берлинза. Что это было? Любовные письма?

— Ким!

— Отрицать бесполезно. Макмэхон тебя видел.

Этот Макмэхон просто великолепен. Должно быть, утыкал скрытыми камерами всю обсерваторию.

— Она всего лишь попросила меня прочитать то, что напечатала для Берлинза, понятно?

— Господи, Ломакс, наверное, ты ей нравишься. Ну и как ощущения? Сознания не терял?

— Нет, зато проколол степлером палец.

— Вот балда. Покажи-ка мне.

Ким перестала есть, чтобы изучить следы степлера. Она подняла его палец к губам и запечатлела на нем смачный поцелуй с ароматом желе.

— Да перестань же, ради всего святого!

К своему неудовольствию, Ломакс неожиданно оказался в поле зрения Джулии.

— Да брось, я загораживаю ей вид. Ты же знаешь, я могла бы загородить собой весь Канзас.

Ломакс надеялся, что Ким не имеет в виду свои габариты. Он так и не понял, прозвучала ли в ее тоне горечь.

— Итак, что за подозрительные бумаги ты читал для нее? Якобы…

Ломакс безнадежно пожал плечами:

— Да просто записки. Некоторые идеи.

Он попытался придать голосу безразличие, но без особого успеха. Ким перестала жевать и посмотрела на него с умным видом:

— Да? И какие же идеи?

Ломакс задумался.

— Я как раз размышляю над этим.

К его удивлению, Ким сменила тему разговора:

— Угадай, сколько свиданий ей назначено?

— Кому?

— Ты знаешь. Угадай - сколько?

Однако Ломакс действительно не понимал.

— Три! Одно деловое - с Берлинзом, одно личное - на конце Доберменова поводка и, наконец, эксклюзивное - с принцем Чарлзом.

Ломакс посмотрел на стол, где сидела Джулия. Рядом с ней расположился англичанин, высокий и рыжеволосый, он рассказывал что-то смешное. Англичанин говорил громко, улыбающиеся слушатели склонились к нему.

— Кроме того, сегодня ночью Добермен собирается сводить ее к телескопу.

Ломакс заметил, что Джулия всего лишь вежливо улыбается, в то время как прочие надрывались от хохота.

— Хочешь узнать о ней кое-что интересное? Хотя, может быть, я не должна говорить тебе… Нет, точно не должна.

Ломаксу страшно хотелось узнать, что имеет в виду Ким. С нечеловеческим усилием воли он промолвил:

— Ну и ладно.

— Молодец, просто молодец. Но я же вижу, что ты хочешь знать.

Ломакс надеялся, что на лице его не отражается никаких чувств.

— Макмэхон рассказал мне… - Ким замолчала, ее глаза за-блестели. - Ты просто должен знать.

Она права, и Ломакс уже готов был спросить, что именно сообщил ей Макмэхон, как заметил приближение очередной порции желе - на сей раз в руках Йоргена.

Йорген присел.

— Итак, произошла ошибка телескопа. Теперь все уже понимают это.

Йорген редко сам начинал разговор. Ломаксу всегда казалось, что он продолжает уже начатую беседу. Голос шведа звучал уныло.

— Очень плохо, - произнес Ломакс.

Ему хотелось, чтобы Йорген доел свой ужин где-нибудь в другом месте, а Ким тем временем, несмотря на его протесты, выложила бы Ломаксу всю правду о Джулии. Однако при появлении Йоргена Ким куда-то ускользнула.

— Очень жаль. А ведь у меня появились некоторые интересные идеи, объясняющие это красное смещение. - Йорген грустно посмотрел на желе. - Вы тоже, конечно, не хотите выслушать мою теорию?

В голосе шведа звучали жалобные нотки. Он уже пытался изложить теорию всем в кафетерии, но никто из ученых не пожелал его слушать.

— Валяйте, - сказал Ломакс.

Кроме всего прочего, надо было чем-то себя занять. После того как стало ясно, что дело в ошибке компьютера, работу все равно остановят.

Количество грязных кофейных чашек все увеличивалось. Люди были напряжены. Кто-то принес весть, что снаружи уже стемнело и условия для наблюдения превосходны. Раздались стоны. Кое-кто из астрономов уже облачился в громоздкий утепленный костюм. Некоторые принялись грызть шоколадные батончики и надкусывать бутерброды с арахисовым маслом, достав их из коробок, собранных для ночных наблюдений. За соседним столиком завязался спор, и один из оппонентов для придания значимости аргументам со звоном швырнул вилку поперек тарелки. Йорген принялся излагать свою теорию, пытаясь перекричать шум. И не сразу ученые заметили, что посреди комнаты появились Берлинз вместе с доктором Йокото из команды, занимавшейся поиском причины сбоя.

Когда наступило молчание, Берлинз объявил, что все оборудование работает в обычном режиме. Кое-кто уже собрался приступить к работе, однако прочие требовали объяснений.

Йокото вынул из кармана маленькую коробочку, поднял ее на уровень глаз и демонстративно открыл крышку.